Восток – дело близкое. Иерусалим – святое - Леонид Медведко

Посетившая Палестину в июне 1947 года специальная комиссия ООН по вопросам Палестины (ЮНСКОП) в своем докладе подтвердила, что там сохраняется военное положение. Проволочные заграждения, заставы на дорогах, пулеметные гнезда, постоянное патрулирование броневиков – так выглядели, по описанию этой комиссии, Иерусалим и другие районы Палестины. «Свобода личного передвижения, – отмечалось в докладе, – максимально ограничена. Введение комендантского часа и объявление осадного положения стали обычным явлением…» Каждый палестинец мог быть арестован без решения судебных властей, причем в любое время и любым представителем вооруженных сил или полицейским чиновником. Так, по мотивам «охраны порядка» в Палестине были арестованы более восьмисот человек, а задержаны около восемнадцати тысяч.

В израильской и западной историографии довольно широко распространена версия о ведущей роли сионистов в антиколониальной борьбе в Палестине. Дескать, именно поэтому английские власти, придерживаясь проарабской ориентации, острие своих репрессий направляли против еврейских организаций. Однако в действительности мандатные власти проводили не антиеврейскую, а антипалестинскую политику. Она была направлена на расчленение Палестины и подавление освободительного движения на Ближнем Востоке, сохранение, а по возможности и укрепление своих военно-политических позиций. Этими целями руководствовался Лондон, соглашаясь и на раздел, и на федерацию в Палестине с призрачной автономией еврейской и арабской общин при условии сохранения британского военного контроля над Иерусалимом и пустыней Негев. Вашингтон был уже почти готов уступить Лондону, соглашаясь на передачу контроля над пустыней кому-либо из арабских вассалов Великобритании. Но в самый последний момент Белый дом под усилившимся нажимом влиятельных сионистских кругов отступил от прежней позиции и стал высказываться за раздел Палестины.

Англия согласилась передать решение вопроса о будущем Палестины в ООН лишь после того, как лейбористское правительство К. Эттли убедилось в бесполезности давления на сионистов, пользовавшихся покровительством США. К тому же финансовое положение Лондона было не настолько прочным, чтобы он мог финансировать содержание в Палестине почти стотысячной армии и многочисленных военных баз на Ближнем Востоке. Кроме того, приходилось еще помогать своим вассалам – арабским монархическим режимам в Египте, Ираке, Трансиордании, на юге Аравии и в Персидском заливе.

Администрация США проводила курс на постепенное вытеснение европейцев с Ближнего Востока, делая в Палестине ставку на сионистов. Президент Трумэн в августе 1945 года почти в ультимативной форме потребовал от правительства Эттли допуска в Палестину ста тысяч евреев из числа перемещенных лиц, у которых «нет реальных возможностей поселиться в США и вообще в Западном полушарии». Это требование было продиктовано вовсе не гуманными соображениями, а стремлением заручиться поддержкой еврейских избирателей на приближавшихся президентских выборах. Лондону ничего не оставалось, как удовлетворить требование Вашингтона. После этого Англия и США стали теснее координировать свои действия в Палестине. В вопросе еврейской иммиграции между ними не было существенного антагонизма. А в обстановке нараставшей напряженности между арабской и еврейской общинами и провоцируемых колониальными властями взаимных кровавых столкновений между ними массовая еврейская иммиграция вела к еще большему обострению ситуации в Палестине.

Однако в Лондоне явно просчитались. Надежды Эттли на то, что ему удастся обусловить въезд новых еврейских иммигрантов роспуском сионистских вооруженных формирований, не оправдались. Террористы из сионистских боевых групп «Иргун» и «Лехи» организовали серию диверсионных актов и покушений на британских военнослужащих и чиновников. В июне 1946 года было взорвано десять мостов. Тогда же в Иерусалиме был устроен взрыв отеля «Царь Давид», под обломками которого погибли несколько десятков человек, в том числе англичане. Вслед за этим взлетел на воздух клуб британских офицеров в Иерусалиме. Еврейские боевики подожгли склады с горючим в Хайфе, атаковали английские казармы и арсеналы с оружием, ограбили несколько банков, наконец, среди бела дня на улицах захватили в качестве заложников британских офицеров и солдат. Одновременно они терроризировали и арабское население. Все эти акции, получившие широкий резонанс, послужили для Эттли и шефа Форин-оффис Э. Бевина веским доводом, чтобы передать палестинскую проблему в ООН. В конце января 1947 года колониальные власти вынуждены были отдать приказ об эвакуации из Палестины всех гражданских лиц – британских подданных, одновременно ужесточив репрессии против палестинцев.

