Иисус. Картины жизни - Фридрих Цюндель

Он покинул Назарет (Мф 4:13) и поселился в Капернауме, проходя «на пути приморском» через деревни и возвещая: «Приблизилось Царство Небесное!»

Сколько радостной отваги в этом возгласе! Мы представляем себе Иисуса идущим через селения, Его сердце преисполнено благой вестью, которую необходимо донести до людей, и, не сдерживая душевного порыва, Он громко возвещает: «Час пробил, грядет то, чего мы так ждали, – приблизилось Царство Божие!» «Евангелие» – это, как известно, и есть «благая весть», к примеру, о только что одержанной победе. Заметьте, не учение, а известие о некоем, доселе неизвестном, факте или событии. Остается только сожалеть, что Лютер здесь, как и всюду в Новом Завете, слово, означающее, по сути, «объявлять», «провозглашать», передает словом «predigen» («проповедовать»). Оно заимствовано из латинского, где praedicare означает изначально действие герольда, равно как и греческое слово, которым оно переводится. Для немецкого же языка оно иностранное, укоренившееся в церковной лексике, образное выражение, употребляемое в назидательных речах во время церковного богослужения. Когда мы слышим его, наше воображение тотчас же рисует нам церковь, кафедру и священника с его проповедями, втиснутыми в строгие рамки устоявшихся правил и имеющими не так уж много общего с обычной жизнью. Здесь Иисус (а позже – и апостолы) уподобятся именно герольду, который сообщает толпящемуся на ярмарке жизни народу важные известия или указы правителей и которому не подобает присовокуплять к официальным сведениям собственные замечания, увещевания и т. п. Стало быть, Спаситель выступал не как проповедник, а как человек, познавший полноту жизни. Под «Царством Божиим» Он понимал не какую-то новую, «более совершенную» форму богопочитания и отнюдь не то, что уже наступило, а другое, сегодня лишь ожидаемое – обетованное Богом время Его чистой власти, того порядка вещей, когда Бог станет «всем во всем» (1 Кор 15:28). Поэтому Иисус и говорит: оно приблизилось («пришло» значило бы больше, чем сказанное Им).

Победа, одержанная Им над сатаной, Слово, данное Ему Отцом, что через Него исполнится Его воля, означали объявление войны противнику, которая непременно кончится победой. Предвещая ее, Бог тем самым облегчил Спасителю (и людям) Его великую задачу – вернуть Отцу всех заблудших чад. «Вернитесь к Отцу, Он идет к вам во Мне!» – вот сокровеннейший смысл Его призыва: «Покайтесь и веруйте в радостную весть – в Евангелие!»

Примечательно, что мы от Него (как, впрочем, и от Иоанна Крестителя) никогда не слышали призыва прежних пророков «Обратитесь!», но только лишь «Покайтесь!», то есть измените ваше сознание, всю свою духовную жизнь – в мыслях, чувствах, желаниях! «Обратитесь!» – относится к тому, кто знает, что праведно, но не следует этому; это требование к его воле не вступать отныне в противоречие со своим знанием. Но Спаситель хочет большего и идет намного дальше. Он возвещает новую реальность, новое отношение к нам Небесного Отца, будущий новый порядок вещей. У поверившего Ему произойдет переворот в духовной жизни, и в ней появится отблеск грядущего изменения мира. Нельзя уверовать в Его Послание, не проникнувшись тотчас же величием того, что прежде умалялось, и не умалив того, что прежде превозносилось.

Этим призывом «Покайтесь», означающим требование в корне изменить свое мышление, Иисус заявляет, что проповедуемое Им мышление противоречит существующему миропорядку, и предостерегает от попыток добиваться примирения двух типов мышления искажением смысла Его слов. А такие попытки наверняка будут, ибо превосходство, ясность, величие и красота мыслей Иисуса очевидны и кому-то захочется интерпретировать их в соответствии с собственным образом мыслей. Какой только «смысл» не вкладывали в «Царство Божие». Понятия «Бог», «господство», или «царство», неизбежно вытекают одно из другого, и не каждый убежден в существующей между ними неразрывной связи, поражаясь верности и значимости выражения «Царство Божие». В нем Иисус нашел решение вопроса: «Какова цель человеческой истории, каков идеал, к которому следует стремиться человечеству?» Человечество получило в дар понятие, которое по своей небывалой, неоспоримой силе, значимости и смыслу превосходит все прочие, и теперь оно, хочет того или нет, уже никогда не сможет вычеркнуть его из своей памяти.

Но мы, люди, не можем столь же величественно думать о Боге и Его Царстве, как Иисус, отчего беспрестанно пытаемся, не отвергая понятия «Царство Божие», придавать ему иной смысл, нежели тот, который вкладывал в него Спаситель.

