Решимость: почти святой Брайан - Анастасия Сагран

случаю коронации, но картина выглядела настолько говорящей, что, если бы Брайан не лишился святости до сих пор, то пал бы именно в тот момент.

Всё, о чём думал Брайан перед падением, стало ему снова ясно. Он понял, за какой грех проклят церковью. Когда ему предлагали подложить Моргану под Классика ради мира, Брайан отказался потворствовать греху. В тот же момент, когда он позволил Моргане согласиться с тем, чтобы принадлежать императору, он решил, что допустил ошибку, поскольку толкнул Моргану к испытанию веры, которой было явно недостаточно, раз она не приняла крещение. А раз веры недостаточно, то Моргана не справится с давлением Ксениона и прочих, и станет ублажать императора, как до пленения ублажала царей-перевёртышей. То есть Брайан понял, что всё же потворствует греху. Но это только его ошибка, которую он мог бы исправить.

Моргана так часто говорила ему, что принадлежит ему безраздельно и только этого и желает, что Брайан поверил ей. Поверил, что она принадлежит только ему и так будет до самой его смерти. Оставалось совсем немного. Почему она должна нарушать своё слово именно в тот момент? Из-за его решения? Это был гнев на самого себя. И, она так убедительно говорила о своей верности, так настойчиво заставляла его поверить в свою преданность, что он почувствовал гнев и на неё за то, что она так легко, так быстро сдалась, так быстро дала отцу себя убедить сменить хозяина. Почему она не боролась за свои убеждения, за то, во что верила она, за то, во что заставила поверить его?

Итак, причиной его падения был сильный гнев, немного напоминающий банальную ревность. А причиной его гнева стали её слова, коими она его угощала. Говорила бы всё это какая-нибудь монахиня, какая-нибудь хоть немного менее соблазнительная женщина… он не обязательно поверил бы. Моргане же поверил не умом, но сердцем.

Бесцейн торжественно (и мужественно! так тяжело скрывая отчаяние, что лицо перекосилось) передал своей супруге ключ от пояса Морганы. Он сделал это, как бы говоря императрице о своей безграничной верности, противоречащей тому факту, что такой ключ хотел бы иметь любой мужчина.

Было бы лукавством говорить или даже думать, что бывший кардинал из-за отсутствия брачного опыта не знал, зачем женщина может понадобиться мужчине. В десятой части Книг Свидетельства образно рассказано о таинстве близости между супругами. В каждой из Книг секс описан по-разному, но Брайану, изучившему Свидетельство до каждой запятой, всё было предельно ясно. На данный момент падший не искал объяснение тому, что и сам захотел получить ключ от пояса Морганы.

Как новое украшение престола, эскортесс отошла в сторону, за кресло, в котором сидела императрица, так как та поманила эскортесс к себе, и женщины зашептались.

Мужчины заговорили разом, группами стали смеяться, сбрасывая напряжение и избавляясь от смущения совершенно по-детски.

На Брайана была направлена сотня взглядов. Как, интересно, он себя поведёт? Будет ли рвать на себе волосы от того, что отказался от невероятной, сладкой, прелестной, волшебной, великолепной… Морганы Аргиад?

Совесть же подсказывала Брайану, что надо накинуть Моргане на плечи свой плащ, что он и сделал, подойдя. Демонстративно или нет, но он сделал то, что обязан был.

– Сам не замёрзнешь? – шёпотом спросила у него Моргана. Она была в курсе всех слухов о нём.

– Не беспокойся, – тихо отвечал Брайан. – Мне не может быть слишком холодно, когда холодно тебе.

– Правда? – она влюблённо ему улыбнулась. Ещё нежнее, чем прежде. И её глаза заискрились лукавством: – Может ты теперь такой же, как все?

– Может быть, – Брайан улыбнулся в ответ, поклонился и вернулся в ряд своего клана. С него некоторое время опять не спускали глаз. Титулованные, что одного вида, что другого, шёпотом или приглушая голос, передавали друг другу смысл диалога, только что состоявшегося у него с Морганой.

Роджер очень удачно отвлёк Брайана от мыслей и впечатлений своим живым недоумением:

– Ещё хоть раз улыбнёшься так, как ей сейчас, будут говорить, что появился ещё один Роджер Кардиф, – сказал брат. – Ты бы видел себя со стороны.

– Как я улыбнулся? Вот так? – и Брайан специально для Роджера растянул губы. Тот округлил глаза и застонал, прикрыв лицо рукой на мгновение:

– Ну, вот и всё. Рожа – нахальная. Прощай, тысячелетняя невинность. Я знаю сотню штучек только с южной стороны… которым, уверен, уже не терпится сорвать твой цветочек… – Роджер притворно, обеспокоенно вздохнул. – Ты сдашься, как сдавался Уоррен. Дамочки могут быть очень настойчивы.

Брайану стало ещё жарче:

– Я справлюсь, не бойся.

– Ты порозовел.

– Тебе показалось.

Роджер захихикал.

– Действительно думаешь, что с такой внешностью сможешь вести прежнюю жизнь?

– Ну, порыжел, ну шипов на плече появилось с десяток… это же отвратительно… да и лицо-то у нас одно. Не про твою ли дьявольскую улыбку книгу написали четыреста лет тому? Я же здесь ни при чём. Это всё твоя морда «нахального соблазнителя» в позорном антураже.

– Ну, как бы там ни было… я тебя предупредил. Держись.

Глава 7. Женщины: нужные и не нужные

Когда в жизни всё более или менее становится устойчивым, а то и предсказуемым, всё становится привычнее, всё менее удивляет, тогда многие вещи делаются уже бездумно. Тогда и появляется достаточно времени, чтобы понять всё произошедшее, смириться с ним, сделать выводы и попытаться принять их.

Эрик Бесцейн в очередной раз женился всего лишь за четыре года до коронации. Его избранница, не слишком благородных кровей, посредственно красивая, старательно исполняла то, что должна, и сумела вызвать и сохранить к себе стойкую привязанность. Что удивляло, учитывая тот факт, что сама власть, а так же принцы и двор, откровенно портили человеческое нутро. Моргане некоторое время казалось странно наблюдать воочию любовь между двумя людьми. То, как император и Эрия выделяли друг друга, предпочитая всему остальному миру, отдавало театром, комедией даже. Уайт-принц, Коул Крэйг Бесцейн, втихую посмеивался над отцом и его женой, но никогда бы не позволил узнать об этом «молодожёнам». Моргане показалось удобным взять пример с него в том, чтобы тщательно скрывать своё мнение о чём-либо.

Другое дело, что до сих пор никто ничего не говорил о создании очередного, запасного, наследника. Со временем Моргана узнала, что у Эрика, кроме троих законных сыновей и дочери от первой жены, уже одиннадцать внебрачных детей, до которых ему самому нет дела, но которые носят высокие титулы и бездельничают при дворе, чтобы быть на глазах на всякий случай.

Моргана постепенно заняла позицию чего-то между дрессированным домашним животным, регалией