Добыча: Всемирная история борьбы за нефть, деньги и власть - Дэниел Ергин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Политическая обстановка в Мексике менялась. Вновь усилились революционные и националистические настроения, быстро набирали численность и влияние синдикалистские профсоюзы. Лицом эти перемен был генерал Ласаро Карденас, бывший военный министр, который в конце 1934 г. стал президентом. У него была внушительная внешность и, по словам британского посла, «удлиненное, неподвижное лицо и непроницаемые глаза индейца». Сын знахаря, Карденас ходил в школу только до 11 лет, однако всю жизнь жадно читал все, что попадало под руку, – от поэзии до учебников географии, но прежде всего историю Французской революции и Мексики. В возрасте 18 лет, успев поработать сборщиком налогов, типографским рабочим и тюремщиком, он примкнул к мексиканской революции. Получив признание за мужество, скромность и лидерские качества, он в 25 лет стал генералом и протеже Плутарко Кальеса, вождя революции. В 1920-е гг., когда прочие новые военные лидеры качнулись вправо, он остался левым. Будучи губернатором своего родного штата Мичоакан, он приложил много усилий к расширению образования, ликвидации крупных землевладений и передаче земли индейцам. В личной жизни он отличался трезвостью и пуританством, был ярым противником азартных игр и поборником «сухого закона».
Когда Карденаса избрали президентом, он отправил в изгнание своего старого наставника генерала Кальеса и показал тем самым свою независимость. Любитель сталкивать одну группировку с другой и этим обеспечивать свое господство, он продолжил создание системы, которая доминировала в Мексике до конца 1980-х гг. Карденас был фактически самым радикальным из мексиканских президентов. «Левацкие наклонности сделали его пугалом для капитализма, – сказал о нем британский посол в 1938 г., – но с учетом всех обстоятельств остается пожалеть, что в жизни Мексики нет больше людей его калибра». Карденас решительно продвигал земельную реформу, развивал образование и дорогостоящую программу общественных работ. Профсоюзы за время его президентства значительно усилились. Он публично отождествлял себя с массами и беспрестанно ездил по стране, часто появлялся где-нибудь внезапно, чтобы выслушать жалобы крестьян.
Для Карденаса, ярого националиста и одновременно радикала в политике, присутствие иностранной нефтяной индустрии в Мексике было источником болезненного раздражения. На посту военного коменданта нефтяного района в конце 1920-х гг. он приобрел нелюбовь к иностранным компаниям. Его возмущало их высокомерие и то, что они относились к Мексике как к «завоеванной территории», как он написал в своем дневнике в 1938 г. После вступления в должность президента его сдвиг в сторону радикализма был неизбежен. В начале 1935 г., через несколько месяцев после инаугурации Карденаса, один из сотрудников Каудрая в Mexican Eagle жаловался, что «политически страна стала совершенно красной». Нефтяные компании знали, как делать бизнес в Мексике до Карденаса, в мире вымогательства, коррупции и взяток, но оказались не готовы действовать в новых реалиях.
Сама Mexican Eagle столкнулась с противостоянием между ее местным руководством, пытавшимся приспособиться к новому духу радикализма в стране, и Royal Dutch/Shell, которая имела полный управленческий контроль при небольшой доле акций. Генри Детердинг, по словам местного управляющего, «не мог воспринимать власти Мехико иначе, как правительство колонии, которому просто следует посылать приказы». Управляющий попробовал «развеять иллюзии» Детердинга. Мало того что попытка закончилась неудачей – Детердинг в свою очередь обвинил его в том, что он «полубольшевик». Управляющему оставалось лишь разразиться резкой тирадой: «Чем раньше эти большие международные компании поймут, что в сегодняшнем мире если им нужна нефть, нужно платить требуемую цену, пусть и необоснованную, – тем лучше для них и для их акционеров».
Standard Oil of New Jersey тоже не спешила приспосабливаться к новым политическим реалиям. Эверетт Де Гольер, выдающийся американский геолог, сохранял свои контакты в Мексике. Именно он перед Первой мировой войной сделал крупное открытие, которое «вымостило» «Золотую дорогу» и обеспечило рост мексиканской нефтяной индустрии. Теперь его беспокоила непримиримая позиция американских компаний. Он лично убеждал Юджина Холмэна, главу департамента добычи Jersey, «установить партнерские отношения с мексиканским правительством, которые удовлетворили бы национальные амбиции и оставили Jersey в таком положении, в котором она могла бы полностью окупить свои капиталовложения и одновременно получить разумную прибыль». Холмэн отклонил эту идею. «Вопрос настолько важен как прецедент, – говорил он Де Гольеру, – что компания предпочла бы скорее потерять все, что имеет в Мексике, чем скрепя сердце согласиться на партнерство, которое выглядело бы как частичная экспроприация».
Давление на иностранные компании усиливалось. Разработки в Мексике стали ярким выражением растущей в Латинской Америке конфронтации между зарубежными компаниями и поднимающим голову национализмом. В 1937 г. неустойчивое новое военное правительство Боливии, чтобы снискать народную поддержку, обвинило местную дочернюю компанию Standard Oil в неуплате налогов и конфисковало ее собственность. Акция вызвала широкое одобрение в Боливии и привлекла к себе пристальное внимание во всей Латинской Америке. Тем временем к 1937 г. вопросы заработной платы вытеснили постоянные дебаты о налогах, арендной плате и юридическом статусе нефтяных концессий и стали главной темой споров. В мае 1937 г. профсоюз рабочих-нефтяников организовал забастовку, другие профсоюзы готовили всеобщую стачку в ее поддержку. Карденас проводил большую часть своего времени за пределами Мехико – в Юкатане, контролируя раздачу земли индейцам, и в маленьком порту Акапулько, наблюдая за строительством отеля и пляжа. Однако теперь, перед угрозой паники на рынке, он вмешался: отрасль закрывать нельзя, нельзя допустить и всеобщей стачки. Президент создал комиссию для ревизии бухгалтерских книг всех работающих в Мексике иностранных нефтяных компаний[223].
Но возможностей для диалога была немного. Профессор Хесус Силва Эрцог, ключевая фигура в ревизионной комиссии, характеризовал руководителей компаний как «людей без чести, которые не привыкли говорить правду». Неприязнь была взаимной. Для британского посла Силва Эрцог был «отъявленным, хотя и искренним, коммунистом». Комиссия Силвы Эрцога заявила, что нефтяные компании получали доходы, насилуя мексиканскую экономику, и ничего не вложили в экономическое развитие страны. Она
