Добыча: Всемирная история борьбы за нефть, деньги и власть - Дэниел Ергин

всему миру осталось за рамками соглашения «Как есть». «Цифры, которые были перед нами, – писал Тиглу Дж. Б. Кесслер, директор Royal Dutch/Shell, – свидетельствовали, что большая часть потенциальной мировой добычи принадлежала предприятиям, которые не контролируете ни вы, ни мы, ни кто-либо из других крупных нефтяных компаний. Из этого следовало, что нынешний баланс в мировой нефтедобыче, вероятно, не может поддерживаться лишь нашими с вами усилиями». Подтверждение прогноза Кесслера не заставило себя долго ждать. Открытие месторождений и добыча в США приближали великий триумф в Восточном Техасе. Нефть шла на мировой рынок и из других источников, например из Румынии. Соглашение Экнекерри было «смыто» потоком неконтролируемой добычи, и нефтяные компании снова начали захват чужих рынков[217].

Разлад внутри «частных владений»

«Большая тройка» – Jersey, Shell и Англо-персидская компания – в 1930 г. попробовала заново сформировать альянс, теперь уже не в столь грандиозных масштабах. Компании провели ревизию идей соглашения «Как есть» и оформили новый Меморандум для европейских рынков. Вместо установления глобального порядка компаниям, работающим на различных рынках Европы, предстояла попытка войти в «местные соглашения» по разделу рынка с «посторонними». И снова система оказалась в основном неэффективной из-за постоянного роста объемов американской, российской и румынской нефти. Особенно Советский Союз, не задумываясь, снижал цены, когда видел возможность увеличить доходы. Ему были чужды нормальные коммерческие соображения. Кремль требовал от российских торговых организаций любой ценой получать как можно больше иностранной валюты, чтобы платить за оборудование, необходимое для индустриализации. Несмотря на постоянные попытки достичь серьезного и продолжительного соглашения с русскими, вскоре стало ясно, что это невозможно.

К 1931 г. Jersey разочаровалась в альянсах мирового масштаба. «Ввиду краха Экспортной ассоциации необходимо расторгнуть наше соглашение "Как есть" с Royal Dutch, – сказал своим коллегам Э. Дж. Сэдлер, руководитель работ по нефтедобыче Jersey. – В настоящее время Jersey жертвует многим, защищая другие компании при неблагоприятных экономических условиях». Он предложил, чтобы Jersey оставила все усилия, направленные на сотрудничество, и вместо этого вступила в войну с группой Shell. «Сейчас наилучший момент для борьбы с Royal Dutch, поскольку они очень уязвимы на Дальнем Востоке… Мы никогда не получали доходов в этом регионе, поэтому ценовая война не будет стоить нам почти ничего». На не предвещавшей ничего хорошего встрече в марте 1932 г. Детердинг и другие высшие руководители Royal Dutch/Shell ясно обрисовали серьезность мировой ситуации перед М. Уайлом, управлявшим долей Ротшильдов в компании. «Объемы продаж рухнули, – докладывал позднее Уайл барону Ротшильду. – Цены плохи везде, и за исключением немногих мест нигде нельзя получить прибыль».

В ноябре 1932 г. сэр Джон Кэдмен обратился к Американскому нефтяному институту, посвятив свою речь преимуществу сотрудничества – «соответствующего, разумеется, законам каждой страны». Его замечания опровергали широко распространенное мнение о том, что нормы соглашения «Как есть» были секретными и не известны миру. Джон Кэдмен, председатель Англо-персидской компании, заявлял перед членами Американского нефтяного института, что «принципы "Как есть"… стали краеугольным камнем сотрудничества в международной нефтяной торговле за пределами Соединенных Штатов».