Необъявленная война в Палестине вызывала недовольство и протесты как английского, так и мирового общественного мнения. Даже находившийся в оппозиции лидер консерваторов Черчилль поставил перед лейбористским правительством вопрос: «Сколько может продолжаться эта кровавая бойня, которая ежегодно обходится в 30–40 миллионов фунтов стерлингов и отвлекает тысячи английских солдат, находящихся вдали от родины?» Чем сложнее и напряженнее становилась ситуация в Палестине, тем усерднее и изощреннее действовал Лондон. Чтобы сохранить свое влияние, он препятствовал в Палестине всякому вмешательству ООН и разжигал антагонизм между арабами и евреями.

Трумэн, переизбранный в 1948 году президентом США, проводил противоречивую ближневосточную политику с явным просионистским уклоном. Амплитуда колебаний ее зигзагов между арабами и евреями объяснялась прежде всего синдромом «боязни коммунизма». Публично Трумэн неоднократно заявлял, что палестинская проблема должна решаться дипломатическими средствами в сотрудничестве с англичанами и арабами. Говорил он и о том, что становление нового государства должно происходить на мирной основе. «Я вовсе не хочу, – клялся президент, – посылать туда для замены англичан пятьсот тысяч американских солдат, чтобы устанавливать мир в Палестинe». Ho на деле администрация США, Госдепартамент, Пентагон и созданное как раз в годы палестинского кризиса ЦРУ немало постарались для заполнения создавшегося якобы после ухода старых колонизаторов «вакуума» на Ближнем Востоке. При этом использовались как экономические, так и военные средства.

Американские стратеги всегда рассматривали Ближний Восток как жизненно важный для всего «свободного мира» плацдарм вблизи границ Советского Союза. Из арабских стран они хотели создать своеобразный «санитарный кордон». Эти страхи перед «советским экспансионизмом» и «угрозой коммунизма» усиленно внушало Трумэну ЦРУ. Оно-то в основном и определяло колебания Вашингтона при поисках решения палестинской проблемы. Как вспоминал позднее сам Трумэн в своих мемуарах, американские дипломаты и военные, участвовавшие в дискуссиях в Овальном кабинете Белого дома, больше всего беспокоились о ближневосточной нефти, в долгосрочном плане – в отношении арабов, которые «в пику западной политике в Палестине могут начать действовать сообща с Россией».

Угроза коммунизма им мерещилась и с противоположной стороны, среди всего прочего особенно большой страх они испытывали перед прибывавшими из Центральной Европы еврейскими иммигрантами. Они, дескать, «могли занести и распространить на Ближнем Востоке вирус коммунизма» и тем самым создать угрозу американским интересам. Отчасти поэтому ЦРУ, проводя курс на расширение еврейской иммиграции в Палестину, проявляло вместе с другими секретными службами Запада большую активность в ужесточении контроля за отбором еврейских беженцев и в борьбе с прогрессивными еврейскими организациями. На словах администрация США ратовала за права арабов и евреев на самоопределение в Палестине, а на деле немало сделала, чтобы сорвать решение о создании арабского палестинского государства.

Если Вашингтон руководствовался в основном антикоммунизмом, склоняясь на сторону сионистов, то Лондон по той же причине разыгрывал арабскую карту. Убедившись в невозможности сохранения своего прямого военного присутствия в пустыне Негев и секторе Газа, Англия развила закулисную деятельность, а затем стала открыто подталкивать своих арабских вассалов (монархов Трансиордании, Саудовской Аравии и Египта) к установлению контроля над этими территориями. В феврале 1947 года «мозговой трест» Форин-оффис составил секретный меморандум. В нем подчеркивалась заинтересованность Лондона в присоединении к Амману части Святой земли с целью обезопасить «коридор от Красного моря через пустыню Негев и Газу к Средиземному морю». Это позволило бы сохранить «преобладающее английское военное и политическое влияние в районе, имеющем важное стратегическое значение».