Сокровенная Россия: от Ладоги до Сахалина - Анджей Анджеевич Иконников-Галицкий

Ринальди снискал милость не только Петра, но и Екатерины. В 1762 году, после шести месяцев царствования, Петр III был свергнут и убит. Но карьеры итальянца это не испортило, даже наоборот. Новая самодержица Екатерина II осчастливила его престижнейшими заказами, из которых первый – создание в Ораниенбауме нового комплекса построек, получившего название Собственной ее императорского величества дачи.

Китайский дворец

В заказе Екатерины и в работе Ринальди виден совершенно новый подход к организации загородной резиденции. Здесь все разительно не похоже на великолепие Петергофа или Царского Села; все предусмотрено для отдыха – может быть, простого, а если захочется – то изысканного. Здесь роскошь упрятана за ширму скромности, торжественность уступает место камерности, официально-имперское начало как будто вовсе отсутствует. Парковые аллеи и лужайки милы, пруды скромно поблескивают меж склонившихся деревьев. Постройки ненавязчиво выступают из зелени, как бы говоря: «Мы хотим сделать вам только приятное, мы ни к чему вас не обязываем».

Собственная дача была изобильна малыми павильонами и садовыми забавами, которые давно исчезли. До нас она дошла в виде более строгом, очищенном от множества мелочей. Это парк, сочетающий в себе черты регулярной и пейзажной планировки, Концертный зал, Кавалерские корпуса, Китайская кухня и две главные постройки, определяющие дух и стиль всего ансамбля: Катальная горка и Китайский дворец.

Катальная горка – красавица в бело-голубом платье. Она стоит на краю той самой террасы, на которой в 15 километрах отсюда величается царственной осанкой Большой Петергофский дворец. Она видна со всех сторон: и с дороги, и со стороны Финского залива, и со стороны обширного луга, уходящего вглубь парка. Когда-то на этом лугу стояли деревянные конструкции настоящей горки, с которой катались зимой на санях, летом в тележках на колесиках. То, что мы сейчас называем Катальной горкой, – павильон, в котором приятно проводило время избранное общество в промежутках между увлекательными, дух захватывающими спусками. Интерьер павильона поражает утонченной роскошью в стиле рококо. Здесь все – игрушка, завиток, радость для глаз.

Китайский дворец прячется за деревьями парка, да так ловко, что его не сразу и найдешь. Он как будто стоит ко всему миру спиной: осанистым, но бесхитростным одноэтажным фасадом, украшенным пилястрами ионического ордера; лицом же – террасой с лучковым фронтоном – к живописному пруду. Вид у него уютный, задушевный, поистине дачный. А внутри – изысканная роскошь, по утонченности оставляющая позади интерьеры Большого Петергофского и Екатерининского дворцов.

Отметим одно важное обстоятельство. Дворцы и павильоны Ораниенбаума каким-то чудом избежали разрушения во время Великой Отечественной войны и дошли до нас в подлинности.

Под имперскими орлами

Архитектура классицизма

В 1870-х годах на смену барокко пришел классицизм. Перемена архитектурной моды совершилась в столицах – и вся Россия покорно приняла ее. Такие времена настали: абсолютизм определял художественные вкусы.

Классицизм – стиль абсолютной монархии, опирающейся на армию и на бюрократию. Его кредо – устойчивость и ясность. Три его внешних признака: строгая симметрия целого и деталей; обязательное использование античного ордера в том виде, в каком его утвердили теоретики архитектуры эпохи Ренессанса; минимальный декор, в котором преобладают античные мотивы. Все это в сочетании с рационализмом и стремлением к практичной функциональности неминуемо сделало бы классицизм скучным, если бы не размах имперского строительства и, главное, если бы не талант и творческая изобретательность зодчих.

На ранней стадии – в 1770–1790-х годах – трудами таких титанов архитектуры, как Иван Старов, Василий Баженов, Матвей Казаков, Жан Батист Валлен-Деламот, Джакомо Кваренги, Юрий Фельтен, Чарльз Камерон, классицизм утвердился в качестве стиля прекрасной (и разнообразной) ясности. С конца 1790-х годов в нем все заметнее проступают имперские мотивы: военные символы, образы власти, великодержавный пафос. Наступает новая фаза в развитии классицизма – имперский стиль, ампир (от фр. empire – империя). Ампирные мотивы звучат в творениях Виченцо Бренны, Адриана Захарова, Андрея Воронихина, Карла Росси, Василия Стасова, Александра Брюллова, Огюста Монферрана.

В эпоху классицизма парадное строительство ведется повсеместно; архитектурные типы и формы тиражируются в великом множестве от столиц до окраин. Москва тянется за Петербургом, губернские города – за имперскими центрами, уездные городишки за губернскими… Среди большого количества хороших и прекрасных построек нелегко выбрать первостепенные шедевры.

Пашков дом в Москве

Это, пожалуй, самая знаменитая и самая запоминающаяся гражданская постройка в Москве между стенами Кремля и Садовым кольцом. Выглядит Пашков дом как-то очень необычно, даже фантастично – будто ожившее сновидение. А между тем спроектирован он по строгим правилам классицизма: симметрия, простота форм, ордер. В чем причина необычайного впечатления, производимого им?

Пашков дом. 1883

Прежде всего в непривычном для Москвы силуэте, в возвышенности и центричности его главного корпуса. Он выстроен в три этажа и увенчан круглым бельведером-ротондой, да к тому же стоит над склоном холма, отчего подобен рыцарскому замку. Высота главного корпуса подчеркивается одноэтажной приземистостью галерей-крыльев, которыми он соединен с боковыми флигелями, напоминающими угловые башни. Напрашивается и другое сравнение – с античным акрополем: главный храм в центре, от него идут крепостные стены, по бокам – храмы младших божеств. Замок и акрополь – экзотические ассоциации для Москвы. Но Староваганьковский холм, на котором высится Пашков дом, дает для них исторические основания. Предполагают, что именно здесь находилась жилая и парадная часть Опричного двора Ивана Грозного – настоящий замок дракона или Синей Бороды. И храм на холме стоял издавна: церковь Николая Чудотворца на Старых Ваганьках известна с XV века.

Впрочем, история создания Пашкова дома, как и личность его первого владельца, довольно прозаична. Участок земли на холме напротив Кремля купил разбогатевший на винных откупах дворянин Петр Егорович Пашков, отставной обер-офицер Семеновского полка. Его отец Егор Иванович Пашков служил в денщиках у Петра Великого, а умер в должности астраханского губернатора. По воле московского богача в 1784–1786 годах был возведен дом-замок, дом-храм, с бельведера которого можно было даже на Кремль смотреть сверху вниз.

Господствует мнение (хотя оно документально не подтверждено), что архитектором Пашкова дома был Василий Иванович Баженов, самая драматическая личность среди русских архитекторов екатерининской поры. Разработанный им грандиозный проект перестройки Кремля, к счастью, был отвергнут Екатериной II – а то не увидели бы мы кремлевских стен и башен… Дворцово-парковый комплекс в подмосковном Царицыне, наполненный фантастическими образами и масонской символикой, вызвал гнев императрицы и отставку архитектора. Как раз в это время и началось строительство дома по заказу Пашкова.

Баженовский стиль