Создатели монстров - Марат Александрович Чернов

Гриша посмотрел на сотрудницу и добавил:

— Вы знаете, всегда мечтал ознакомиться с вашей работой.

— Отлично! — воскликнул профессор Сафонов. — Но с чем конкретно?

Самойлов замялся на секунду и ляпнул первое, что пришло на ум:

— Ну, к примеру… мухи.

— Хм! Отряд двукрылых?

— Они что, действительно вас так интересуют?! — с некоторым разочарованием спросила дочь профессора.

Самойлову неожиданно стало так смешно, что он с трудом подавил в себе приступ смеха и ответил:

— Вообще-то, не очень. Скажем так, муравьи мне более симпатичны. Просто… — Неожиданно он вспомнил упоминание о мухах из одной некогда прочитанной им окультной книги и теперь ему показалось довольно своевременным затронуть эту тему:

— Я где-то читал, что с мухами были связаны некоторые древние культы.

Было видно, что это замечание повергло профессора в замешательство, но в разговор быстро вступила его дочь:

— Ну да, конечно, помнишь, я тебе говорила об этом, отец! Это исторический факт: известно, что в древней Персии в эру Зороастризма был силён культ демонизма. Демонов видели чуть ли не во всех проявлениях природных бедствий. Кстати, демона нечистот, Вельзевула, в те незапамятные времена рисовали в облике гигантской мухи.

— Точно, именно об этом культе я и читал, — радостно ответил Самойлов, с тайным восхищением оценив эрудированность дочери профессора.

Он заметил, что девушка тоже одарила его уважительным взглядом, и это его крайне смутило.

— Ну что ж, очень может быть, — задумчиво сказал профессор, — но это всего лишь мифология. Хотя если бы я рассказал вам только об одной из мух — дрозофиле, это был бы эпос, затмивший многие из мудрых мифов старины!

С этого момента учёного понесло, он тут же углубился в историю насыщенной жизни представителей отряда двукрылых, мушек-дрозофил, не оставив Самойлову ни одного шанса хотя бы поверхностно уследить за ходом его мыслей.

В течение всей научной лекции Гриша усердно делал вид, что его интересует именно она, хотя то и дело украдкой поглядывал на дочку профессора.

— Значит, вы здесь экспериментируете с этими самыми насекомыми? — спросил он, обращаясь к Ирме. — Наверное, очень интересно?

— Это наша работа, — лаборантка замялась, будто осознав, к чему клонит этот полноватый, добродушный с виду парень, назвавшийся журналистом. — Мы делаем то, о чём нас просят свыше.

— Видимо, что-то чрезвычайно секретное, — с улыбкой сказал Самойлов.

Девушка выразительно посмотрела на профессора, но тот промолчал.

— Совершенно ничего секретного, — ответила она, — иначе мы бы знали. Наоборот, делаем самую рутинную работу. Например, помогаем фермерским и землевладельческим хозяйствам избавиться от вредителей. Для этой цели нередко служат сами насекомые, выведенные в нашей лаборатории. Это не запрещённые эксперименты. Многое делаем и совместно с нашими генетиками, правда, не всегда всё получается.

— Значит, были и какие-то ошибки? — осторожно спросил журналист.

Теперь в разговор вмешался Сафонов-старший:

— Да, были и заметные промахи. Не обошлось и без серьёзных провалов. Правда, это всё уже в прошлом. Однажды двадцать лет тому назад мы разработали план создания живого организма, способного уничтожить едва ли не всех насекомых-вредителей на планете, — на редкость выносливых агрессивных жучков, и в виде наглядного опыта запустили их на территорию, которую буквально колонизовали мириады вредителей. В один день наши жучки расправились со всеми вредителями, не оставив в живых ни одного. Однако случилось несчастье, мы допустили какой-то просчёт, ошибку в геноме созданных нами насекомых. То ли жучкам не хватило пищи, то ли у них изменился вкус, но, покончив с вредителями, они все скопом набросились на животных, а затем и людей. Всё едва не закончилось трагедией. Мы успели уничтожить жучков-убийц, прежде чем они расплодились бы по всей стране. Но одну небольшую колонию всё-таки оставили в лаборатории — на память об ошибке.

Гриша не без неприятного озноба огляделся по сторонам:

— Вы хотите сказать, что эти ваши жуки-убийцы здесь?!

— Мы храним их буквально за семью замками, откуда жучкам не выбраться. А что, вы бы хотели на них посмотреть?

Самойлов ответил не сразу. Каким-то шестым чувством он понял, что ему предстоит не самое приятное зрелище.

«Вот тебе и разрешённые эксперименты, и ничего секретного», — подумал он, когда блондинка в белом халате крепко взяла его за руку и увлекла за собой в соседнее помещение. Там она заняла место за пультом, расположенным перед небольшим застеклённым герметичным боксом для опытов с насекомыми. Профессор Сафонов вошёл следом, добродушно поглядывая на Гришу.

— Только на сей раз обойдёмся без лабораторных крыс, — сказал Сафонов, — не будем шокировать нашего гостя.

Сотрудница щёлкнула несколько клавиш на клавиатуре, после чего взялась за рычаг, установленный на пульте. С обратной стороны стеклянной перегородки механический манипулятор ловко выудил из бокового отсека и бросил на стол сочный кусок свежего мяса. Следующим движением механическая рука поставила на стол металлическую колбу, изъятую откуда-то из глубин лабораторного паноптикума, и нажала на крышку, словно это был обычный термос.

— Это колба-распылитель, — прокомментировал Сафонов. — Сейчас вы увидите жучков. В этой среде они размножаются быстрее, чем микробы.

Не прошло и минуты, как Самойлов увидел сгусток какой-то грязного оттенка, мерзкой на вид массы. Он рос буквально на глазах и менее, чем через несколько минут превратился в довольно большую колонию кишащих мерзких тварей величиной не больше муравья. В течение минуты от мяса не осталось и следа. Страшнее всего было то, что колония прожорливых плотоядных жучков росла с каждой секундой, заполняя собой всё пространство за стеклянной перегородкой, и, совершенно потрясённый этим зрелищем, Самойлов закричал:

— Бога ради, сделайте что-нибудь! Они же сейчас вырвутся оттуда…

Скептически покачав головой, Сафонов щёлкнул одну из клавиш, и пространство за стеной заполнилось каким-то чёрным дымом, выпущенным из множества скрытых отверстий за стеклом герметичной камеры. Когда он развеялся, колонии жучков больше не было, как будто этот дым растворил их в воздухе. Ирма при помощи манипулятора убрала закрытую колбу с оставшимися личинками насекомых, возможно, ещё готовящихся улизнуть из неё в будущем.

Самойлов с облегчением вздохнул. Он не думал, что настолько испугается каких-то тщедушных крошечных жучков. Сказать по чести, он бы не отнёс такого рода эксперименты к разрешённым, но не хотел расстраивать энтомологов и, особенно, очаровательную Ирму. Видимо, отец и дочь жили в одним им понятном мире, где всё было разрешено, доступно и не было запрещённых тем, если только они не во благо науки.

Неожиданно Грише пришла в голову мысль, что самое время задать пару вопросов о профессоре Волкове. Ведь это его незримое эго витало надо всем секретным научным институтом, и, скорее всего, здесь не было ни одного