Наследие Иверийской династии. Господин Демиург - Нина Малкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После минутной заминки охрана подчинилась; мягко скользнули над ковром тяжёлые створки, не нарушив мрачной тишины.
Не мешкая, я в одиночестве вошла в спальню, приказав всем ждать снаружи, и сама плотно притворила за собой дверь.
Час настал.
Да благословят меня боги!
Внутри было пыльно.
В единственное окно проникал алый свет фонарей, перемешанный со слабым белолунным. У стены – широкая кровать с балдахином, под кучей одеял угадывалась груда тряпья. Стулья и шифоньеры накрыты чехлами. Где-то в углу тикали старинные часы. На низкой стеклянной столешнице – шкатулки с крохотными ложечками и палочки баторских благовоний. Разлитое вино на полу. Дымное, сладкое, пряное дыхание этой комнаты мгновенно слизывало мысли и рассуждения, уносило их в бездну, как накатывающая на берег волна уносит камни в море.
Я достала из сумки мятное масло, щедро плеснула его на платок со своими инициалами и прижала к носу.
Запах моментально отрезвил сознание и придал ясность зрению.
На изящной кушетке розового дерева лежал Кирмос лин де Блайт. Одна нога согнута в колене, другая касается пола. Рукава закатаны до самых плеч, и кожа на обнажённых предплечьях влажно сияет в красном свете, словно залитая сахарным сиропом. Капельки пота собрались на лбу и застряли в густой бороде. Волосы размётаны по парчовой подушке.
Один лишь вид лин де Блайта говорил о том, что это больше не тот могущественный консул, каким его знал Квертинд.
Знак соединения всё ещё темнел на шее, но отсюда казалось, что он выцвел и стал серым. Однако пугало не это. Пустота и ледяной холод мужского взгляда говорили о сломленной воле. Чёрный Консул смотрел на меня, но видел ли? Узнавал ли?
– Чудесная летняя ночь, ваша милость, – сделала я шаг в сторону.
Хотелось проверить, двинется ли следом взгляд кровавого мага – я была неплохо натренирована различать его особенности ещё с тех времён, когда за мной следили глаза Грэхама.
Взгляд не двинулся. Кирмос лин де Блайт не реагировал, но, конечно же, прекрасно меня видел. Вот сейчас он вскинется, погонит прочь, позовёт охрану. Или сбежит сам, как делал это все последние разы, когда мы встречались.
Но опасения не оправдались.
– Я не чувствую связи, – коротко бросил он.
Я перевела дух. Не гонит. Уже хорошо. Значит, в этот раз есть шанс на беседу.
– Ментор по связи различает только страх, – выдала я известный факт, осторожно подбираясь ближе. Лучше не делать резких движений и не напирать. – Быть может, ваша мейлори не боится или находится без сознания. Возможно, её усыпили.
– Невозможно, – не согласился со мной консул. – Она должна приходить в себя, есть, мыслить. Даже под дурманом инфории бывает страшно, я лично проверил. Но чтобы совсем…
Он нахмурил брови, дёрнул щекой, сел. Обхватил голову руками, вцепился пальцами в слипшиеся от пота волосы. Жалкое, отвратительное зрелище. Кирмос лин де Блайт был растерян. Или лучше сказать – побеждён. Сейчас, когда трон был ему почти гарантирован, доверить этому человеку власть казалось немыслимым. Поэтому никто, кроме меня, не мог решить, следует ли исключить его из политической гонки. Единственным возможным для такого человека способом. Но вдруг ещё есть надежда?
– Однако мейлори жива, судя по вашему знаку соединения, – мягко заметила я, надеясь заметить перемены в его настроении.
Сегодняшнее решение представлялось мне самым сложным из всех, что придётся принимать на посту Великого Консула.
– В том-то и дело! – неожиданно вскинулся Кирмос лин де Блайт, и я с сожалением заметила в глазах его лихорадочный блеск. – Он не может её убить, я в этом уверен. Точно так же, как был уверен в том, что связь не может умолкнуть. Не-воз-мож-но, – проговорил он по слогам, и я окончательно поняла, что консул находится под действием инфории. – Сила Толмунда нерушима. Нет ничего выше законов кровавого бога. Никому не под силу этого изменить. Я должен был её найти, сразу же, в тот же день. Как и обещал. Но, – он невидяще оглядел комнату, сухие губы задрожали, – я не чувствую связи. Не чувствую, – повторил Кирмос и тут же забормотал, зашептал тихо, по-змеиному, давясь словами: – Это бессилие невыносимо. Но хуже всего то, что это было моё решение. Моё решение для её же блага. Казалось очевидным: прежде чем мир узнает правду, этот ублюдок должен умереть. Он должен верить, что я её отпустил. Ведь теперь единственная защита для неё – его смерть. Я не мог иначе. Как иначе? – спросил он у меня, как будто я могла его исповедать. Но вдруг осёкся, стряхнул дурманный морок: – Госпожа Ностра, как давно я здесь? Пять дней? Семь? Почему больше не приходят донесения стязателей? Где Лавотьен?
Консул осмотрел комнату, этот угрюмый интерьер в пыльной духоте южной ночи.
– Прошло три месяца, ваша милость, – я тронула его за плечо. – По моему приказу поиски Юны Горст приостановлены. Стязатели слишком малочисленны, чтобы жертвовать даже одним человеком в угоду бесполезного мероприятия. Я пришла поговорить с вами о новых проблемах государства.
– Нет, – едко выплюнул Кирмос. И резко схватил меня за плечо, бросил на кровать, придавил коленом.
Всё произошло слишком быстро. В алом свете блеснул тонким лезвием кинжал. Лин де Блайт был вооружён. Страх вонзился в кожу мелкими иглами, ещё не успев набрать силу. Мучительно, усилием воли я заставила себя примирительно улыбнуться.
– Зачем ты пришла, ведьма? – вопрос застал меня врасплох так же, как и приставленный к глазу кинжал. Кончик лезвия у самого зрачка, алый блик слепит. – Решила от меня избавиться?
Снова пугает меня смертью… Как это беспомощно! Крик отчаяния сломленного мужчины.
– Ваша милость, вы не в себе, – прохрипела я, стараясь усмирить дрожь в голосе. – Я Великий Консул, Ванда Ностра.
– И что с того? – спросил Кирмос, кажется, полностью отдавая себе отчёт в происходящем. – С чего ты взяла, что можешь вот так являться ко мне, обойдя запреты? С чего ты взяла, что можешь оспаривать мои приказы или угрожать мне? Возомнила, что статус Великого Консула тебя спасёт? Или, раз ты ставленница Камлена, я тебя не трону? Назови хоть одну причину, по которой я не могу убить тебя прямо сейчас.
– Их много, – спокойно ответила я, стараясь игнорировать кончик лезвия. – Но я думаю, что вы не тронете меня не из-за моего положения. Меня защитит не мой титул, не власть и не протекция Камлена. От вас
