Действие вместо реакции - Олег Юрьевич Цендровский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В ходе такой постепенной и пошаговой адаптации появились все отделы нашего мозга. Когда перемены заходили достаточно далеко, один отдел в конечном счете разделялся на несколько, и они все больше специализировались. Модули нервной системы формировались не все и сразу, а последовательно, и эти перемены были эволюционным ответом на давление среды.
Модульная организация позволила живым организмам развиваться, не переделывая себя целиком, а ограничивать перемены той областью, где они необходимы. Мы состоим из частей, которые состоят из частей, и все эти элементы обновляются и образуют новые связи.
IV. Устойчивость к повреждениям
Через голову Финеаса Гейджа прошел металлический лом. Лучше его жизнь от этого определенно не стала, и он частично утратил многие важные способности. Тем не менее большинство функций и его ума, и тела остались нетронутыми. Он продолжил ходить, думать, говорить, переваривать пищу и прожил еще двенадцать лет. Деление мозга на модули позволяет нашей нервной системе не класть все яйца в одну корзину. В большинстве случаев она остается на плаву несмотря на то, что те или иные ее части повреждены.
Модульная нервная система продолжает функционировать, даже когда нарушается работа важнейших для принятия решений зон мозга. Железный лом прошел через лобную долю Финеаса Гейджа, а это, как мы помним, есть высший командный центр поведения и средоточие человеческого разума. Если бы это был единственный начальник, который бы заправлял всем от дыхания до мысли, то дни Финеаса Гейджа были бы сочтены.
И, равным образом, если бы наш разум был цельным, а не состоящим из модулей меньшего уровня, исход был бы тот же. Он бы полностью выбыл из игры.
V. Преимущества конкуренции
Исследователи из всех областей знания пришли к выводу, что конкуренция является основой развития и в дикой природе, и в обществе, и в случае отдельной личности. Причина в том, что она как ничто другое стимулирует и тонизирует всякую развивающуюся систему.
Конкуренция делает движение вперед и рост жизненно необходимыми или по крайней мере постоянно подстегивает нас на этом пути. Когда у нас есть соперники, мы вынуждены держать руку на пульсе и совершенствовать свои знания и инструменты. На всех участников конкурентной системы оказывается творческое давление. Оно выковывает их, шлифует и обтачивает. В результате происходит отбор сильнейших, то есть самых приспособленных к вызовам жизни.
В равной мере конкуренция внутри нашего ума, пока она находится в разумных пределах, создает все условия для развития. Соперничество потребностей, программ, идей и решений предотвращает застаивание и омертвение, не позволяет нам хиреть.
Чисто теоретически, мозг с единым и сравнительно цельным командным центром мог бы существовать. Центр принятия решений был бы подобен начальнику огромной организации, поделенной на многочисленные подразделения. Сидя в своем офисе, бесспорный владыка ума получал бы лаконичные донесения от подчиненных ему отделов мозга и дирижировал бы всем в форме своих высочайших указаний.
Подобное возможно, но это было бы крайне неудачным инженерным решением. Когда позиция такого полновластного начальника оказывалась бы ошибочной, некому было бы ему возразить. Некому посеять в нем творческое сомнение, дать ему дополнительный импульс к изменению себя самого и переобучению. А если бы он сам осознал собственную некомпетентность, некому было бы его заменить или по крайней мере оказать монарху помощь.
Моноцентрический мозг означал бы отсутствие конкурентного давления со стороны других способов принятия решений, других «мини-личностей» с уже готовыми предложениями и умением довести их до реализации.
Ницше писал:
«Нужно иметь необходимость быть сильным – иначе не будешь им никогда»[55].
Конкуренция и создает такую необходимость. Это делает ее столь же незаменимой в процессе мышления и принятия решений, как в политике, экономике и культуре. Она предотвращает загнивание, подстегивает развитие и расширяет перспективу, предоставляя альтернативные взгляды и подходы вместо какого-то одного.
Таков был путь западной философии и западной науки к полному пересмотру старых и наивных представлений о мозге и об уме. Сформировалось понимание, что наше «Я» не есть монолит, а состоит из множества частей. Эти части постоянно меняются, обновляются, взаимодействуют друг с другом и образуют новые сочетания. Мы живем в постоянном частичном умирании и постоянном частичном перерождении и пребываем в общении и взаимопереходе со всеми явлениями вокруг нас. Из них составляющие нас элементы рождаются и в них же возвращаются для последующих трансформаций.
При всей ценности и блеске этих достижений ни западная философия, ни западная наука не создали того главного, благодаря чему наше понимание самих себя обретает реальный и практический смысл. Большинство философов и ученых, включая Юма, Шопенгауэра и Ницше, не разработали методики совершенствования ума на основании своих собственных прозрений.
Они даже не осознали жизненной необходимости в создании таковой. Там же, где подобные попытки предпринимались (как, например, в фрейдовском психоанализе), они были поверхностны, ошибочны в своих предпосылках и потому малоэффективны.
Теперь пришло время взглянуть на то, как детальная теория полицентрического устройства психики сложилась на Востоке на два с половиной тысячелетия раньше, чем на Западе. Мыслители Востока не только раньше, но и намного глубже разобрались в природе ума. Они создали продуманную систему работы с сознанием и наделили ее тем главенствующим положением в философии, каковое она по праву и заслуживает.
Две опоры
В одном из знаменитейших и древнейших произведений буддистской литературы, Дхаммападе, говорится:
«Хотя человек может победить тысячу раз тысячу врагов в битве, величайшим из победителей является тот, кто побеждает себя.
Победа над собой превосходит победу над другими. Ни боги, ни ангелы, ни Мара вместе с Брахмой не могут обратить в поражение победу человека, который смирил себя и ведет дисциплинированную жизнь»[56].
Эти слова принадлежат Сиддхартхе Гаутаме – человеку, который позже стал известен как Будда. Две с половиной тысячи лет назад Будда был в числе первых, кто посвятил все свои силы великой задаче: очистить и преобразить человеческий ум силами самого же ума. Уникальность его пути, однако, состояла не в этом. В те времена, как и сегодня, победа над собой была красивым и верным устремлением, но далеко не новым.
Отличие Сиддхартхи состояло в том, что его громкие слова не остались пустыми лозунгами. Его дела смогли поспеть за ними и даже вырваться вперед.
