Горький сентябрь - Николай Николаевич Дмитриев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– С чем прибыли?
– Мне приказали на бомбардировщике прорваться в Пирятин, – Баграмян вытянулся, – чтобы передать указание, которое дал главком Тимошенко в присутствии члена Военного совета Хрущёва.
– Какое? – Кирпонос быстро переглянулся с Тупиковым.
– Оставить КиУР и незамедлительно начать отход на тыловой рубеж.
– Давайте приказ, – Кирпонос протянул руку.
– Но, товарищ командующий, письменного приказа у меня с собой нет, – неожиданно заявил посланец главкома.
– Как нет?.. Почему? – генерал Кирпонос, переглянувшись с Тупиковым, недоумённо посмотрел на Баграмяна.
– Но ведь самолёт могут сбить, – как-то неуверенно попытался объяснить отсутствие письменного приказа Баграмян.
Внезапно наступившее молчание прервал Тупиков.
– Скажите, три часа назад вы где были?
– Ещё в Полтаве… А к чему это? – не понял Баграмян.
– А к тому, – с трудно давшейся ему сдержанностью сказал Тупиков, – что именно тогда мы связывались с Полтавой по радио и никакого подтверждения вашим словам не получили…
Конечно, этого Баграмян объяснить никак не мог, и тогда командующий вроде бы не совсем уверенно заявил:
– Думаю, без письменного приказа такое решение принимать нельзя…
– Почему нельзя? – внезапно возразил Кирпоносу Тупиков. – Я считаю нам надо немедленно начинать отход.
Генералы стали переглядываться между собой и тогда весьма затянувшуюся паузу прервал сам Кирпонос, который коротко бросив:
– Прошу за мной, – порывисто вышел из кабинета.
Члены Военного совета прошли к связистам, и Кирпонос запросил Москву:
«Главком Тимошенко дал устное указание отвести армии… Но письменные указания главкома это не разрешают. Налицо противоречие. Что выполнять?»
Теперь оставалось только ждать ответа Ставки, и было совершенно ясно, что Кирпонос так и не посмел сам принять решение, ответственность за которое побоялся взять на себя главком…
* * *
Пикап Белозубова двигался в общей колонне, то вместе с другими машинами убыстряя ход, то, когда впереди возникал какой-нибудь затор, еле полз. Особист знал, что дивизия получила приказ выдвинуться в сторону Ромнов и то ли препятствовать соединению немецких ударных групп, то ли уже прорывать замкнувшееся кольцо. Сам старший лейтенант согласно распоряжению, которое пришло ещё до того, как связь оборвалась, должен был прибыть в Пирятин и поступить в распоряжение Особого отдела фронта.
Видя, что на дороге машин становится всё больше и местами они идут уже в два ряда, Белозубов вспомнил, как совсем недавно он на своём пикапе колесил по казавшимися безлюдными просёлкам. Не иначе это таившиеся раньше по укромным местам тылы разом снялись с места и теперь движутся в одном направлении с воинскими колоннами, забивая дороги и внося путаницу.
По мере того как кругом становилось всё больше беспорядка, в голове старшего лейтенанта помимо его воли начали возникать нехорошие мысли. Почему вдруг ни с того ни с сего возникло такое? Тут или кто-то чего-то недоучёл, или проглядел, или хуже того – знал, что такое может случиться, и тем не менее допустил. Конечно, узнав о прорыве немецких танков, тылы, само собой, запаниковали, но сейчас Белозубов пытался понять, почему не было принято надлежащих мер.
Движение на шоссе неожиданно застопорилось. Затем почти сразу долетел гром недальней бомбёжки, и шофёр, притормозив пикап, повернулся к Белозубову:
– Товарищ старший лейтенант, налёт…
Особист выглянул из кабины и увидел, как совсем недалеко «юнкерсы», став в круг, один за другим пикируют на дорогу. Какое-то время Белозубов пытался определить, что там происходит, а потом опустился на сиденье и приказал:
– Давай вперёд!
– Так там же бомбят… – попробовал возразить шофёр.
– Езжай, говорю, пока ты тут торчишь да нюни разводишь, они нас с тобой враз бомбами накроют!
– Д-ак, товарищ старший лейтенант, куда ж ехать? – заартачился шофёр. – Машины и так в два ряда идут.
– Тогда выезжай в третий! Или вообще дуй по обочине! – прикрикнул на шофёра Белозубов, и только после этого боец, вывернув из крайнего ряда, принялся помалу объезжать застрявшие на шоссе автомобили.
Расчёт Белозубова оказался верным. Бомбардировщики начали делать новый заход, явно намереваясь ударить по другому участку шоссе, а тем временем юркий пикап, то проскакивая между еле ползущими грузовиками, то вообще съезжая с дороги прямо на грунт, обогнал замедлившую ход колонну и минут через десять был уже в зоне только что прекратившейся бомбёжки.
Открывшаяся картина ужаснула Белозубова. Одна из бомбовых серий пришлась точно по шоссе, попереворачивая шедшие сплошным потоком машины, и теперь там полыхали обломки, что-то взрывалось, а уцелевшие люди, не обращая внимания на опасность, поспешно сталкивали в стороны разбитые грузовики, освобождая какой-никакой проезд.
Особенно поразила Белозубова одна из разбитых машин, где погибший боец остался сидеть за рулём грузовика, и в окне догоравшего ЗИСа всё ещё торчала, указывая куда-то вверх, его неестественно вывернутая рука. Смотреть на всё это было невыносимо, и Белозубов, сжав кулаки, уставился в одну точку, а его инстинктивно жавшийся к рулю, насмерть перепуганный шофёр, стремясь быстрей уехать от страшного места, гнал пикап, не разбирая дороги.
Чтобы добраться до Пирятина, Белозубову понадобился час. Ещё хорошо, что под бомбёжку его пикап так и не попал, хотя где-то там позади, скорее всего, на том же шоссе, слышался то приближающийся то удаляющийся грохот разрывов, а если приглядеться, можно было заметить в воздухе ставшую такой узнаваемой опасную «карусель» «юнкерсов».
Неприметное здание, где по всем признакам временно разместился штаб фронта, Белозубов отыскал без труда и подивился царившей там бестолковой сутолоке. Все куда-то спешили, переходили из комнаты в комнату, но, похоже, нигде не задерживаясь, нервно решали какие-то дела. Идти на приём к кому-то из генералов Белозубов и мысли не держал, а вместо этого, прихватив прямо в коридоре куда-то спешившего дежурного по штабу, показал ему свои документы.
Это возымело действие, и дежурный толково объяснил Белозубову, куда надо идти. Как и положено, Особый отдел находился несколько в стороне от штаба, и там, уточнив, где ему искать капитана Битова, Белозубов прямиком отправился в указанный домик. Чем-то сильно занятый Семён был один в комнате, однако, увидев входившего Белозубова, сразу отложил дела в сторону.
Какое-то время старые товарищи молча смотрели друг на друга а потом Битов хлопнул Белозубова по плечу.
– Вот молодец!.. Добрался-таки…
Несмотря на столь бодрое заявление, Белозубов уловил в голосе капитана тревожные интонации и спросил прямиком:
– Для чего вызвал, Семён?
– Это, Ваня, потом, – отмахнулся Битов и поинтересовался: – Что, по дороге бомбили?
– Ясное дело, бомбили, однако Бог миловал… – Белозубов чуть было не перекрестился и, испугавшись, что Семён мог это заметить, поспешил сообщить: – Но, скажу тебе, налёт за налётом, чудом проскочил.
– Считай, повезло, – Битов нахмурился. – А вообще
