Наследие Иверийской династии. Господин Демиург - Нина Малкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Пожалуйте сюда, госпожа, – открыли передо мной дверь.
Нас встретила полутёмная прохлада. Просторная комната казалась помещением иной реальности – она окутывала умиротворением. Толстый мягкий ковёр, уютные диваны, закуски на столах, божница со статуями, гортензии в вазах под огромным, во всю стену, портретом Мелиры. Но самое главное – ширма-окно, отделяющее высокую комнату от раскинувшегося внизу торжественного зала.
– Перед ритуалом невеста должна помолиться богам и попросить благословения у Мелиры Великой на счастливый брак, – весело напутствовала целительница. – Мы оставим вас в одиночестве, ваше сиятельство, чтобы вы могли вкусить последние радости незамужней жизни. После молитв выходите за дверь, там уже натягивают покров Толмунда. Рудвики будут вас ждать. И жених, конечно. Я дам знак к началу церемонии.
Женщина неспешно вышла, а я стремглав бросилась к ширме. Прильнула к прорезям и почти ослепла от льющегося сквозь них света. В нос ударил слабый запах амбры.
Зал выглядел так, будто вместо воздуха его заполняла чистейшая концентрация магии. Скелет из закруглённых кверху колонн удерживал стены с витражами из жизни Мелиры Великой. На самом крупном, центральном, красовалась сама королева с раскрытыми объятиями на фоне красной луны. Гирлянды цветов и хрустальных подвесок спускались с потолка праздничными нитями. В них путались разноцветные лучи – солнце проникало сквозь цветные стёкла, создавая невероятную иллюзию света. Мозаичный пол рассказывал божественные сюжеты, сводил их линиями к центру. А в середине этого огромного, насыщенного царственностью и историей пространства высилась беседка со стеклянными витыми колоннами. Венчала беседку Иверийская корона.
Из-под её золота вился дымок: маг в красной мантии раскуривал амбру в широкой чаше. Ему помогала целительница. В глубине беседки, за трибуной стояла сама Великий Консул в тяжёлой бордовой одежде, ещё более торжественная, чем весь тонущий в цветах ритуальный помост. А вокруг смеялись красивые нарядные люди, радовались чудесному дню. Лиц я не различала, только наряды, блеск драгоценностей, сияние бокалов… И бордовые перчатки стязателей. Очень много стязателей. На свадьбу это не было похоже. Скорее, на…
– Театр, – сорвалось с губ.
Всё повторяется.
«Когда занавес опустится – он возьмёт тебя за руку и выйдет на поклон».
Как будто против своей воли я взмахнула пальцами, и отблески камня рассыпались по полутьме крохотными звёздами. Особым чутьём, покалыванием кожи и вздыбленными волосками я ощущала, как за спиной кто-то стоит. Господин Демиург. Это его пьеса. Его спектакль. Его триумф.
Я обернулась.
Снова никого.
Ладимин Веллапольский был мёртв, но, окажись он сейчас за мой спиной, я бы обрадовалась. Мне нужен был его совет. Мне нужен был он.
– Вы обещали мне долгую и счастливую жизнь с тем, кого люблю! – выплюнула я невидимому оппоненту. – Держите слово. Держите слово или, клянусь, я убью вас ещё раз!
Слова эхом разнеслись по пустой комнате. Меня услышала только нарисованная Мелира, улыбчивая и спокойная, да пара богов. Кряхт!
«Всё станет лучше», – как мантру повторила я. Это нормальная нервозность перед свадьбой. Обычное дело. Ничего особенного. В конце концов, я просто Юна Горст и я смогу запереться в подвалах Гнезда или… где угодно, как и говорил Кирмос. От меня ничего не зависит.
Успокаиваясь, я потёрла паука, огладила нагретые моим телом жемчужины. И снова прильнула к ширме.
Ментора заметила сразу: Кирмос лин де Блайт приметно выделялся в пёстром радостном буйстве. Как и всегда, весь в чёрном, он не веселился, не сиял счастьем и не выглядел женихом. Он стоял у самого выхода и о чём-то говорил с экзархом. Их слушали ещё двое человек в кителях. Я закусила губу.
Та самая женщина, что провожала меня, что-то шепнула ментору, и он кивнул. Я зажмурилась, потёрла переносицу, посчитала вдохи. Открыла глаза.
Как раз вовремя: всё стихло, гости разошлись в стороны, освободив пространство от входа до беседки. Украшенные гортензиями лавки вдоль витражей заполнились людьми. Всем места не хватило. Во дворе завизжали – там сдерживали зевак. Маги Нарцины раскурили длинные палочки благовоний, затанцевали в лёгких одеждах, посыпая путь жениха ракушками, зерном, мелким песком. Тихо зазвенели хрустальные нити.
Прежде чем двинуться в путь, Кирмос поднял глаза. И это короткое волшебство вдруг перенесло меня на несколько лет назад. Пальцы, продетые в прорези ширмы, ощутили натяжение тетивы, свадебное платье обернулось мокрым дорожным плащом, а чернота во взгляде ментора сменилась зеленью. Зеленью полыньего шторма.
Мне предлагалось сделать выстрел.
Как странно… За годы, что прошли с того момента, я неплохо изучила ментора. Но почему-то именно сейчас, впервые за эти три дня свадебной подготовки, я подумала о том, что и Кирмос лин де Блайт, и Джер, и человек, который любил меня, и человек, которого любила я, никогда в жизни не предпочёл бы такую пышную церемонию.
Значит, он что-то задумал. Но что?
По полу Обители зазвенели шаги.
Чёрный Консул шёл к беседке. Сосредоточенный, собранный, красивый той злой, потусторонней прелестью, которая присуща только правителям и кровавым магам. Теперь я ясно видела: он был не на свадьбе. И не в театре. Он был на войне. Война, вспыхнувшая после смерти династии, для него не закончилась.
Она, как и сказала Ванда Ностра, только начиналась. И это будут не восстания Ордена Крона, не демонстративная протестная борьба, которой наивно грезила я, не стычки у консульств. Потому что Кирмос лин де Блайт – не господин Демиург. Простая истина, несущая мне абсолютную радость, вдруг перевернулась, исказилась, приняла ужасающие формы. Нечто иное, жуткое и трагичное надвигалось на Квертинд. Неизбежное. Ещё не успеют завянуть гиацинты возле нашего дома, как города и села вспыхнут, жители разбегутся по лесам, встанут хозяйство и производство. Земля королевства усеется мёртвыми телами, а живые будут рекрутированы и вооружены. Если Кирмос лин де Блайт и правда замышлял войну, от неё не будет спасения нигде. Она придёт в каждый дом.
Но больше других – в мой. Ведь я – мейлори Чёрного Консула и его жена, его создание и его последовательница. Об этом вела речь Ванда Ностра. Об этом предупреждал ментор, когда говорил, что нас ждёт ещё много сражений. Он даже не пытался остановить то, что грядёт. Он был готов. Пожалуй, он был готов к этому ещё тогда, когда только ехал за мной в Гарталену. А может, и раньше.
Свадьба – заявление его власти. Реальной власти, а не той, в которую вот-вот вступит
