Горький сентябрь - Николай Николаевич Дмитриев

– Не можешь?..

Секунду Астахов колебался, но потом, вдруг взвалив товарища себе на спину, решительно зашагал в сторону от дороги. Старший лейтенант оказался тяжеловат, и Астахов довольно быстро выдохся, но шага всё равно не сбавлял. Поля вокруг магистрали представляли собой открытую местность, и хотя немецкие танки, преследовавшие остатки разбитой дивизии, ушли вперёд, здесь в любой момент могла появиться наверняка сопровождающая их пехота.

Конечно, грузовики будут двигаться пусть и по разбитой, но всё же дороге, но вот боевое охранение или мотоциклетная разведка наверняка начнут сновать по просёлкам и уж точно обратят внимание на бредущих по полю командиров. Именно эти соображения заставляли капитана рыскать глазами по сторонам, высматривая хоть какое-то укрытие. Однако пришлось пройти так чуть ли не километр, прежде чем Астахов наконец-то приметил опушку и сразу повернул к ней.

Лишь там, уже под деревьями, капитан решил малость передохнуть и, опустив на землю Бахметьева придержал его, помогая устоять на ногах. Увидев, что старлей, похоже, держится, Астахов спросил:

– Ты как?..

– Да вроде полегче малость… – Бахметьев сделал неуверенный шаг вперёд и, чтобы не упасть, двумя руками ухватился за ствол.

Деревья тут вразброс росли по уходившему вниз склону, и старший лейтенант, постояв минутку, оттолкнулся, а затем, сделав сразу несколько шагов, сам спустился чуть ниже, чтобы потом, делая передышку, всем телом привалиться к другому, но такому же шершавому стволу.

– О, да ты, я вижу, совсем молодец! – обрадовался Астахов и начал спускаться следом за старшим лейтенантом.

Воздух здесь, в густо поросшей деревьями низине, был не тот, что на дороге, сухой и смешанный с мелкой пылью, а лесной, чистый и прохладный. Астахов, спустившийся первым, начал зачем-то принюхиваться, затем отошёл в сторону и вдруг позвал Бахметьева:

– Старлей, давай сюда! Тут вода есть!..

Бахметьев всё так же неуверенно, на подгибающихся ногах, хватаясь по пути за деревья, подошёл ближе и увидел, что из-под плотно вросшего в склон замшелого камня, бьёт родничок.

– Садись, отдыхать будем, – предложил Астахов.

– Не мешает, а то ноги ещё плохо держат, – согласился Бахметьев и, устроившись на корневище ближайшего к камню кривоватого дерева, с облегчением опёрся спиной о ствол.

Неожиданно усаживавшийся было рядом с ним капитан Астахов резко дёрнулся всем телом и грубо выматерился.

– Что?.. Что такое? – испуганно начав оглядываться по сторонам, вскинулся старший лейтенант.

– А то, старлей, – наконец-то усевшись, Астахов ещё раз матюкнулся. – Что не удержались мы…

– Вот ты о чём, – поняв, отчего так разволновался товарищ, Бахметьев только покачал головой.

– Понимаешь, – Астахов сжал кулак и заговорил с неожиданным жаром. – Мы как к Днепру отходили, все что могли за собой тащили. Всех, кто отстал, собирали. Думали, переправимся, займём оборону на берегу, подкрепления получим, и баста, немцы дальше не пройдут.

– Я тоже так поначалу думал, – вздохнул Бахметьев. – Даже вышку на берегу хотел строить, потому как командир батареи должен точно видеть, куда стреляет. А оно всё вон как получилось…

– Да, хреново получилось, – безнадёжно махнув рукой, капитан закончил трёхэтажным матом.

Какое-то время командиры сидели молча, а потом Бахметьев, дав капитану малость успокоиться, спросил:

– Что делать-то будем?

– Ночку здесь пересидим, местечко больно удобное подвернулось, а там к своим пробираться начнём… – и Астахов, явно собравшись устроиться поудобнее, стал снимать амуницию.