Но правильно ли мы при этом понимаем Спасителя? Тут есть над чем задуматься, тем более что нынешние известные трактовки несколько отличаются от нашей.

Слова «Царство Божие», означающие, по сути, «Царская власть Бога» (сегодня сказали бы «эра» или «эпоха власти Бога») Иисус первым (если не считать Иоанна Крестителя) поставил во главу Божественных мыслей, обозначая ими планы Бога. Эта мысль впервые встречается в книге «Исход» (15:18), а затем упоминается неоднократно, но, скорее, как далеко не главная и неизменно отнесенная к будущему[48].

Иисус пришел к этому, наверное, из-за несоответствия Своего внутреннего мира миру внешнему, что повлияло на Его взросление. В Нем – полнозвучная гармония, абсолютное подчинение Отцу, от которого исходила бесконечная благодать; вне Его – везде и повсюду – измена, вина, проклятие, погибель – то, чего, по сути, Отец не хочет. «Каков Я, таким Отец хочет видеть весь мир. Я – начаток власти Бога, новой всемирной эпохи, когда грех и смерть будут побеждены. Привести к Отцу Его заблудших и потерянных детей – вот Моя задача, и когда Я ее решу, тогда и наступит то новое, чего прежде на Земле не было». Но это – результат развития, трудов и борьбы, потому Он и мог сказать: «Царство Божие» – в зародыше – есть во Мне, и этот зародыш уже пустил росток; и потому на вопрос фарисеев, когда придет Царство Божие (Лк 17:21), Он не отвечает прямо «вот, оно здесь» или «вон, там», а говорит, что оно придет, но придет неприметным образом, не так, чтобы его можно было увидеть и как бы официально засвидетельствовать, добавляя к этому: «Ибо вот, Царствие Божие среди вас», то есть уже действует среди вас, или, возможно, «внутрь вас есть» (в переводе Лютера), иначе говоря, уже прорастает в сердцах. И кто сегодня, подобно вам, все еще спрашивает о его приходе, пусть винит себя за такие вопросы. Но это начальное время его становления и развития, это не то, что понимал Спаситель как царственную власть Бога. А что иные через Него вырастут нравственно и могут надеяться на лучшую участь после смерти, то такое нынешнее положение вещей не то, что зовется Царством Божьим. Эпоха, когда миром правит смерть, способная настигнуть нас в любой момент, продолжается. И все же ее власть благодаря Иисусу значительно ограничилась, поскольку в действие вступили силы грядущего мира, прокладывающие пути новому, и противостоять им смерть не может. И если мы со Спасителем, то ее господство над нами иллюзорно, ведь в Нем нам открывается нечто вечное, над которым она, смерть, не властна. Да, мы все еще умираем, но происходит это по воле Божьей от дня грехопадения и будет продолжаться до времени, когда начнется Его Царство. И пока Царство Божие сражается за победу посреди другого царства, Его Отец будет заботиться о Своих чадах и не оставит их в смерти – в этом Спаситель был совершенно уверен. Его взор был обращен к той великой цели, к той полной победе, когда Отец решительно запретит смерти забирать Его чад. И Спаситель, Сын Его, это знал. А чтобы отдельным людям была уготована лучшая участь, пока еще в мире властвует смерть, для этого, пожалуй, достаточно Посланника. Но то, что Иисус есть Сын Божий, свидетельствует именно о всеобъемлющем, полном, превосходящем все пределы повороте в порядке вещей во благо нам. Вот почему (в то названное нами «счастливое время») Его исполненный надежды взор был постоянно обращен на то великое и общее дело. «Бог возлюбил мир, и Я послан его спасти». И что Он Спаситель мира, самаряне наверняка узнали от Него.

Разумеется, и апостолы, при всей их безмерной благодарности Спасителю за все происшедшее и достигнутое, вовсе не тешили себя мыслью, будто отныне их ждет блаженная смерть. Напротив, их душа, снедаемая тоской и утешаемая надеждой, жаждет окончательной победы. «Времена отрады» придут, когда пошлет Господь «предназначенного вам Иисуса Христа», – говорит с надеждой Петр (Деян 3:20). «Ночь прошла, а день приблизился», – пишет Павел (Рим 13:12); читаем и у Иоанна (1 Ин 2:8): «Но притом и новую заповедь пишу вам, что есть истинно и в Нем и в вас: потому что тьма проходит и истинный свет уже светит» (как бы «занимается уже утренняя заря»; Лютер же исказил эту фразу: «Тьма прошла, и теперь светит вечный свет»). Подобных мест в Библии немало, я же намеренно ограничился теми, которые не знающему греческого языка недоступны.