Наследие Иверийской династии. Господин Демиург - Нина Малкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Семеро богов, остановите время! Или, если пожелаете, убейте меня прямо здесь, в этой простой постели, рядом с ментором.
Как я буду без него? Смогу ли я дожить до вечера? До завтра? До следующей весны?
Вот бы забыть всё, ему и мне, кроме того, что мы нужны друг другу. Вот и правда стать никем для всех вокруг, спрятаться здесь, в границах тихого спокойствия. Не знать, что творится за стенами, о чём судачит народ, какие вводятся законы и какие грядут перемены. Как живёт без нас такой могущественный и одновременно такой беспомощный мир.
Вот бы… оставить Квертинд, но остаться в Квертинде.
– Сотворить невозможное, – умиротворённо и сонно шепнула я, согреваясь.
И почти не заметила, как легко и быстро провалилась в утренний сон.
…а когда проснулась, ментора рядом уже не было.
Болезненное сожаление тут же вытеснило сонливость.
Часы показывали почти полдень, значит, песню Сирены я проспала. Кряхт! Я ведь только на секунду закрыла глаза!
Сгребла в охапку покрывало, простыни, подушки в глупой надежде обнаружить рядом следы пребывания ментора, окинула взглядом цветущий дом. Пусто.
Хотелось заорать от обиды и разреветься, но когда первая, неосознанная паника сдавила горло, глаза сами собой наткнулись на перевязь с оружием, ряд кровавых тиалей и чёрный кошель, отчего-то показавшийся смутно знакомым.
Вчерашний вечер ожил в памяти, и от нахлынувших чувств стало вдруг очень, очень стыдно. Я нахмурила брови и наскоро, руками причесала волосы. Потянулась к стакану с водой на подоконнике, сделала короткий глоток и хотела было подняться, чтобы отыскать своё платье, как в дом хлынул свет.
Скрипнула дверь, затрепетали листья, закачались лианы. Яркое солнце ударило по глазам, но появившегося на пороге мужчину я способна была узнать даже слепой – по запаху и звуку шагов.
– Кирмос! – радостно вскрикнула я и помахала, тем не менее, крепко прижимая покрывало к груди.
Он приложил палец к губам, призывая меня к тишине. Закрыл за собой дверь. А я едва сдержала радостный визг.
Ведь это был не Кирмос.
В дом вошёл человек из моего прошлого, моя первая любовь и хороший ментор.
Мой Джер.
Сердце обрадовалось, запело от нежности, захохотало. Не как вчера, а иначе. Без дикой жажды, без неуёмной похоти, без запретного желания, а как-то радостно, светло и просто. Мой Джер вернулся! Мой Кирмос, он… разный. И это тоже он. Только я знаю его таким.
Родной, близкий, идеальный Джер с корзиной в руках криво улыбнулся. Именно таким я его помнила. С похожим кольцом на руке и зеленью в радужке глаз. Только волосы, пожалуй, чуть длиннее. И знак соединения прикрыт дурацким платком, повязанным на манер южных модников. Присмотревшись, я поняла, что его платок… цвета моего вчерашнего платья.
От простой догадки я всё-таки не выдержала и залилась хохотом, откинувшись на подушки. Боги, какая глупость!
Кирмос-Джер поддержал мой смех. Стянул рваный голубой шарф, откинул его подальше. Сел на кровать, поставил рядом ароматную корзину и сунул мне свёрток.
– В деревне нашлась только мужская одежда, но ты никогда не была привередлива, – заговорил ментор, и у меня словно камень с души свалился. – Платье пришло в негодность.
Я пожала плечами. Не стала спрашивать, что именно случилось с платьем. Какая разница?
Стыдливо прикрываясь и пряча глаза, я развернула свёрток и накинула на плечи лиловую рубаху, вышитую цветами вперемешку с иверийскими коронами. Крепко запахнулась и только теперь заметила, что ментор тоже переоделся – льняная сорочка со смешными мимозами на вороте, пёстрые сине-зелёные брюки из такой тонкой ткани, что легко можно было различить любые изгибы мышц и… всё прочее.
Кровь хлынула к щекам, и я спряталась за волосами, зажала ладони между коленями.
– Твоё смущение – самая большая загадка и одновременно самый большой комплимент, – хмыкнул ментор. – И это ты ещё не знаешь, какие планы у меня на это утро… – он подался ближе, и я неосознанно отпрянула. Ментор рассмеялся: – Ты права. Сначала позавтракаем.
И, обидно поцеловав меня в макушку, принялся доставать из корзины продукты.
– Секс под действием кровавой магии, безусловно, хорош, – как ни в чём не бывало рассказывал он. Таким назидательным тоном, как будто снова учил меня растить подснежники. – Но если мы будем делать так каждый раз, это здорово уязвит моё самолюбие. Потому что вчера я узнал, что есть кое-что куда более заманчивое.
Методично, неторопливо, с какой-то маниакальной тщательностью Кирмос раскладывал вокруг меня содержимое корзины: нарезанные дольки яркого фрукта в глиняной плошке, кульки с ароматными, ещё горячими каштанами, свежие лепёшки, грубо поломанные куски белого сыра. Виноград и вишни. Я осторожно глянула ему за спину – туда, где стоял стол. И тихо посмеялась тому, что сексом мы занимались на столе, а завтракать будем на кровати. Впрочем, всё у нас… не так, как у других. Но мне это даже нравилось.
– Что же? – весело спросила я.
– Секс по любви, – выдал он и, коротко чмокнув меня в губы, подхватил кусок сыра и отправил его в рот.
Отвернулся, встал и отправился в другой конец дома, насвистывая себе под нос мелодию моих часов. А я так и осталась сидеть с открытым ртом, не зная, как это расценивать. Как науку? Как урок? Как признание? А нужны ли были нам признания? Я тут же скисла: кое-какие всё же нужны…
– Я заметил ещё вчера, но был слишком занят, чтобы уточнять детали, – ментор вернулся с моим фамильным пергаментом, который при приближении начал светиться. – Расскажешь?
– Да! – обрадовалась я тому, что мы наконец-то можем сменить тему. – Представляешь, наткнулась случайно в Мелироане. Я проходила процедуру поиска истинного фамильного пергамента…
Я осеклась, вспомнив, что говорю с человеком, который наверняка знает все тайны Квертинда. Поэтому выдала всё честно, как на духу:
– Жорхе вёл меня показывать портального привратника, как ты и приказал. Мы обнаружили свиток совершенно случайно, но ошибки быть не может: это точно мой фамильный пергамент.
Меня вдруг осенило:
– Открой! Ты ведь можешь! Ты же… консул!
Сказала – и сама удивилась. О Ревд, сегодня ночью я делила постель с консулом Верховного Совета. Новость отчего-то показалась невероятно смешной. Особенно контрастировал открывшийся факт с видом ментора – взъерошенного, с влажными волосами, в цветастой рубахе и пёстрых штанах. А если вспомнить недавний платок…
От собственных мыслей я едва вновь не расхохоталась в голос, но, помня о приличиях, тихонько захихикала, прикрывая рот ладошкой.
– Консул, – одновременно подтвердил и игриво обиделся Кирмос. И отложил
