Одержизнь - Анна Семироль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты прикинь, они тут людей жрут! Так как кухня не работала, тебе приготовили того малого, что на ресепшене был. Иди, ужинай.
После этого мальчишка предусмотрительно запирается в соседней комнате, садится за стол и в приглушённом свете ночника принимается выводить на белой бумаге ровные строчки. Ветер из приоткрытого окна слегка колышет занавеску, и Жиль сам себе внушает, что Акеми рядом, стоит и смотрит на чужой ночной город.
И становится немного легче.
Завтрак оставляет странное впечатление. Каша на воде – такая же, как в Азиле, ну ничем не отличается; Жиль и Гайтан даже слегка юморят на эту тему. Яйца подают в каких-то странных маленьких чашках на высокой ножке, и если бы не Ксавье, никто бы так и не понял, что это всего лишь подставки и пить из них не надо. Хлеб и крепкий сладкий чай оказываются превосходными. Жиль просит несколько ломтиков поджаренного хлеба с собой для Акеми, но Дэвис улыбается и говорит, что в Лондон Бридж Хоспитал кормят лучше, чем в дорогих ресторанах. А когда Гайтан спрашивает, можно ли ещё вчерашней человечины, за столом воцаряется такая тишина, что Жилю непреодолимо хочется удрать прямо сейчас.
– Вообще, это были свиные стейки, – первым приходит в себя Генри.
Гайтан краснеет, поднимает на Жиля полный ненависти взгляд. Мальчишка тут же утыкается в чашку с чаем, неважно, что чая там на самом донышке.
– Ты, шутник мерзкий. Я тебя… – начинает Гайтан, но тут Дэвис и Ксавье разражаются хохотом, и здоровяку приходится умолкнуть.
Жиль нервничает. Он то и дело поглядывает на часы, ёрзает, пытается вслушиваться в общение Ксавье с Дэвисом, но не улавливает смысл. Ему то кажется, что минуты летят, а старшие не собираются торопиться, то чудится, будто часы замерли и время застыло. Отец Ланглу замечает, что мальчишка мается, быстро заканчивает завтрак.
– Пожалуй, нам пора ехать, – вежливо говорит он гиду.
– Ах да! Я буду вас сопровождать. Наш мэр попросил устроить вам обзорную экскурсию по городу в ближайшие дни.
– А кто такой мэр? – интересуется Жиль.
– Это основной градоуправленец, – поясняет Дэвис. – Я так понял, у вас такой должности в Азиле нет?
– Нет. У нас Совет Семи. И между ними поделены обязанности, – отвечает Ксавье. – Одному человеку невозможно отвечать за всё.
– Так и у мэра целая толпа сотрудников и помощников! – восклицает Дэвис. – Например, я. Мэр у нас координатор, а мы – части управляющей и исполняющей системы.
«Нет, – думает Жиль. – Никому нельзя доверять то, за что отвечаешь ты сам. Я точно не смогу так».
Всю дорогу до больницы Гайтан сидит, отвернувшись от Жиля. Мальчишке даже становится неловко за дурацкую шутку, он пару раз окликает Йосефа, намереваясь извиниться, но Гайтан лишь раздражённо дёргает плечом.
– Отвали. Или я тебя в Фортена впечатаю, – мрачно обещает он.
– Вот уж не надо! – испуганно восклицает библиотекарь, сидящий на заднем сиденье третьим.
На парковочной площадке позади Лондон Бридж Хоспитал их уже дожидается Дэвис, восседающий верхом на странном двухколёсном аппарате. Колёса агрегата располагаются не перпендикулярно, а параллельно земле, они больше метра диаметром. Между ними установлены друг за другом два сиденья и похожий на велосипедный руль перед ездоком.
– Ничего себе! – удивлённо восклицает Жиль. – Вот это машина!
– О, это ховербайк, – похлопывая агрегат по рулю, говорит Дэвис. – Штука экологичная, удобная. Используется исключительно как личный транспорт. Они тут повсюду.
– Странно, – вполголоса говорит Ксавье Жилю. – Я ж тебе ещё вчера их показывал. Ты не заметил?
Мальчишка пожимает плечами и почти бегом направляется к крыльцу больницы. Стеклянные двери бесшумно пропускают Жиля, и он мгновенно оказывается в водовороте утренней суеты учреждения. Мимо проходят мужчины и женщины в знакомой уже синей униформе, что-то вполголоса обсуждают. Куда-то спешат медсёстры в одинаковых голубых косынках. Одни везут на тележках подносы с аппетитно пахнущим завтраком, другие на ходу читают какие-то заметки. Мимо провозят к лифту каталку с лежащим человеком, и Жиль невольно всматривается в его лицо – бледное, немолодое лицо мужчины.
– Excuse me, – окликает мальчишку одна из медсестёр. – Can I help you?[43]
Жиль вспоминает вчерашний урок английского, мнётся и выдаёт:
– Hello. I can’t speak English well. Where is doctor Taylor?[44]
– А! – понимающе улыбается медсестра и манит мальчишку за собой.
Он бы и сам туда пошёл, не перехвати его медичка по пути, и в первую же очередь к двери палаты, где вчера остались Амелия и девушки. Там уже стоят Гайтан, Ксавье и Фортен, и лица у них удивлённые. Жиль прислушивается: из-за двери доносится заливистый смех.
– Кажется, у них всё хорошо, – улыбается Ксавье Ланглу и вежливо стучится.
– Come in![45] – откликается мелодичный голос доктора Тейлор.
– Нам всем можно? – уточняет Гайтан, просунув голову в приоткрытую дверь.
Сорси встречает его взрывом хохота, Акеми тоже смеётся, прикрываясь подушкой. Мужчины смущённо мнутся на пороге, потом Гайтан всё-таки пропихивается вперёд.
– Фигассе! Живая! – обрадованно вопит он при виде сидящей на кровати подруги. – Здрасте, мадемуазель Мара.
Доктор склоняет голову в лёгком приветствии, пересаживается с кровати Сорси на стул рядом.
– Доброе утро, джентльмены. Как видите, у нас всё в порядке. У меня есть десять минут на ваши вопросы, и я пойду сдавать дежурство.
– Мы можем их забрать? – кивая на Сорси и Акеми, спрашивает Гайтан.
– Пока нет. Мадемуазель Сорси требуется восстановительное лечение. Иначе она не выдержит путь домой, – отвечает женщина. – Это займёт от семи до десяти дней.
– Мадемуазель Тейлор, как её рана? – интересуется Ксавье.
– За рану не волнуйтесь. Вчера пришлось заново наложить швы, дорога их растревожила. С утра я сделала перевязку, сегодня придётся полежать. Завтра-послезавтра начнём вставать и ходить. Но не раньше.
– Гайтан, не делай такую рожу, – толкает приятеля в бок Сорси. – А то я при всех расскажу, над чем мы тут так ржали.
– А где наша девочка? – спрашивает Фортен.
– Она во дворе, – улыбается Акеми. – У неё завёлся друг.
Жиль проходит к окну, сдвигает в сторону занавеску. Амелия в длинной больничной рубашке с завязками на плечах сидит на скамейке напротив вчерашнего коротко стриженного мальчишки. Оба что-то друг другу изображают на пальцах, смеются.
– Привет, веснушка! – окликает девочку Жиль.
– Привет, Жиль! А это Ронни, он тут работает! – представляет нового приятеля Амелия. – Мы учим слова! Он такой смышлёный!
– Они с раннего утра
