Графъ - Аля Пачиновна

- Неужели я не прав? Лера? Ни разу не думала? - усмехнулся и выбросил козырь: - Даже когда рубашку мою обнюхивала?

Феминизм внезапно заглох и встал набухающей яростью в глазах. А потом так же внезапно красный снаряд взметнулся вверх и со всей женской обидой обрушился на левое плечо Глеба.

- Мазила! - возвестил он, отметив, однако, что удар вышел ощутимый. - Давай ещё! - подначивал, отступая, - врежь как следует!

Следующая попытка заткнуть манипулятора прилетела справа - перчатка вскользь задела скулу и то, только потому, что он даже не думал защищаться и уворачиваться.

- Слабачка! - клацнул зубами и сделал шаг к девчонке. - Разозлись! Врежь со всей дури!

Лера всхлипнула и замолотила слева, справа, как лопастями, под аккомпанемент бодрящих провокаций Глеба. Потом она выбилась из сил, опустила потяжелевшие перчатки, согнулась в таран и бросилась в атаку. Как пчела на смертельную угрозу улью. Он поймал ее в падении. Сгрёб в охапку и перевернул, прижав собой к настилу.

- Тихо, тихо, - сказал на ухо тоном, каким мясник успокаивает обреченное на съедение животное. - Успокоилась и перестала брыкаться.

Она обмякла. Но выжала сквозь зубы:

- Сволочь!

- Да хочешь! - согласился Глеб.

- Гад!

- Очень хочешь…

- Убью тебя…

- Хочу тебя…

Девчонка снова попыталась причинить Графу физические увечия, несколько раз слабо хлопнув его перчатками по спине. Потом резко раскинула руки в стороны и захныкала, как сиротка перед государственной бормашиной. Расслабься, девочка, я тебе секс предлагаю, а не инквизицию!

С этой мыслью Глеба посетило желание пройтись по некоторым ее эрогенным пунктам, пока положение позволяет. Устроился на ней поудобнее, вплёл пальцы в растрепанные волосы и стал целовать мокрое лицо, губы. Единоличное, эксклюзивное право пользоваться этими богатствами и мысль, что это он дал себе сие право, заводила своей дерзостью. Он имеет власть иметь кого хочет!

Девчонка уже не сжимала нервно челюсти, она встречала губами его дыхание, и пару раз Глебу показалось, что ее язык, как бы это сказать, - на его стороне.

Низ живота постреливало, но терпимо. Все-таки вчерашняя муркина акция «три по цене двух» притупила тестостероновую агрессию, гудевшую в яйцах всю последнюю неделю. Нет, сегодня рано. Послезавтра может быть поздно. А завтра - в самый раз. Но помацать ее можно немного уже сейчас.

Сполз губами по шее к ключице, носом и языком скатился по груди в знойную тень ложбинки, втягивая в себя ее запах и вкус. Солёная и чистая, как слеза. Смял в ладони упругую округлость, зубами прикусил сосок. Там у всех нерешительных барышень такая кнопочка, вызывающая тихий стон…

А Лера охнула. И не просто произнесла междометие, а словно прикусила себе язык на нецензурном выражении крайней степени потрясения.

- О-ох! - повторила, после того как затрещали швы на ее топике.

«Да, охуенно!» - выдохнул Глеб и вцепился зубами в лобок через эластичную ткань шортов. «Никогда раньше не пробовал ничего новодворского!».

Лера вытянулась в струну, подняла бёдра, неосознанно подсказывая мужчине дальнейшие действия. А когда сама невинность просит, отказать невозможно! Глеб подцепил резинку шортов, потянул слегка вниз, осыпая ее живот лёгкими укусами. Все-таки, он был ещё в состоянии дать девчонке последний шанс. Остановился, посмотрел, оценил стадию готовности блюда. Нет, жестковата ещё дичь…

- Нет, нет, - бормотала, но задержать падение нравственности мешали перчатки. - Мы не готовы.

Глеб понял, что это она от растерянности и разлада чувств во множественном числе о себе заговорила, поэтому ответил в том же духе:

- А мы даже очень…

И снова нацелился на ее губы. Смял их, приварил к своим, ныряя языком в ароматный жар ее рта. «Сейчас отпущу, не барагозь! Надо тебя ещё потомить на медленном. Чтобы во рту таяла…»

- Гр… Хл… Гл… Хватит!

Последнее слово хлопнуло по ушам и покатилось в голове стрекочущим эхом. А потом на долгую секунду все стало звучать как сквозь толщу воды. Все-таки, выпросил он нокаут. И, вероятно, физиономия у Глеба была такая, будто наваляли ему уже на трештоке - девчонка смеялась! Нет, она хохотала. Заливисто и совсем без злорадства, а местами даже кокетливо и чувственно. Совсем не как чопорный синий чулок.

Воспользовавшись замешательством, извернулась пресмыкающейся и выскользнула из-под Графа. Розовые мошки перестали мелькать перед глазами, он смог сфокусировать зрение так, чтобы объект не раздваивался. Кто бы знал, что лидер мнений тайно посещала музыкальную школу по классу «тарелки»! Так треснуть по ушам…

Уходя, она одарила его снисходительным кивком, мол, ее голыми руками не возьмёшь, так и знай, сиятельство; зашвырнула в него перчатками. Подавись, мол.

- Спасибо, - сказала, отдёргивая перекрученную футболку, - стресс как рукой сняло, - она шумно выдохнула себе на лоб, - но я бы предпочла устранить причину!

- Приходи, как готова будешь устранить. Я тебе помогу, - крикнул он убегающей девчонке, ощущая на губах ее вкус и свою абсолютно идиотскую и не менее довольную улыбку.

Завтра. Точно завтра. И потом по отработанной схеме: вознаграждение, тур на Мальдивщину - курорт для бывших любовниц, и шубу. А он сможет, наконец, заняться серьёзными делами в Альянсе и произвести контрольно-профилактическую и кадровую чистку на золотой жиле…

Глава 20

Глава 20

Послушай женщину и поступи наоборот. Это правило в отношениях с сестрицей было фундаментальным. Хозяйство она вела отлично, как опытная Фрекен Бок. Гудела на персонал и охрану с утра до вечера и даже начальник СОБа к концу дня начинал маршировать. Это качество Граф в ней ценил, но вот ее умению пилить мозг нравоучениями могла позавидовать сама бензопила. Все анекдотические стереотипы о жёнах и тещах сплелись в одну графиню - так сестрицу называли придворные Глеба. Спорить с ней, как, собственно, и с Графом, было бесполезно. Проще было согласиться, сделав по-своему.

С Виолеттой они были похожи, как разнополые близнецы, хотя произошли от разного семени с разницей в два года. Глебу было четыре, когда двухлетнюю Вилку забрала к себе бабка - мать ее бати, присевшего надолго за убийство собутыльника. Родительница опять начала пить по-чёрному, но у старухи нигде не ёкнуло, глядя на мальчишку, пытающегося растолкать пьяную женщину. Сестра