Аккуратно свернув ремни, Астахов достал из кармана явно трофейный пластмассовый складной стаканчик, набрал родниковой воды и плеснув в него из фляги толику спирта, дал Бахметьеву:

– Пей, быстрее вычухаешься…

Спирт пополам с водой уже не обжёг горло, а, наоборот, приятным теплом разлился по всему телу. Почувствовав некую расслабленность, Бахметьев несколько отчуждённо поинтересовался:

– Скажи, чего ты так со мной возишься?.. Мог бы и бросить…

– Тебя?.. Бросить?.. Поговори мне! – Капитан фыркнул. – Ты вон и пушку бросать не хотел.

– Не помню, – с деланым безразличием отозвался Бахметьев.

– Ладно, про разные там армейские заповеди вспоминать не будем, – Астахов усмехнулся. – Считай, ты мне понравился.

– Чем это? – удивился Бахметьев.

– Да вид у тебя, – в голосе Астахова мелькнула странная интонация. – Скажем, не особо пролетарский.

– Это верно, – Бахметьев вздохнул. – У меня в школе математика шла отлично, а в институт не взяли…

– Ну да, не из тех. Зато военком небось сразу артиллерийское предложил, – догадался Астахов. – Так?

– Вроде бы так, – подтвердил Бахметьев и, выдержав паузу, заключил: – Только теперь это пустой разговор…

– Это верно, – согласился Астахов и принялся сгребать сухие листья, чтобы как-то утеплить ложе…

* * *

Грузовик оперативного отдела всё время норовил сползти с разъезженной дамбы, и, чтобы он не застрял, его дружно толкали руками, одновременно пихая под ведущие колёса валявшиеся на обочине ветки. Майор Дёмин изо всех сил наваливался плечом на борт, и только когда ЗИС наконец-то уверенно пополз вперёд, перевёл дух. Все командиры отдела, выталкивавшие машину, пошли следом, и тут Дёмин обратил внимание на то, что кто-то настойчиво тянет его за рукав. Он обернулся и узнал Дусю, заправлявшую штабным буфетом.

– Ты откуда взялась? – удивился Дёмин.

– Так я же со всеми еду, – ответила девушка и, показав на болотистый луг, быстро, видимо, опасаясь, что её не дослушают, заговорила: – Вон там наша машина вгрузла, а я видела, у вас место есть…

Дёмин обернулся и увидел, что точно, несколько грузовиков, пытавшихся объехать образовавшийся затор, съехали на луг, но мягкой грунт не держал, и машины застряли. Не помог даже тягач, пытавшийся из вытащить. В любом случае ожидать, что грузовики скоро выберутся, не приходилось, и Дёмин, как старший, немного подумав, дал разрешение:

– Ладно, садись…

Дуся стала неловко карабкаться через борт, Дёмин, заметив у неё за плечами объёмистый рюкзак, помог ей, а потом, уже сидя рядом с девушкой на скамейке в кузове, поинтересовался:

– Что это у тебя за шурум-бурум с собой?

– Как что? – возмутилась Дуся. – Посуда, приборы и всё такое…

– Это ещё зачем? – не понял Дёмин.

– Так, товарищ майор, – всплеснула руками Дуся. – По-вашему, товарищ командующий с котелком ходить должен?

– Конечно нет, – немного подумав, согласился Дёмин и про себя подивился ходу её мыслей.

Какое-то время они ехали молча, а потом отчего-то всё время ёрзавшая Дуся неожиданно спросила:

– Товарищ майор, а товарищ капитан где?

– Какой ещё капитан? – оторванный от своих мыслей Дёмин не сразу сообразил о ком речь.

– Так товарищ Седых…

По глазам девушки Дёмин понял, что истинной причиной пересадки был вовсе не застрявший грузовик, и замялся. Говорить, что Седых пропал, он не хотел, да и толком не знал, что с ним, а потому ответил уклончиво:

– Капитан на задании. Видишь, перебазируемся…

– Вижу, –