Маленькое одолжение. Продажная шкура - Джим Батчер

– Только то, что, если бы я готовила это место к обороне, я могла бы замуровать в стены противопехотные мины направленного действия и прикрыть их тонким слоем штукатурки – на случай, если понадобится устранить неприятеля, слишком опасного, чтобы встретиться с ним в открытом бою.

Мне приходилось своими глазами видеть, что делает противопехотная мина с людскими телами. Попробуйте представить себе, что останется от белки, если в нее выпалить в упор картечью из крупнокалиберного дробовика. Так, кое-какие ошметки и брызги. Вот и на человека шарики диаметром в четверть дюйма, которыми начинены противопехотные мины, производят примерно такое же действие. Я снова покосился на стены.

– По крайней мере, я не ошибался, – сказал я. – Нулевая отметка.

– Я просто подумала, что должна упомянуть о такой возможности. Существует все-таки тонкая грань между храбростью и идиотизмом.

– И если Ларе покажется, что она в опасности, ей достаточно нажать на кнопку, – пробормотал я. – Превентивная самооборона.

– Гм… Вообще-то, это излюбленный метод разборки с теми, кто обладает сверхъестественными способностями. Обычаи гостеприимства защитили бы нас от нее примерно в той же степени, что и ее от нас.

Я обдумал это и тряхнул головой.

– Если мы будем тихими и вежливыми, она не выдаст нам ничего. И убить она нас не убьет, пока не выведает то, что известно нам.

Люччо пожала плечами:

– Может, ты и прав. Ты с этой умной и опасной стервой общался больше, чем я.

– Полагаю, через пару минут мы все узнаем.

Через пару минут мы все еще стояли на месте. Наконец появился охранник.

– Сюда, пожалуйста, – произнес он.

Мы последовали за ним по роскошному великолепию дома. Паркетные полы. Резное дерево. Статуи. Фонтаны. Рыцарские доспехи. Живопись, в том числе оригинал Ван Гога. Витражи. Прислуга в ливреях. Я так и ожидал увидеть в каком-нибудь очередном зале стаю павлинов или ручного гепарда в украшенном бриллиантами ошейнике.

Миновав с полсотни залов и коридоров, охранник привел нас в крыло здания, которое сравнительно недавно переоборудовали в подобие современного офиса. В отделенных друг от друга легкими перегородками ячейках работали около полудюжины людей деловитого вида. Где-то неподалеку чирикал телефонный сигнал. Жужжали копировальные машины. Из невидимых глазу динамиков неслась негромкая рок-музыка.

Мы пересекли зал, по короткому коридору миновали комнату отдыха, из которой пахло свежесмолотым кофе, и приблизились к большой двустворчатой двери. Охранник отворил и придержал для нас одну из створок, и мы вступили в приемную с секретарским столом, за которым сидела женщина потрясающей красоты.

Точнее говоря, за ним сидела Жюстина в консервативном сером брючном костюме; седые волосы она собрала на затылке в хвост.

При виде нас она встала и одарила нас вежливой, официальной улыбкой, какие обычно бывают в сериалах.

Жюстина подошла к двери, расположенной справа от ее стола, постучала и приоткрыла ровно настолько, чтобы произнести: «Мисс Рейт? Стражи здесь». Из-за двери ей ответил негромкий, очень мягкий женский голос. Жюстина отворила дверь и все с той же улыбкой придержала ее, пропуская нас в кабинет.

– Кофе? Или что-нибудь еще из напитков? Сэр, мэм?

– Нет, спасибо, – ответила Анастасия.

Мы вошли, и Жюстина осторожно закрыла за нами дверь.

Кабинет Лары Рейт имел мало общего с кабинетом Эвелин Дерек. Конечно, мебель тоже была дорогой, хотя здесь преобладало не стекло, а дерево. Впрочем, ее отличали те же чистота форм и функциональность. На том сходство и заканчивалось. Кабинет Лары не оставлял сомнений в том, что здесь работают, и много. В углу стола лежали аккуратной стопкой письма. Практически всю поверхность стола и небольшого бюро у стены занимали папки и конверты, разложенные не абы как, а по строгому, пусть и неведомому мне принципу. На видном месте лежали ручка и набор маркеров. Очевидно, воля хозяйки кабинета не дала бумажной анархии захлестнуть помещение.

Лара Рейт, фактическая правительница Белой Коллегии, сидела за столом. На этот раз я увидел ее в деловом костюме из белоснежного шелка, выгодно подчеркивающем ее безупречную фигуру. Тесный покрой костюма причудливо контрастировал с ее длинными иссиня-черными волосами, волнами ниспадавшими ей ниже лопаток. Черты ее обладали бессмертной красотой античных изваяний, этаким идеальным балансом привлекательности, силы, ума и проницательности. Глаза глубокого, теплого серого цвета обрамлялись длинными шелковистыми ресницами, а одного взгляда на ее мягкий чувственный рот хватило, чтобы мои губы защипало от желания припасть к нему.

– Страж Дрезден, – произнесла она негромко своим мягким, мелодичным голосом. – Страж Люччо. Прошу вас, садитесь.

Я даже не стал переглядываться с Анастасией. Оба остались на ногах, держа посохи и молча глядя на нее.

Лара откинулась на спинку кресла, и губы ее изогнулись в легкой, немного зловещей улыбке, не коснувшейся, однако, глаз.

– Ясно. Меня запугивают. Вы собираетесь сказать мне почему или мне догадаться самой с трех попыток?

– Не прикидывайтесь овечкой, Лара, – ответил я. – Ваш адвокат, Эвелин Дерек, наняла частного сыщика следить за мной и докладывать о моих перемещениях – и каждый раз, когда я выбираюсь куда-нибудь, на меня нападает какое-нибудь чудище.

Улыбка не померкла.

– Адвокат?

– Я заглянул ей в голову, – продолжал я. – И обнаружил там повсюду следы Белой Коллегии. Включая запрет раскрывать, на кого она