Кэдмен предостерегал присутствующих: «На улице по-прежнему льет дождь», и перед лицом катастрофы, которая надвигается в связи с Депрессией, компании не могут отказываться от попыток найти укрытие от грозы и стабилизировать отрасль. Был предложен новый вариант толкования «Как есть» – Тезисы Соглашения по дистрибуции от декабря 1932 г., которыми следует руководствоваться тем, кто формирует правила для местных картелей или местных соглашений». Вначале к Тезисам присоединились Royal Dutch/Shell, Jersey, Англо-персидская компания, Socony, Gulf, Atlantic, Texas и Sinclair. Новый порядок поддерживался двумя комитетами «Как есть» – одним в Нью-Йорке, ориентированным на поставки, другим в Лондоне, ориентированным на дистрибуцию. В Лондоне создали центральный секретариат «Как есть» для решения задач статистики и координации. Однако оставалось много поводов для трений, в том числе хроническое жульничество. Существовала и проблема «неосвоенных» рынков, т. е. таких, на которых участники раньше не торговали, но хотели бы туда войти[218].

По мере углубления Великой депрессии росли и проблемы нефтяной отрасли, и компании снова попытались усовершенствовать систему «Как есть», на этот раз предложив в 1934 г. Проект меморандума о принципах, который предполагал более свободные соглашения о сотрудничестве. Тиски Депрессии были столь суровыми, что новый меморандум взывал к «экономии в конкурентных расходах». Экономия средств и уменьшение конкурентных различий между компаниями достигались путем сокращения расходов на рекламу. Под сокращение подпадали дорожные знаки и рекламные щиты, газетную рекламу предстояло «ограничить разумными пределами», «премии гонщикам» надлежало уменьшить либо вообще отменить. Выпуск маленьких рекламных «штучек» – столь дорогих сердцу водителей зажигалок, ручек и календарей, предстояло резко сократить или вообще прекратить. Не пощадили ничего, даже количество и тип вывесок на заправочных станциях надо было «стандартизировать для уменьшения необязательных расходов».

Подобные соглашения, независимо от степени их реальной эффективности, неизбежно приводили к спорам, вызывая бурную и повсеместную критику, с одной стороны, и борьбу за свои права – с другой. Многие видели во всем этом доказательства гигантского заговора, направленного против покупателей. Существовало сильное подозрение, что создаются международные картели, особенно когда не скрывались дружеские отношения между нефтяными гигантами. Эти соглашения не противоречили законам разных стран вне США. Напротив, и требования времени, и давление правительственной политики, и атмосфера бизнеса ставили на повестку дня сотрудничество и объединение в картели в той или иной форме.

В каждой компании, входившей в соглашение, высший менеджмент называл руководство других компаний «друзьями»: «друзья в Лондоне говорят…», или «друзья еще не приняли решение». Но речь шла не о дружбе и не о «нефтяном братстве». Скорее это было вызвано отчаянием в условиях подавленной мировой экономики и стагнации спроса, вот что фактически свело вместе нефтяные компании. Они были непримиримыми конкурентами и никогда не забывали об этом. Совместные действия не исключали повсеместного недоверия и глубоко укоренившегося соперничества, сопровождавшихся осторожностью. Даже при обсуждении сотрудничества замышлялись новые нападения. Спустя всего несколько месяцев после Экнекерри Shell вступила на рынок Восточного побережья США и принялась очень быстро расширять свой бизнес. Jersey негодовала. Один из ее руководителей назвал действия Shell «амбициозными». Затем, в 1936 г., Генри Детердинг узнал, что Jersey обсуждает продажу всех своих мексиканских нефтеразработок Уильяму Дэвису, независимому нефтянику, имевшему вложения и в США, и в Европе. Дэвис был одним из «аутсайдеров», сильно осложнившим реализацию соглашений «Как есть». «Мы обязались вместе препятствовать деятельности Дэвиса, – рассерженно писал Детердинг в Jersey, – и, естественно, нелогично в разгар боевых действий продавать врагу необходимое снаряжение, которое поможет ему эффективнее вести войну против нас». Обсуждая в 1930 г. сотрудничество с Shell, Jersey одновременно всерьез обдумывала слияние своего зарубежного бизнеса с Socony, надеясь, что это поможет сражаться с Shell.

Конфликты возникали постоянно, причем чаще по поводу только что согласованного