Маленькое одолжение. Продажная шкура - Джим Батчер

– Выруби сирену и мигалку, – попросил я, когда от складов нас отделяла лишь пара кварталов.

Она послушно выполнила мою просьбу, но сморщила нос.

– Зачем?

– Затем, что, кто бы там ни был, их несколько, иначе Томас не сомневался бы, что справится. – Я достал из кармана плаща револьвер и проверил его. – Дыма-огня вроде пока не видно. Будем надеяться, что еще не все кончено, и умнее всего нам не слишком лезть на глаза – по крайней мере, пока не разберемся, что происходит.

– Все таскаешься с револьвером, – сокрушенно покачала головой Мёрфи. Она проехала улицу, ведущую к складам, и лишь на следующей повернула и остановила машину. – Когда ты наконец заведешь себе нормальную пушку?

– Послушай, – начал я. – То, что у тебя боезапас вдвое больше моего, еще не…

– Втрое, – перебила меня Мёрфи. – У «ЗИГа» обойма на двадцать патронов.

– Двадцать?! Ты лучше подумай о том, что…

– И перезарядка на порядок быстрее. Тебе ведь нужно доставать патроны из кармана по одному или горстью? И вставлять в барабан по одному?

Я сунул револьвер обратно в карман, стараясь, чтобы ни один патрон не выскочил из барабана. Мы вышли из машины.

– Дело не в этом.

Мёрфи раздраженно тряхнула головой:

– Чтоб тебя, Дрезден.

– Я знаю, что револьвер не откажет, – объяснил я, повернувшись в направлении складов. – А автоматы у меня сплошь да рядом заклинивает.

– И самые новые?

– Насчет новых не знаю.

Мёрфи тоже сунула пистолет в карман легкой спортивной куртки.

– Просто всегда лучше иметь выбор. Собственно, я только это хотела сказать.

– Если револьвер устраивал Индиану Джонса, – упрямо буркнул я, – он и мне сойдет.

– Это ведь вымышленный персонаж, Гарри. – Губы ее изогнулись в легкой улыбке. – И потом, у него был еще хлыст.

Я пристально посмотрел на нее.

Глаза ее искрились.

– А у тебя есть хлыст, Дрезден?

Я посмотрел на нее еще пристальнее.

– Мёрфи… ты собралась ко мне на ночь?

Она рассмеялась, блеснув белыми зубами. Мы свернули за угол и обнаружили взятый напрокат белый фургон там, где его оставил Томас, через дорогу от складов.

На тротуаре у фургона как бы невзначай стояли на солнце двое мужчин в почти одинаковых серых костюмах и серых же шляпах.

Приглядевшись к ним чуть более внимательно, я отказался от этого «почти» – костюмы и впрямь оказались абсолютно идентичными, равно как и шляпы.

– ФБР? – вполголоса спросил я у Мёрфи, сворачивая по тротуару в их сторону.

– Даже федералы покупают одежду в разных магазинах, – отозвалась она. – Что-то мне не по себе здесь, Гарри.

Я повернул голову и сквозь металлическую ограду десятифутовой высоты осмотрел складской комплекс.

Двое мужчин в серых костюмах шли вдоль одного ряда складов. Еще четверо – тоже попарно – двигались вдоль следующего. И еще двое – вдоль третьего.

– Всего, значит, двенадцать, – вполголоса сообщила мне Мёрфи. Головы она даже не поворачивала. У Мёрфи свои, полицейские органы чувств. – И все в абсолютно одинаковых костюмах.

– Угу, явно нездешние, – подтвердил я. – Твари из Небывальщины очень часто так себя ведут: если им нужно раствориться в окружении, они выбирают себе из этого окружения образец и прикидываются им. – Пару шагов я размышлял. – А то, что все выбрали один и тот же образец, возможно, означает, что они и по сути не слишком друг от друга отличаются.

– Ты хочешь сказать, что мне достаточно сходить на свидание с одним из них, чтобы иметь представление об остальных?

– Я имел в виду, чтобы беспокоиться за себя, нужно для начала этого себя ощущать.

Мёрфи медленно вздохнула:

– Просто замечательно. – Рука ее переместилась к карману, в котором она, насколько я знал, носила сотовый. – Подкрепление не помешает.

– А может, заставит их действовать, – отозвался я. – Я вот что хочу сказать: если начнется концерт, не миндальничай – стреляй по ногам или куда там у вас положено.

– Ты насмотрелся кино, Гарри, – хмыкнула она. – Если коп нажимает на спуск, так только для того, чтобы прикончить поганца. А фокусами пускай занимаются всякие там спецназовцы и прочие Индианы Джонсы.

Я покосился на будку у въезда на стоянку. Обыкновенно там сидел дежурный – по крайней мере, в светлое время суток. Однако сейчас будка была пуста – да и на улице, если уж на то пошло, я тоже никого не увидел.

– Где твоя ячейка? – спросила Мёрфи.

Я повел бровью:

– Там же, где всегда, куколка.

Она издала звук, будто ее вот-вот стошнит.