Маленькое одолжение. Продажная шкура - Джим Батчер

– О-о, – протянул я. – Не знаю, не знаю…

Глава 31

Мёрфи вернулась в комнату для допросов. Выждав минут двадцать, я вошел следом за ней и закрыл за собой дверь. Помещение было маленьким и не отличалось замысловатостью обстановки. Посередине стояли стол и два кресла лицом друг к другу. Традиционное, прозрачное с одной стороны зеркало отсутствовало. Вместо него под потолком в углу торчала на кронштейне маленькая камера видеонаблюдения.

Вязальщик сидел за столом лицом к двери. На его лице багровела пара синяков, дополнявшихся мелкими царапинами, – по гравию он проехался физиономией основательно. Глаза необычного зеленого цвета буквально излучали раздражение. На столе перед ним лежал длинный, аппетитного вида сэндвич с соблазнительно отвернутым краем обертки. Он запросто мог бы дотянуться до него – если бы мог, конечно, пошевелить руками, прикованными к подлокотникам кресла. Ключ от наручников лежал на столе перед Мёрфи.

Я с трудом сдержал улыбку.

– Чертовски бестолково, – заявил Вязальщик Мёрфи, когда я вошел. – Теперь вы еще этого рукоблуда притащили. Это пытка, учиненная сотрудниками полиции. Мой адвокат съест вас живьем и выплюнет косточки.

Мёрфи села за стол напротив Вязальщика, сложила руки перед собой и, так ни слова и не говоря, смерила его предельно неодобрительным взглядом.

Вязальщик глумливо посмотрел на нее, потом на меня – вероятно, чтобы я не чувствовал себя обделенным.

– А! Я понял, – ехидно сообщил он. – Добрый коп, злой коп? – Он снова бросил на меня взгляд. – Эта хладнокровная сучка пыталась размягчить меня, заставив сидеть вот так черт-те сколько часов. И тут приходите вы, вежливый, симпатичный – чуть-чуть обходительности, и я сломаюсь, ага? – Он устроился поудобнее в кресле, постаравшись сделать это как можно оскорбительнее. – Ладно, Дрезден, – ухмыльнулся он. – Валяйте. Добрый коп.

Секунду я молча смотрел на него.

Потом сжал кулак и врезал по его самодовольной физиономии с такой силой, что он опрокинулся на спину вместе с креслом.

С минуту он лежал, смаргивая слезы с глаз. Из одной ноздри сочилась кровь. Падая, он потерял ботинок. Я стоял над ним, разглядывая руку. Бить людей по лицу больно. Не так больно, конечно, как получать по лицу, но все равно более чем чувствительно. Должно быть, я попал ему по зубам – кожа на костяшках оказалась ободрана.

– Не вешай мне лапшу на уши насчет адвоката, Вязальщик, – сказал я. – Мы оба понимаем, что копы не могут держать тебя до бесконечности. Но мы также оба понимаем, что ты не в состоянии играть против нас законными методами. Ты не относишься к уважаемым членам общества. Ты всего лишь наемник, разыскиваемый полицией нескольких стран.

Он злобно буравил меня взглядом.

– Крутого разыгрываешь, да?

Я посмотрел на Мёрфи.

– Как ты думаешь, ответить или просто врезать по яйцам?

– На твое усмотрение, – отозвалась Мёрфи.

– Вот и хорошо. – Я повернулся к Вязальщику и занес ногу.

– Чтоб вас! – взвыл Вязальщик. – Вон, чертова камера снимает все, что вы тут делаете. Думаете, вам это сойдет с рук?

На стене рядом с камерой зажужжал динамик.

– Он дело говорит, – послышался голос Роулинса. – Мне отсюда плохо видно. Подвиньте его на пару футов влево и дайте мне полминуты, прежде чем возьметесь за его подвески. У меня попкорн еще не готов.

– Легко, – откликнулся я, отсалютовав камере.

Скорее всего, задержись я в помещении надолго, камера вышла бы из строя, но мы разыгрывали все как можно реальнее.

Я присел на край стола примерно в футе от Вязальщика, демонстративно взял сэндвич, откусил кусок и некоторое время задумчиво жевал.

– М-м-м, – пробормотал я и покосился на Мёрфи. – Что это за сыр?

– Гауда.

– Говядина тоже неплохая.

– С соусом терияки, – заметила Мёрфи, не сводя глаз с Вязальщика.

– Ох и проголодался же я, – сообщил я ей с предельным энтузиазмом. – Маковой росинки во рту не было с… да, с самого утра. Чертовски вкусно.

Вязальщик злобно бормотал что-то себе под нос; я сумел разобрать только «…проклятый мелкий недоносок…».

Я съел половину сэндвича и положил его обратно на стол. Потом облизнул испачканный в соусе палец и посмотрел сверху вниз на Вязальщика.

– Ладно, крепкий орешек, – сказал я. – Копы тебя держать не могут. Посему эта милая дама может выбрать только одно из двух. Или тебя отпускают…

Мёрфи промычала что-то невнятное. Это впечатляло не меньше, чем ее хмыканье.

– Видишь, как ей не нравится эта идея. – Я слез со стола и присел на корточки рядом с Вязальщиком. – Или, – продолжал я, – мы поступим по-другому.

Он прищурился:

– Вы меня грохнете – я правильно понял?

– И никто по тебе не будет скучать, – подтвердил я.

– Вы блефуете, – буркнул Вязальщик. – Она же, мать ее, коп.