Одержизнь - Анна Семироль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– С ума сойти, – шепчет Жиль, склоняясь к уху Акеми. – Ты видишь это? Это даже не электромобиль… Это что-то невероятное! Пойдём, не бойся.
Они первыми переступают через зазор между платформой и ступеньками поезда, помогают взобраться Амелии. Та сразу же бросается к девушке в синей форме:
– Хэлло! Май нейм из Амелия!
– Glad to see you, little miss![34] – улыбается девушка.
– Амелия, не приставай к людям, пожалуйста, – ворчит Жиль, осторожно подтягивая за руки Сорси. – Иди уже за месье Смитом. Месье Фортен, куда нам дальше-то?
Фортен передаёт Жилю свой тяжеленный рюкзак, о чём-то спрашивает девушку, та тараторит, активно жестикулируя.
– Как он их понимает? – робко спрашивает Акеми у отца Ланглу.
– Сам удивляюсь. Жак изучал язык исключительно по книгам, но посвятил этому не один год. Ты как себя чувствуешь? Бледная что-то.
– Мне… в животе неуютно. В туалет бы… – отвечает японка и густо краснеет.
– Сейчас попрошу Жака спросить.
Пока один из сотрудников таможенного терминала отводит Акеми в туалет, девушка в форме помогает остальным расположиться в вагоне. Амелия носится взад-вперёд, изучая ряды мягких кресел с откидными столиками, трогает занавески на окнах. Взрослые на неё всё время шикают, но восторженного ребёнка унять невозможно. Она то и дело тычет пальчиком в различные предметы и спрашивает:
– Вотс здец?
На детский голосок в вагон заглядывает ещё несколько девушек в синих форменных костюмах и суровый полноватый мужчина в такой же форме и странном головном уборе. Смит, успевающий одновременно общаться с Фортеном и отвечать на бесконечные вопросы Амелии, восклицает «Excuse me!»[35] и торопится пожать руку вошедшему. Мужчина о чём-то переговаривается со Смитом, понимающе кивает и с интересом косится на рассовывающих по полкам вещи путешественников. Несколько минут спустя возвращается слегка сконфуженная Акеми, сразу же садится в кресло рядом с Жилем, берёт мальчишку за руку.
– Эй, где ты была? – шёпотом спрашивает он.
– Мне от молока стало нехорошо, – признаётся девушка. – Наверное, это потому, что я его никогда не пила.
– Мне тоже что-то плоховато. Значит, будем есть только наши продуктовые запасы, – ободряюще улыбается Жиль.
– Все ли на месте? – громко спрашивает Фортен, привставая с сиденья. – Мадемуазель кондуктор сказала, отправление через две минуты.
Гайтан Йосеф кивает, поправляет юбку на Сорси, лежащей на сиденьях, грозит пальцем Амелии, скачущей на соседнем ряду кресел:
– Сейчас тебя тут оставят, дикий ребёнок! Быстро сядь! Вот-вот поедем!
– А как поедем? А где руль или привод? А почему не видно, как поезд ездит? – тарахтит Амелия. – А почему месье водитель поезда есть только в самом первом кусочке поезда? А наш месье водитель где? А почему он один? А когда мы уже пое…
Поезд начинает тихонько вибрировать, вибрация перерастает в гул. Пол под ногами вздрагивает, заставив Акеми испуганно вцепиться в поручни кресла. Ещё мгновенье – и состав плавно трогается, за окном проплывают, всё ускоряясь, подсвеченные закатным солнцем здания приграничья, перрон, высокие бетонные ограждения вдоль железной дороги, верхушки деревьев, видных из-за ограды, спешащие куда-то две женщины.
– Вот это да! – восхищённо выдыхает Амелия и прилипает носом к стеклу, разглядывая вид из окна. – Как быстро мы едем!
Пока девочка увлечена рассматриванием английских пейзажей, Ксавье Ланглу собирает вокруг себя остальную часть компании и вполголоса рассказывает:
– Значит, так. Мы с месье Фортеном рассказали служащим приграничья нашу ситуацию. Умолчали лишь о природе болезни Амелии. Сказали, что это не заразно. Официальная версия нашего приезда такова: мы услышали сигнал и вызвались быть добровольными путешественниками. Амелию взяли с собой как мою дочь. В надежде на то, что английские врачи сумеют ей помочь. Ещё раз: мы прибыли для установления контакта с Англией. Ни слова про одержизнь.
– Куда нас сопровождают? – спрашивает Жиль.
– Я попросил оказать помощь Сорси – в первую очередь, – продолжает Ксавье. – И уже во вторую очередь просил об организации встречи с местными властями. Жиль, месье Фортен, нам с вами предстоит налаживать общение между Англией и Азилем. Попрошу отнестись к этому максимально серьёзно. Гайтан…
– Да понял уже. С девок глаз не спускать, – бурчит Йосеф, почёсывая заросший густой чёрной щетиной подбородок.
– Погодите, отце Ксавье, – подаёт голос Акеми. – А как же быть с истинной целью путешествия? Мы же ищем лекарство от одержизни… Но где и как?
Ксавье молчит так долго, что Акеми перестаёт ждать от него ответа. Но тем не менее ответ звучит:
– Я очень прошу вас довериться Амелии. Если этого ребёнка действительно ведёт Бог, нам остаётся только ждать и глядеть в оба.
И все разом смотрят на девочку. Той абсолютно всё равно, о чём болтают взрослые. Зачарованная, маленькая Амелия Каро смотрит в окно. На пролетающие мимо поля, одетые листвой громадные деревья, яркие домики, во дворах которых играют дети. Изредка ей удаётся даже увидеть животных – точь-в-точь как на картинках в её книжках.
«Это волшебный мир, – думает девочка, провожая взглядом ленту реки вдалеке. – Здесь живут истории, которые мама читает мне перед сном. Наверное, и мамины сказки тоже где-то рядом. Значит, мне надо найти в Лондоне дорогу из жёлтого кирпича… и у нас будут приключения!»
Людской поток подхватывает их сразу при выходе из поезда, несёт к стеклянным дверям вокзала. Смит ведёт их через толпу, останавливается у края дороги и жестами просит сложить рюкзаки на плиточный тротуар.
– Ой, сколько людей! – радуется Амелия.
– Держитесь поближе друг к другу, – советует Ксавье.
Девушки испуганно озираются, Акеми крепко держит за руку Жиля, на Гайтане разом висят Сорси и восторженная Амелия. Улицы вечернего Лондона расцвечены миллиардами огней. Сияет всё – кажется, даже бетон и деревья. По дороге проносятся машины, сигналят, шелестят шинами. От шума и света кружится голова.
– Как же вам удалось всё это сохранить? – ошарашенно спрашивает Ксавье у Смита, Фортен переводит.
Их сопровождающий пускается в долгие объяснения, используя помимо слов активную жестикуляцию. Фортен внимательно слушает, долго обдумывает услышанное, изредка выдавая ставшее привычным «Э-э-э-э…», потом разъясняет священнику:
– У них не было Купола. Англия и Ирландия почти по всей своей территории поставили очистительные сооружения, которые обезвреживали диоксид азота на площади в квадратный километр. Мы их видели, когда ехали. Такие… э-э-э-э-э… метров по пять высотой прямоугольники, похожие на чёрные ячеистые зеркала.
– Да, помню. Хорошее решение. Но как удалось сохранить город таким… ярким? Освещение, транспорт…
– Oh, it’s a simple magic! – смеётся Смит, выслушав переданный через библиотекаря вопрос. – We have some interesting technologies. They allow our machinery
