Цветы в зеркале - Ли Жу-чжэнь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Когда продаешь товары за морем, то как можно заранее устанавливать цены, нужно посмотреть, чего нет, и соответственно повышать на этот товар цены, – ответил Линь Чжи-ян.
– Хотя эта страна и называется царством Женщин, – сказал Тан Ао, – но ведь это же не на самом деле женщины, зачем же они станут покупать такие вещи?
– По обычаям этой страны, все – от государя до простолюдинов – ведут простой и скромный образ жизни, – ответил До Цзю гун. – Единственный их недостаток тот, что они больше всего любят наряжать женщин. Безразлично, богатые это люди или бедные, стоит разговору зайти о женских нарядах, как все страшно оживляются, и хоть у кого-нибудь в кармане и пусто, он все-таки изыщет способ приобрести желаемое. Зная об этих нравах, почтенный Линь потому и захватил сюда такие товары на продажу. Если он снесет этот список в какой-нибудь богатый дом, не пройдет и двух-трех дней, как все будет раскуплено оптом, и, может быть, ему и не удастся получить такую же прибыль, как, скажем, в стране Великанов или в стране Карликов, но все же он выручит вдвое или втрое больше того, что сам затратил на закупку этих товаров.
– Когда-то в древних книгах я вычитал сказание о том, что есть страна, где «женщины правят, а мужчины хозяйничают». Я считал это невероятным, и вот теперь мне самому довелось очутиться в такой стране, Конечно, в таком необыкновенном царстве нужно сойти на берег и осмотреть все как следует, – сказал Тан Ао и обратился к Линь Чжи-яну: – Я вижу, что и ты, шурин, сегодня так и сияешь, видно, и тебя ждет какая-то радость: вероятно, ты получишь очень высокую плату за свои товары, так что мы сможем на радостях выпить с тобой.
– Сегодня утром две сороки – предвестницы счастья прощебетали мне что-то, – сказал Линь Чжи-ян, – а кроме того, «паук счастья» [312] пробежал по моей ноге. Почем знать, может быть, мне и повезет, как тогда с ласточкиными гнездами.
Взяв список товаров, Линь Чжи-ян ушел, радостно улыбаясь.
Сойдя на берег, Тан Ао и Цзю гун отправились в город.
Приглядевшись к местным жителям, встречавшимся им на улице, они заметили, что среди них не было ни старых, ни малых, как не было никого с бородой и усами. Хотя все были одеты как мужчины, но голоса у них были женские, они были малы ростом, худощавы, гибки и изящны.
– Поглядите-ка, Цзю гун, – сказал Тан Ао, – ведь это самые настоящие женщины, переодетые мужчинами; вот уж можно сказать противоестественное дело!
– Что вы говорите, почтенный Тан, – засмеялся До Цзю гун, – как бы, увидев нас, они не сказали, что и мы с вами женщины, переодетые мужчинами.
– Это вы верно говорите, Цзю гун, – кивнул головой Тан Ао. – Ведь есть поговорка: «Привычка становится второй натурой». Нам хотя и странно глядеть на них, но ведь у них так заведено с глубокой древности. А они, глядя на нас, конечно, тоже думают, что мы не настоящие мужчины. Но если здесь такие мужчины, то как же выглядят их женщины?
Тихонько показав пальцем в сторону, До Цзю гун сказал:
– Поглядите-ка вот на эту пожилую, которая шьет туфли, разве это не женщина?
Поглядев в ту сторону, куда указывал До Цзю гун, Тан Ао увидел, что в дверях небольшого домика сидела женщина средних лет, нарядно разодетая, гладко причесанная, с привесками на висках, крошечными забинтованными ножками, в красных вышитых туфельках, напудренная и нарумяненная. Когда же Тан Ао еще посмотрел на ее лицо, то увидел, что на верхней губе у нее растут усы, а щеки заросли бородой.
Увидев это, Тан Ао не удержался и взвизгнул от смеха.
Перестав вышивать, женщина посмотрела на Тан Ао и закричала:
– Эй ты, баба, как смеешь смеяться надо мной?
Услыхав ее басистый голос, звучавший как треснувший гонг, Тан Ао в испуге бросился бежать, таща за собой До Цзю гуна. А женщина кричала вслед:
– Ишь ты, бородатый, ясно, что баба, а напялил на себя мужское платье и шапку и корчит из себя мужчину! Тебе, видно, нипочем, что женщины не должны находиться вместе с мужчинами. Мало того что подглядываешь за женщинами, так ты еще и за мужчинами хочешь подсматривать. Ах ты, бесстыдная тварь! Иди, посмотрись в зеркало, ты забыла, на что ты похожа? Ах ты, корова этакая, копыта твои огромные, стыда в тебе нет! Счастье твое, что ты встретилась со мной! Если бы тебя кто другой увидел, то решил бы, что ты заглядываешься на честную женщину, и избил бы тебя до полусмерти!
Убедившись, что его отделяет уже достаточное расстояние от этой женщины, Тан Ао остановился и сказал До Цзю гуну:
– Оказывается, язык этой страны легко понять. Судя по ее словам, она действительно приняла нас за женщин. Дай бог, чтобы Линь Чжи-яна приняли за «мужчину»!
– Как так? – удивился До Цзю гун.
– Да ведь у шурина от природы лицо белое, словно напудренное, а теперь, после того как у него обгорели усы и борода в стране Огнедышащих, он выглядит совсем юнцом. Если они примут его за «женщину», то разве не будет оснований для беспокойства?
– Не беспокойтесь, почтенный Тан, – уверенно произнес До Цзю гун. – Жители этой страны всегда жили в дружбе со своими соседями, ну а к нам, прибывшим из Поднебесной империи, они тем более отнесутся с должным уважением.
– Посмотрите-ка, – сказал Тан Ао, – вон там висит какое-то воззвание, а вокруг него толпится народ и громко читает вслух; почему бы и нам не посмотреть, что там написано? Пойдемте!
Когда они подошли поближе, то услыхали, что речь идет о засорении речного пути. Тан Ао хотел подойти еще ближе, чтобы самому прочесть воззвание, но До Цзю гун спросил его:
– Какое это имеет к нам отношение? Зачем вам читать воззвание? Или вы хотите очистить реку и получить от них благодарность за свой труд?
– Не смейтесь, Цзю гун, – ответил Тан Ао. – В речных путях я совершенно не разбираюсь. Это воззвание случайно напомнило мне россказни о том, что в странах Южных морей повсюду иероглифы якобы пишутся по-разному, и мне хочется посмотреть, как их пишут здесь. – Сказав это, Тан Ао протиснулся сквозь толпу и стал читать воззвание.
– Манера письма у них такая, как у нас, и почерк очень хороший, – сказал он, дочитав до конца. –
