Цветы в зеркале - Ли Жу-чжэнь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лань-инь, стоя рядом с ним, тоже заплакала. Все были расстроены.
Линь Чжи-ян сказал:
– Ты всегда любил делать добрые дела, зять. Сейчас представился такой случай совершить доброе дело, что если ты не согласишься, то я за тебя соглашусь!
В следующей главе вы узнаете о том, что произошло дальше.
Глава 31
Таинственные слоги обсуждая,
они секреты рифмы раскрывают.
На пестрые фонарики глазея,
они разгадку ребусов находят.
– Если вы действительно отдаете вашу дочь моему зятю, чтоб он взял ее с собой, мы возьмем ее с нами, вылечим и, когда представится возможность, вернем ее вам, – сказал Линь Чжи-ян.
Лань-инь, плача, обратилась к своему отцу:
– Что вы говорите, отец! Как же я могу оставить вас одного и уехать? Ведь мама давно умерла, а других детей, кроме меня, у вас нет! Хотя я больна и не могу вам служить, но когда мы вместе, у нас на душе спокойно, разве мы можем вдруг так внезапно расстаться!
– Хотя все это так, – сказал переводчик, – но если тебя срочно не отправить в чужие края, где можно достать лекарства, то разве ты сможешь выздороветь? Твоя болезнь зашла настолько далеко, что если еще промедлить, то будет поздно. Каково будет мне, отцу, пережить такое горе! Да и я ведь тоже не вечен! Плохо, конечно, что нам приходится расставаться, но если ты выздоровеешь, то напишешь мне письмо, успокоишь меня, и я смогу еще прожить немного. Следовательно, наша разлука будет способствовать тому, чтобы мы оба остались в живых. Отбрось сомнения, дочка, и попроси этого мудрого человека стать твоим отцом. Если по приезде в Поднебесную империю ты сможешь вылечиться, все будет хорошо.
С этими словами он подвел дочь к Тан Ао, велел ей поклониться ему в ноги, как своему приемному отцу. Затем девушка поклонилась До Цзю гуну, Линь Чжи-яну и его жене. Переводчик тоже поклонился в ноги Тан Ао и поручил свою дочь его попечениям.
– Вы отдаете мне вашу дочь, и я принимаю ее как свою, преисполненный страхом, что не смогу полностью заменить ей вас, родного отца, – сказал Тан Ао, ответив на его поклон, – посмею ли я не посвятить всего себя ее благу?! Сейчас нужно прежде всего вылечить ее. Но я не могу заранее обещать, что сумею снова попасть сюда к вам, после того как вернусь на родину. Что касается замужества вашей дочери, то я отдам все свои силы тому, чтобы устроить ей счастливый брак, так что прошу вас, не беспокойтесь за ваше столь большое доверие ко мне!
В это время слуга переводчика принес серебро. Переводчик сказал:
– Здесь тысяча лан чистого серебра: пятьсот лан – скромное выражение моего уважения к вам; остальные пятьсот – на лекарства для дочери и на будущие расходы для устройства ее свадьбы. Что же касается одежды и головных украшений, то я все уже приготовил, чтобы вы не беспокоились об этом.
Слуги внесли восемь сундуков с вещами Лань-инь.
– Поскольку вы приготовили одежду и украшения для вашей дочери, мне, конечно, придется взять их с собой, – сказал Тан Ао, – но серебро, которое вы мне дарите, я не могу принять. Да и на свадебные расходы вы даете слишком много денег; прошу вас, возьмите их обратно, только на таких условиях я смогу исполнить ваше желание.
– У меня других детей нет, – сказал переводчик, – и деньги мне не нужны. Кроме того, у меня есть земля, на жизнь мне хватит. Возьмите же деньги, сударь, иначе я не буду спокоен.
– Господин переводчик дал так много денег не иначе как из любви к дочери, – сказал До Цзю гун, – лучше возьмите их, почтенный Тан; когда барышня будет выходить замуж, они пригодятся ей на свадьбу.
Тан Ао, кивнув головой, согласился и приказал слугам положить серебро в ящик и отнести его в заднюю каюту.
Горько плача, отец с дочерью расстались.
С этого времени Лань-инь стала называть жену Линь Чжи-яна тетей, а Вань-жу – двоюродной сестрицей. Она и ее няня поселились вместе с Вань-жу.
Джонка стала готовиться к отплытию.
До Цзю гун хотел стать у руля, но Тан Ао сказал:
– Зачем вам самому этим заниматься, Цзю гун? Ваш долговязый ученик прекрасно сам справляется с этим делом. Разве вы не хотите посмотреть, что написал государь страны Людей с раздвоенными языками?
– А я и забыл об этом, – засмеялся До Цзю гун.
Тан Ао вынул бумагу и развернул ее. На ней было написано следующее:
«Бот
вот
тот
сот
рот
мот
лот
пот
нот
чет
плот
кот код кат как кит кол кок кан кон клад крот».
Все трое долго вертели бумагу в руках, смотрели на нее, но ничего не могли понять.
– Какой смысл таится во множестве этих точек? – спросил Линь Чжи-ян. – Наверное, государь, опасаясь, что мы узнаем их тайну, нарочно одурачил нас!
– Он ведь властитель большой страны, – возразил Тан Ао, – разве к лицу ему обманывать людей? По-моему, весь секрет содержится в этих одиннадцати словах: «кот, код, кат, как, кит…» и т. д. Если бы он хотел нас обмануть, что стоило ему написать множество каких-нибудь трудных знаков? Но он почему-то написал только эти одиннадцать. Наверняка была какая-то причина!
– А почему бы нам не спросить барышню Чжи? – сказал До Цзю гун. – Она родилась в этой стране Людей с
