Создатели монстров - Марат Александрович Чернов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Они вошли в тускло освещённый просторный зал, иначе это помещение было не назвать, — и здесь Савва увидел то, что, возможно, могло бы ему присниться лишь во сне, если бы он напился или обкурился наркотой, но только не наяву. В неуютном, начисто лишённом каких бы то ни было признаков декора, зале почти не было мебели, кроме массивного кожаного кресла и небольшого дубового стола, на котором стоял громоздкий старинного вида канделябр с тремя мерцающими в полутьме, догорающими свечами. В кресле, накрывшись пледом, прикорнул человек. При звуке шагов вошедших он вздрогнул и поднялся, молчаливо кивнув профессору в знак приветствия. Очевидно, они виделись и раньше.
Неизвестно почему, но при виде совершенно ничего не выражающего лица мужчины, Савву пробрал неприятный холодок. Незнакомцу можно было на вид дать лет за пятьдесят; довольно длинные волосы у него на голове, аккуратно причёсанные и приглаженные, были неестественно белого цвета, а в глазах застыл странный красноватый огонёк. На нём был тёмный строгий костюм старомодного покроя, скорее всего, ещё советских времён. Казалось, этот человек сошёл со страниц одного из повествований о графе Дракуле или прочих родственных ему созданий Тьмы.
Но не это было самое страшное. В глубине зала, опутанное прочными цепями, тянувшимися от массивного железного крюка, вмурованного в стену, затаилось жуткое существо. Подобного отродья Савва не видывал и в «зверинце» для монстров. Тварь была выше двух метров в высоту, мускулистой и косматой под стать Зверюге из подвала, но, видимо, намного более злобной и сильной. Савву ужаснуло ещё и то, что на полу у ног твари валялись несколько огромных обглоданных костей.
Ощетинившись, она по-волчьи щёлкнула пастью и с рёвом бросилась в сторону профессора и Багрова, однако мощные кованые цепи сдержали её, не дав ей сделать и нескольких шагов. К изумлению Саввы, несмотря на весь её поистине звериный облик, она передвигалась на нижних конечностях почти как человек. Издав ужасный вопль, брызжа пеной из пасти, тварь яростно зашагала туда-обратно вдоль стены, выказывая свою агрессивность теперь лишь нетерпеливым побрякиванием цепей.
Профессор Волков взирал на это более чем спокойно, чего нельзя было сказать о начальнике охраны.
Из оцепенения его вывел голос шефа:
— Не бойтесь, Савва, пока вы со мной, вам ничего не грозит.
Нельзя сказать, чтобы это успокоило Багрова, но его рука на некоторое время нехотя сползла с рукояти его ПМ.
— Вы, конечно, не подозревали о существовании этих двоих созданий, — продолжал профессор, — а между тем они здесь уже долгие годы. Об этом потайном уголке не знает никто, а тех, кто знал, уже нет.
Багров с подозрением смерил взглядом обоих «созданий», как их назвал Волков, и спросил не без сарказма:
— А что, эти двое чем-то отличаются от других? Лучшие из ваших произведений?
Профессор с какой-то опаской глянул на монстра и поспешно ответил:
— О нет, это отнюдь не мои произведения. Вам должно быть лестно, Савва, что я привёл вас именно сюда, куда не ступала нога простого смертного, не считая меня. Вы, наверное, считаете меня гением среди учёных, а ведь большинству своих успехов я обязан, собственно, одному существу…
Монстр неожиданно поднял голову, устремив взгляд хищных звериных глаз на профессора. Казалось, одни эти глаза были готовы его растерзать, разорвав на мелкие кусочки, по крайней мере у Саввы создалось такое впечатление. Вместе с тем этот взгляд показался ему удивительно осмысленным, словно существо всё понимало.
— Я рад вам представить Покровителя собственной персоной, Савва! Мы сотрудничаем с ним вот уже более пятидесяти лет, и наше сотрудничество приносит большие плоды.
Монстр яростно взревел и снова попытался сорваться с цепей, но безуспешно.
При виде такой необузданности твари Савва поневоле усомнился в словах Волкова и сказал:
— Это отродье выглядит совсем диким. Честное слово, профессор, не представляю, что вы имеете с ним общего.
— Ничего, кроме одного, — заявил Волков. — Он — мой Покровитель, разве не ясно, Савва?
Багров с трудом скрыл улыбку:
— Это мне ясно, но я не совсем понимаю, кто это такой? Если не вы его создали, то кто? Таких уродов в жизни просто не бывает!
— Прошу вас, тише, — поморщившись, шикнул на него профессор. — Ему не нравится, когда о нём так говорят.
— Значит, он всё соображает? Хорошо, ну, а это кто такой? — спросил Багров, указав на незнакомца, стоявшего в стороне.
— Хм, могу лишь предположить, что это его кровный брат, хотя сказать, что они просто братья или кровные родственники, значит, слишком упростить факт их существования на Земле. С уверенностью я бы мог назвать это одним из чудес природы, и опровергнуть это убеждение, наверное, не посмел бы никто.
— Значит, это не ваших рук дело, профессор?
— Я же сказал, что нет, — сердито ответил Волков. — Я даже не знаю, откуда эти двое и каким образом появились на этот свет. Существует одна легенда, но разве мы, учёные, имеем право верить в легенды, домыслы или мифы, придуманные людьми? Я знаю только то, что около пятидесяти лет назад, когда я был рядовым лаборантом, к нам в лабораторию был доставлен необычный спецгруз. В то время Объект 5 был заурядной научно-исследовательской базой, занимавшейся грязной работой, той, за которую не хотели браться, скажем, столичные экспериментаторы. Нам же доверяли заниматься самыми парадоксальными, бесчеловечными опытами над живым материалом, подчас весьма нестандартным, будто над ним посмеялась сама природа… Так вот, к нам доставили груз — этих двоих, кого ты сейчас видишь. В тот момент это были детёныш неведомого зверя и маленький мальчик, о котором уже не скажешь, что он малыш. Определённо, в них было что-то необычное, но я ещё не знал, что именно. С ними позанимались от силы пару лет, но потом что-то изменилось то ли в высшем научном руководстве, то ли в самом правительстве, и научному персоналу было приказано ликвидировать большинство из своих секретных проектов. Эти крошки тоже попали под статью. Мне лично поручили усыпить и сжечь их в пепел в печи крематория — обычная процедура, которой я занимался в свои восемнадцать лет. Других дел, к сожалению, мне тогда не доверяли. Я был из тех, чьи научные убеждения отпугивали даже друзей
