Божественная комедия - Данте Алигьери

      Мы подымались между сжатых скал,

      Для ног и рук ища себе опоры.

34 Когда мы вышли, как на плоский вал,

      На верхний край стремнины оголённой:

      «Куда идти, учитель?» — я сказал.

37 И он: "Иди стезёю неуклонной

      Всё в гору вслед за мной, покуда нам

      Не встретится водитель умудрённый".

40 К вершине было не взнестись очам,

      А склон был много круче полуоси,

      Секущей четверть круга пополам.

43 Устав, я начал, медля на откосе:

      "О мой отец, постой и оглянись,

      Ведь я один останусь на утёсе!"

46 А он: «Мой сын, дотуда дотянись!»

      И указал мне на уступ над нами,

      Который кругом опоясал высь.

49 И я, подстёгнутый его словами,

      Напрягся, чтобы взлезть хоть как-нибудь,

      Пока на кромку не ступил ногами.

52 И здесь мы оба сели отдохнуть,

      Лицом к востоку; путник ослабелый

      С отрадой смотрит на пройденный путь.

55 Я глянул вниз, на берег опустелый,

      Затем на небо, и не верил глаз,

      Что солнце слева посылает стрелы.

58 Поэт заметил, как меня потряс

      Нежданный вид, что колесница света

      Загородила Аквилон[572] от нас.

61 "Будь Диоскуры, — молвил он на это, —

      В соседстве с зеркалом, светящим так,

      Что всё кругом в его лучи одето,

64 Ты видел бы, что рдяный Зодиак

      Ещё тесней вблизи Медведиц кружит,

      Пока он держит свой старинный шаг.[573]

67 Причину же твой разум обнаружит,

      Когда себе представит, что Сион[574]

      Горе, где мы, противоточьем служит;

70 И там, и здесь — отдельный небосклон,

      Но горизонт один; и та дорога,

      Где несчастливый правил Фаэтон,[575]

73 Должна лежать вдоль звёздного чертога

      Здесь — с этой стороны, а там — с другой,

      Когда ты в этом разберёшься строго".

76 "Впервые, — я сказал, — учитель мой,

      Я вижу с ясностью столь совершенной

      Казавшееся мне покрытым тьмой, —

79 Что средний круг вращателя вселенной,[576]

      Или экватор, как его зовут,

      Между зимой и солнцем неизменный,

82 По сказанной причине виден тут

      К полночи, а еврейскому народу

      Был виден к югу. Но, когда не в труд,

85 Поведай, сколько нам осталось ходу;

      Так высока скалистая стена,

      Что выше зренья всходит к небосводу".

88 И он: "Гора так мудро сложена,

      Что поначалу подыматься трудно;

      Чем дальше вверх, тем мягче крутизна.

91 Поэтому, когда легко и чудно

      Твои шаги начнут тебя нести,

      Как по теченью нас уносит судно,

94 Тогда ты будешь у конца пути.

      Там схлынут и усталость, и забота.

      Вот всё, о чём я властен речь вести".

97 Чуть он умолк, вблизи промолвил кто-то:

      "Пока дойдёшь, не раз, да и не два,

      Почувствуешь, что и присесть охота".

100 Мы, обернувшись на его слова,

       Увидели левей валун огромный,

       Который не заметили сперва.

103 Мы подошли; за ним в тени укромной

       Расположились люди;[577] вид их был,

       Как у людей, объятых ленью томной.

106 Один сидел как бы совсем без сил:

       Руками он обвил свои колени

       И голову меж ними уронил.

109 И я сказал при виде этой тени:

       "Мой милый господин, он так ленив,

       Как могут быть родные братья лени".

112 Он обернулся и, глаза скосив,

       Поверх бедра взглянул на нас устало;

       Потом сказал: «Лезь, если так ретив!»

115 Тут я узнал его; хотя дышала

       Ещё с трудом взволнованная грудь,

       Мне это подойти не помешало.

118 Тогда он поднял голову чуть-чуть,

       Сказав: "Ты разобрал, как мир устроен,

       Что солнце влево может повернуть?"

121 Поистине улыбки был достоин

       Его ленивый вид и вялый слог.

       Я начал так: "Белаква,[578] я спокоен

124 За твой удел; но что тебе за прок

       Сидеть вот тут? Ты ждёшь ещё народа

       Иль просто впал в обычный свой порок?"

127 И он мне: "Брат, что толку от похода?

       Меня не пустит к мытарствам сейчас

       Господня птица, что сидит у входа,

130 Пока вокруг меня не меньше раз,

       Чем в жизни, эта твердь свой круг опишет,

       Затем что поздний вздох мне душу спас;

133 И лишь сердца, где милость божья дышит,

       Могли бы мне молитвами помочь.

       В других — что пользы? Небо их не слышит".

136 А между тем мой спутник, идя прочь,

       Звал сверху: "Где ты? Солнце уж высоко

       И тронуло меридиан, а ночь

139 У берега ступила на Моррокко".[579]

ПЕСНЬ ПЯТАЯ

1 Вослед вождю, послушливым скитальцем,

     Я шёл от этих теней всё вперёд,

     Когда одна, указывая пальцем,

4 Вскричала: "Гляньте, слева луч нейдёт

     От нижнего, да и по всем приметам

     Он словно как живой себя ведёт!"

7 Я обратил глаза при слове этом

     И увидал, как изумлён их взгляд

     Мной, только мной и рассечённым светом.

10 "Ужель настолько, чтоб смотреть назад, —

      Сказал мой вождь, — они твой дух волнуют?

      Не всё ль равно, что люди говорят?

13 Иди за мной, и пусть себе толкуют!

      Как башня стой, которая вовек

      Не дрогнет, сколько ветры ни бушуют!

16 Цель от себя отводит человек,

      Сменяя мысли каждое мгновенье:

      Дав ход одной, другую он пресек".

19 Что мог бы я промолвить в извиненье?

      «Иду», — сказал я, краску чуя сам,

      Дарующую иногда прощенье.

22 Меж тем повыше, идя накрест нам,

      Толпа людей на склоне появилась

      И пела «Miserere»[580], по стихам.

25 Когда их зренье точно убедилось,

      Что сила света сквозь меня не шла,

      Их песнь глухим и долгим «О!» сменилась.

28 И тотчас двое, как бы два посла,

      Сбежали к нам спросить: "Скажите, кто вы,

      И участь вас какая привела?"

31 И мой учитель: "Мы сказать готовы,

      Чтоб вы могли поведать остальным,

      Что этот носит смертные покровы.

34 И если их смутила тень за ним,

      То всё объяснено таким ответом:

      Почтённый ими, он поможет им".

37 Я не видал, чтоб в сумраке нагретом

      Горящий пар[581] быстрей прорезал высь

      Иль облака заката поздним летом,

40 Чем те наверх обратно поднялись;

      И тут на нас помчалась вся их стая,

      Как взвод несётся, ускоряя рысь.

43 "Сюда их к нам валит толпа густая,

      Чтобы тебя просить, — сказал поэт. —

      Иди всё дальше, на ходу внимая".

46 "Душа, идущая в блаженный свет

      В том образе, в котором в жизнь вступала,

      Умерь свой шаг! — они кричали вслед. —

49 Взгляни на нас: быть может, нас ты знала

      И весть прихватишь для земной страны?

      О, не спеши так! Выслушай сначала!

52 Мы были все в свой час умерщвлены