Забудь меня. Китайская версия «Списка Шиндлера» - Сю Фэнг

Судя по его тону, их отношения нисколько не походили на обычные для него романы, когда он преследовал какую-нибудь девушку; скорее, брак инициировала другая сторона.

Казалось, они искренне любили друг друга – как брат и сестра. Цянь Чжолунь всегда чувствовал, что его невестка куда более зрелая, чем его сын.

Однажды они с Кесянем крепко выпили. На столе стояли закуски и хорошее старое вино. Кесянь все болтал о том, что творится на континенте. И тут Чжолунь спросил его напрямую:

– Коммунисты послали тебя уговорить отца перейти к ним?

Кесянь, казалось, заранее знал, что этот вопрос будет задан. Его ответ удивил Чжолуня:

– Вообще-то, отец, тебе раньше следовало понять, что это я тогда напоил вас с Сон Чжухоном и Лю Сичжао.

Цянь Чжолунь резко оттолкнул чашку, и вино пролилось на скатерть.

– Я так и знал! Я совершил преступление против своей партии, против своей страны! Ты, отвратительный червяк! Ты разрушил мою репутацию и мою карьеру!

Судя по их крикам, они могли схватиться за оружие; по крайней мере, точно наступил момент звать на помощь. Однако, хотя слова были резкими, лица их не выражали ярости – разве что освобождение.

– С этого дня я не буду скрываться от тебя, отец. Я – член Коммунистической партии. Я вступил в нее в первый год колледжа. Подумай, почему Чан Кайши потерпел поражение? Потому что его партия, его правительство и его армия пронизаны коррупцией и действуют вопреки воле народа!

– Не смей читать отцу наставления!

– Более того, отец, так называемая «утечка» много лет назад была фикцией от начала до конца. Не более чем старый прием Генерала – он всеми способами проверял свое окружение на верность, и ты стал очередной его жертвой.

– Хватит!

Цянь Чжолунь уставился на сына, до костей пронизанный разочарованием. То небольшое подозрение, которое Фалькенхаузен «подарил» ему на прощание, теперь подтверждалось членом Коммунистической партии.

Он перевернул чашку и встал. К счастью, он находился в собственном доме.

Отец и сын выложили карты на стол и расстались на плохой ноте.

Тем не менее и после этого, если Кесянь задерживался по ночам, Чжолунь просил кого-нибудь из членов семьи пойти его поискать. Их посиделки за выпивкой или чаем происходили под покровом ночи, когда все остальные в доме засыпали.

Раньше, если Чжолунь не мог заснуть, он включал лампу и читал или упражнялся в каллиграфии. Но теперь, когда занавес между ним и сыном упал, он в тревоге дожидался его возвращения домой. Подсознательно он опасался, что с сыном что-то произойдет, и в глубине души надеялся, что тот еще что-нибудь расскажет о людях и событиях, которые интересовали Чжолуня.

Переходить на чужую сторону он не собирался. Но ему надо было многое обдумать. В одном они сходились – планы Чан Кайши отвоевать континентальный Китай были пустыми мечтами и основывались на его излишней самоуверенности. Американцы утратили веру в него. Если Коммунисты захотят захватить Тайвань, они легко это сделают.

Имелся еще один момент, который он признавал: партия Гоминьдана была насквозь коррумпирована, а боевой дух армии сломлен. Как, скажите на милость, они станут сражаться?

Однако Чжолунь много лет поддерживал Чан Кайши. По крайней мере до инцидента с «утечкой» генералиссимус высоко его ценил. Однако сердце Чан Кайши всегда было беспокойным. Теперь же он впал в неистовство.

Предать своего главнокомандующего, перейти на сторону врага – с точки зрения морали и совести это было для Чжолуня немыслимо.

Как-то вечером его невестка вернулась домой раньше мужа. Она принесла большую сумку с продуктами. Войдя в дом, она сразу отправилась на кухню. Переговорив с Чен Ма, одной из служанок, она сказала, что хочет сама приготовить ужин из блюд провинции Исинь.

Вернулся Кесянь – он нес в руках лампу.

Ужин был роскошным – в традициях их родной кухни. Невестка приготовила речные мидии с тофу, и Чжолуня удивило, что они, живя в непосредственной близости от океана, покупают речных мидий. Также она подала суп из маринованных ростков бамбука из Алисяня. Ростки отличались от тех, что собирают в Исинье. Они были нежнее, свежее на вкус – в Исинье бамбук жестковат. Свинину она купила из Чжинхуа в провинции Чжэцзян и приготовила ее в горчичном соусе. Он похвалил ее навыки нарезать мясо – тонко, словно вермишель из бобов. Яства одно за другим услаждали их рты и желудки.

Семья сидела вокруг лампы, наслаждаясь ужином, который привел их в более приподнятое настроение, чем обычно. За столом невестка палочками подкладывала еду свекру в тарелку, спрашивая: «Как вам нравится – соли не слишком много? Похоже на кухню Исиня?» Когда она смеялась, смех звучал искренне и тепло, словно никакого отчуждения между ними никогда не было.

Наконец Цянь Чжолунь отложил палочки и вздохнул:

– Родная земля питает свой народ. С тех пор как я пошел в армию, мне редко удавалось посетить родной город. Запах нашей пищи преследовал меня во снах. Эх, если бы можно было вернуть время назад!

Ючжун поглядела на него и улыбнулась:

– Не говорите так, отец. Пословица гласит: каким бы высоким не выросло дерево, листья его падают к корням. Здоровье у вас по-прежнему отличное. Будем надеяться, что вы еще вернетесь вместе с младшим поколением семьи на родину ваших предков.

Она кивнула Кесяню, и тот поднялся, чтобы провозгласить тост.

В этой дружелюбной атмосфере вполне естественно было выпить рюмку-другую. Однако, опустошив три бокала, Кесянь отставил бутылку:

– Отцу следует пить осторожнее. Избыток алкоголя вреден для его здоровья.

Опыт и изощренный ум подсказывали Цянь Чжолуню, что сегодня все карты будут выложены на стол. Маневры его оппонентов были не оригинальны. Разыграть семейную карту, побаловать желудок, пробудить ностальгию – да, тактика неплохая. Но все эти пословицы – листья падают к корням и тому подобное, – кого они хотят обмануть? Алкоголь тоже появился на столе не зря. Чжолунь ожидал, что главный разговор произойдет за чаепитием.

Он ничего не имел против, лишь просчитывал дальнейшие ходы сына и невестки. Эти двое детей все еще были слишком наивны и чересчур на него напирали. Он считал, что их семейные узы нерушимы – сын и дочь не причинят ему вреда, в этом Чжолунь был уверен. Однако было и о чем пожалеть: как это он вырастил в своей семье члена Коммунистической партии? Что касается роли невестки, она была еще более настойчивой, чем его сын. Возможно, это она спланировала и тот визит двух школьных друзей, чтобы выведать тайны