Когда под ногами хрустит империя - Вера Ковальчук

– Слушай, я хотел бы пройти этот путь к будущей империи с тобой – помнишь, как когда-то в Военной академии? Наш совместный боевой рейд. Вот как тогда. – Он снова подождал реакции, но Кенред и теперь сумрачно молчал. – Однако, смотрю, иной раз люди меняются слишком сильно. Подумай и пойми, что на самом деле ты предпочёл бесчестье. Жаль, что в тебе не осталось силы и твёрдости, чтоб решать судьбы страны, как подобает людям нашего происхождения.

– Я давно уже не мальчишка, Мирван, – тяжело ответил Кенред. – Меня уже не получится взять на слабо.

– И убедить тоже?

– У меня не возникло впечатление, что ты вообще старался. Одни попытки давить на эмоции, ничего по существу.

– А я ведь пытался. Честно. Но это твой выбор… – Он принужденно усмехнулся, и на этот раз было заметно, что улыбка далась ему с трудом. – Думаешь, сможешь играть против меня?

– Думаю, сумею.

– И победить надеешься?

– Не исключаю такой возможности.

– Теперь ты больше напоминаешь себя прежнего. Ладно… У тебя ещё есть немного времени на то, чтоб передумать. Поразмысли как следует, всё оцени. И не тяни с решением, а то Райнир успеет раньше. Ты ему как заноза в ладони. – Мирван поднял ладонь, отвернулся и зашагал наискосок по склону, в направлении пышных кустов, усыпанных крупными фиолетовыми цветами.

Кенред проводил его взглядом. Это оказалось по-настоящему больно, даже на удивление.

Он перевёл дыхание и пошёл обратно к дороге, стараясь не думать о том, что хорошо бы оглянуться. Вряд ли Мирван тут один. Его люди могут ждать за теми же кустами, например, или в той рощице. Если в него целятся из дальнобойных излучателей, он всё равно этого не увидит. Так что крутить головой бесполезно. Полезнее будет даже показать свою беззаботность – в знак добрых намерений. Но по большому счёту всё, включая сам разговор, было одной большой глупостью.

«Что-то ты часто стал глупить», – подумал он, но даже эта отрезвляющая мысль не помогла привести сознание в порядок. Только в машине он очнулся, когда водитель три раза спросил, куда ехать, и уже обернулся с переднего сидения, беспокойно разглядывая Кенреда, пытаясь понять, что с ним.

– Да, в Ярим. Поезжай в замок.

И включил голографический экран над браслетом, развернул карту Метрополии. «Зачем ты приезжал, Мирван? Только ли чтоб позвать меня с собой? Какую информацию ты хотел до меня донести, а какую спрятать? Что я смогу выкопать?.. Может быть, если бы я сейчас служил в Генштабе и знал чуть больше, и толку было бы больше?.. Нет, там были бы свои трудности, и их было бы намного больше. Лучше попробую сам разбираться». Он задумался, стоит ли вообще ехать в отцовский замок – там его будет ждать очередной неприятный разговор, и времени на это уйдёт столько, сколько потребовал бы обстоятельный анализ информации. Но с тем, что у него получается, не справится обычный экран, нужна тактическая вычислительная система. Такая есть только в замке.

Твердыня Яримов встретила Кенреда молчаливо и мирно. К тому моменту он уже составил небольшую схему, раскидал знатные фамилии по группкам и был готов работать с картой. Только этим ему сейчас и хотелось заниматься, если уж начистоту. Но получится ли… Он выбрался из машины, внутренне готовый к немедленному сражению, однако дворецкий, вышедший его встречать, сообщил, что его светлости в замке нет. Он уехал. Нет, должно быть, ненадолго, поскольку оставил распоряжения насчёт ужина. А вот её светлость отдыхает у себя и будет рада видеть сына чуть попозже.

И Кенред испытал ни с чем не сравнимое облегчение. Сражение откладывалось. Было время спланировать и его, и то, которое то ли случится, то ли нет, но сейчас полностью занимает его мысли.

Было время – самый ценный ресурс…

10

Не зная, чем ещё заняться, Кира вернулась к попыткам читать местный букварь и очень скоро поняла, что если не начнёт писать на чужом языке, то и читать нормально не научится. Загвоздка была в том, что когда она приступала к изучению новых буквосочетаний, предыдущие вылетали из головы. Значит, их нужно там закрепить, и лучший способ – чистописание. Но одно дело – печатные буквы, а другое – письменные. И как ей подойти к новой задаче?

Промучившись размышлениями ночь, Кира утром всё-таки спустилась вниз, отыскала распорядительницу и попросила у неё что-нибудь наподобие прописей. Если у ответственной дамы отыскался букварь, то, наверное, и прописи могут найтись. Пусть даже и использованные, она сможет работать и с такими.

Но на этот раз женщина не захотела пойти ей навстречу. Она приняла неприступный вид и ответила:

– Видите ли, я тут сообразила, что не знаю, какое мнение на этот счёт имеет его милость. – И объяснила, напоминая. – Ваш хозяин, сударыня.

– Хм… А вы думаете, он может быть против?

– Я ничего на этот счёт не думаю, сударыня. Я не знаю. Конечно, он может быть и против – откуда мне знать. Учить или не учить вас грамоте – решать только ему.

– Никаких запретов на этот счёт озвучено не было, – произнёс Крей, появляясь рядом так внезапно, словно из ближайшей стены вышел.

– Однако и прямых разрешений – тоже! – отрезала распорядительница. – Хотите брать на себя такую ответственность – вот сами и берите. А я буду делать своё дело.

И ушла.

Кира недовольно взглянула на Крея и подумала, что тот после отъезда генерала начал постоянно появляться поблизости. Очевидно – присматривает за ней. Следит что ли, чтоб не сбежала? Или охраняет от злобных слуг? Посмотрела – и заставила себя спросить, хотя изначально вообще не собиралась с ним разговаривать. Принципиально.

– Так вы возьмёте на себя ответственность? Обеспечите меня нужными материалами?

– Нет, – беспечально ответил Крей. – У меня нет прописей, и сейчас, пока я на службе, поехать за ними не могу. Но в день увольнительной, как только мне её дадут, уже смогу. Так что, если подождёте, материалы будут.

– Хорошо… А бумагу и письменные принадлежности мне дать можете?

Он пару мгновений рассматривал её: то ли пытался угадать, какую общественно вредную пакость она задумала, то ли просто соображал. Потом сказал:

– Подождите здесь. – Ушёл на минуту и вернулся с ворохом чистых листов и стилом – видимо, местным аналогом