Наследие Иверийской династии. Господин Демиург - Нина Малкина

Сколько прошло дней с тех пор, как дроззит разделил мою жизнь на «до» и «после», я не представляла. Но по обрывкам разговоров понимала, что близится ночь Красной Луны. Значит, лето подходило к концу и весь сезон мы скитались по Квертинду. Господин Демиург тоже не верил, что дроззит работает, поэтому заставлял нас постоянно перемещаться. Какое-то время мы с надзирателями жили на корабле. Потом в пустынной, почти бескрайней степи. Пыльные дороги сменялись водными путями, деревни – полями, заросли – песками. Мы бежали, без конца бежали, лишь изредка останавливаясь в отдалённых деревнях или одиноких тавернах. Я потеряла счёт времени и даже не пыталась его отыскать. Только лежала без движения, наблюдая в крохотное оконце за тем, как пролетает мимо жизнь. Сейчас это были сочные, раскрашенные летней зеленью деревья. Значит, за окном лес. Мне нравилось наблюдать за мельканием и шелестом листьев.

Увы, даже такой крохотной радости меня лишили: телега скрипнула, останавливаясь. Шумно всхрапнули кони, и всё стихло, уступая место звукам природы, весёлым разговорам и шагам множества ног.

Снова заклацали засовы, но на этот раз в мою тюрьму ворвался не солнечный свет, а влажная лесная прохлада. Сладкая на вкус, с приятным запахом свежей земли. Кто-то впрыгнул в повозку – легко, бойко, на здоровых ногах. Я закрыла глаза ладонью.

– Приехали, – сказала женщина-стязатель, имени которой я не знала. – Просыпайся.

Я сжалась в комок, ожидая удара или грубого рывка, от которого боль снова начнёт изводить меня.

– Да что ж ты душу-то мне рвёшь! – неожиданно ласково обратилась она и, завернув меня, как куклу, в плащ, подняла. – Переживём мы с тобой это, – стязатель перекинула мою руку через свою шею и помогла спуститься под высокие густые кроны. – Место смотри, какое чудесное! Погода прекрасная. Живи моментом.

Я покачала головой, боясь даже думать о чём-то, кроме возможности хорошенько выспаться и поесть. Но прежде чем мне накинули капюшон, оглядеться всё же успела. В густой чаще леса раскинулась крохотная деревенька. Всего домов – три избушки, питейный дом да грубо срубленное святилище, которое выдало себя запахом амбры. Когда мы ковыляли мимо, удалось заглянуть внутрь, на плохонькую статую Девейны. При виде её захотелось помолиться, и молитва моя была простой: об избавлении от страданий. Вот какой религиозной я успела стать за короткий срок. Когда человеку больше не на что надеяться, он начинает надеяться на богов.

– Вот так, шагай, – подбадривала моя тюремщица. Сзади шли ещё двое. – Я ведь видела тебя ещё в Гриффорде. Гордую, смелую. Отважную. Помнишь, какой ты была?

Я не помнила, поэтому промолчала. От запаха свежей выпечки живот скрутило голодным спазмом, пришлось подавить приступ тошноты. За кривым заборчиком показалась доска объявлений с парой пожелтевших листов. Сразу за ней – манящий вход в освещённый зал таверны. Но туда мы не пошли. Свернули перед крыльцом в сторону добротного стойла, едва заметного из-за низких крон и облепившего крышу мха. Рот наполнился горькой слюной, но я по-прежнему молчала. Мне только и оставалось, что выкручивать шею, гипнотизируя взглядом таверну. Должно быть, внутри оказались подозрительные путники или причина нашего ухода была в другом. Додумать я не успела: из груди вырвался стон. Ужасная, мучительная боль снова вернулась, поднялась до самого бедра, стальным тараканом поползла по позвоночнику и выстрелила в висок. Я крепко зажмурилась, закусила губу. С другой стороны меня подхватил кучер, и теперь я повисла между двумя сильными здоровыми людьми, как будто была в обмороке. Реальный обморок, к моему глубокому сожалению, не шёл.

Но и полным сознание назвать было сложно. Уже под крышей стойла, в полутьме, я увидела своего мучителя и спасителя. Сначала показалось – брежу. Однако обрадоваться успела и в конце концов убедилась, что он настоящий. В дешёвом камзоле, с выдающимся животом и курчавой светлой бородой, со стойким запахом перегара Господин Демиург был действительно неузнаваем. На этот раз он приехал не с привычной целительницей, а с молодым пареньком-служкой, чумазым, испуганным, тощим. Руки парня ходили ходуном, когда он ко мне потянулся. От его прикосновения в тело как будто вонзили раскалённые стальные стержни, перед глазами поплыли круги – целитель воззвал к Девейне. Но следом сразу же пришли волны тепла и заглушили боль. Не выдержав, я упала в стог стена и улыбнулась – мука прекратилась. Дальше стало совсем хорошо: мне принесли горячую похлёбку и свежую пресную лепешку. Я съела всё до крошки, даже выпила остатки супа из глиняной тарелки, как делала когда-то маленькая Юна.

Спасибо, Девейна. Ты услышала мои молитвы.

Наевшись и исцелившись, я вдруг стала ощущать, как затекли ноги и руки от того что я полулежу в неудобной позе. А ещё – как сквозь тонкий лён одежды колется солома и как в стойле невыносимо воняет. Тянуло провалиться в блаженный сон, но моё некстати обострившееся восприятие пробудило ещё и любопытство.

Вокруг суетились люди, седлали коней, коротко переговаривались. Господин Демиург раздавал указания, как мелкий жадный купец в захолустном перевалочном пункте. Видимо, на этот раз его легенда была именно такой.

– Спасибо, – подала я голос, когда лжекупец приблизился достаточно, чтобы услышать мой тихий хрип.

Демиург сначала сделал вид, что не услышал. Отвернулся. Потом коротко выдохнул и всё-таки подошёл. Присел рядом. Оглядел ногу с браслетом, запёкшуюся корку крови. Трогать не стал. Моя благодарность была для него больнее пощёчины и обиднее оскорбления. Я знала это, поэтому не смогла отказать себе в удовольствии.

– Ну потерпи, – начал оправдываться Демиург. – Скоро всё закончится.

Он не двигался, застыв в одной позе. Руки его, потемневшие от грязи, при тщательном осмотре могли бы испортить весь маскарад: длинные красивые пальцы без мозолей и царапин. Для полного эффекта захотелось прижаться к ним губами, но я сдержалась. Даже говорить с ним при всех казалось теперь запредельной дерзостью, а за иное проявление чувств можно было бы сразу навлечь на себя илентор или наведённый сон. Что в иной ситуации было бы неплохо, но именно сейчас мне хотелось насладиться мгновением собственного крохотного превосходства.

– Для меня всё уже кончено, – подняла я уголок рта. – Не знаю, зачем вы возите по королевству этот кусок бесполезного человеческого мяса, некогда бывшего мейлори Кирмоса лин де Блайта. Между нами всё решено. Я просила его не искать и не спасать меня. Всегда выбирать Квертинд… Ах!

Я вновь зашипела от боли, проглотив остаток фразы. Спина изогнулась дугой, перед глазами поплыли алые круги. Ответ Демиурга я не услышала. В себя пришла, только когда меня уже волокли во двор. Неожиданно моим