Добыча: Всемирная история борьбы за нефть, деньги и власть - Дэниел Ергин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все это подчеркивало настоятельную необходимость скорейшего освоения новых алжирских месторождений. «Сахара» стала волшебным словом во Франции. Сахара освободит Францию от зависимости от иностранцев и остроты валютного кризиса, Сахара оживит французскую промышленность, Сахара будет французским ответом на германский Рур, где происходило экономическое чудо. Сам де Голль нанес неофициальный визит на нефтяные месторождения в Сахаре в 1957 г., за год до его возвращения к власти. «Здесь вы открыли великие возможности для нашей страны, – сказал он нефтяникам в лагере в пустыне. – Это может изменить все в нашей судьбе».
Добывать нефть было очень трудно. Месторождения находились в глуби пустыни, даже такие простые вещи, как вода, нужно было доставлять на машинах за сотни миль по бездорожью. Однако к 1958 г., через два года после открытия, первая нефть стала экспортироваться во Францию. У сахарской нефти все же был один недостаток. В Алжире шла кровопролитная война за независимость, которая началась в 1954 г., и алжирские повстанцы вопреки протестам Франции рассматривали Сахару как неотъемлемую часть Алжира. Будущее сахарской нефтедобычи нельзя было в полной мере рассматривать как безопасное. Некоторые круги во Франции даже считали, что «англосаксы», а также синьор Маттеи из Италии тайно сговорились с повстанцами, чтобы после обретения Алжиром независимости получить преимущества в доступе к алжирской нефти.
Но упорство французов начало приносить плоды. Несмотря на риск, к 1961 г. компании, в основном принадлежавшие французскому правительству и контролируемые им, добывали по всему миру нефть, покрывая 94 % потребностей Франции. На следующий год Алжир формально добился независимости. Но Эвианское соглашение, подписанное де Голлем с Алжиром, гарантировало сохранение положения Франции в сахарской нефтедобыче.
С уверенностью нельзя было предсказать, как долго будет действовать соглашение с Алжиром. Для укрепления общего положения Франции с нефтью и более успешной конкуренции с крупными нефтяными компаниями RAP слилась с группой государственных компаний BRP, которая, среди прочего, открыла крупное газовое месторождение во Франции и стала его разрабатывать. «Мы пошли по пути реальной адаптации к международному положению», – разъяснял министр энергетики Андре Жиро. Объединенная компания была названа «Предприятие по нефтяным исследованиям и разработкам» (Enterprise de Recherches et d'Activités Pétrolières), или, проще, Elf-ERAP. Позже компания получила известность как Elf, так же называется одна из марок ее бензина. Развиваясь на основе алжирской нефтедобычи, Elf начала кампанию по нефтеразведке по всему миру и стала не только одной из крупнейших мировых компаний, но и одной из самых крупных промышленных групп в мире.
Добыча, подталкиваемая стремлением независимых компаний найти «золотую жилу», начала развиваться и в других странах. Крупнейшие компании тоже действовали энергично. Несмотря на обширные владения на Ближнем Востоке, они хотели диверсифицировать свои источники, чтобы не стать заложниками возможных обострений в странах Персидского залива. Как заявил в 1957 г. управляющий директор Shell, они хотели создать систему «коммерческой защищенности и не класть яйца в одну корзину». Совместное предприятие Shell и BP, начавшее разведку в Нигерии еще в 1937 г., в 1956-м наконец обнаружило первые признаки нефти в болотистой дельте реки Нигер. Но ничто в мире не сравнится с феноменом, который был открыт в безлюдном пустынном королевстве Ливия. Он изменил мир нефтяной промышленности и в конечном счете мировую политику[472].
Ливийский «куш»
Тысячи танков с грохотом утюжили каменистую ливийскую пустыню во время Второй мировой войны, где шла титаническая битва между немцами и англичанами. И именно там были разбиты войска Роммеля, постоянно испытывавшие дефицит горючего. Когда стрелки топливных индикаторов опускались до нуля, никто из противников и не предполагал, что они сражаются примерно в сотне миль от одного из самых крупных в мире нефтяных пластов.
Через 10 лет после Второй мировой войны Ливию рассматривали как страну, которая с военной точки зрения большого значения не имеет. Здесь располагалась авиабаза Wheelus, одна из главных баз бомбардировщиков США в Восточном полушарии. Кроме нее, здесь не было ничего, имеющего мировой масштаб. Для создания государства были довольно произвольно объединены три «провинции». Неустойчивую политическую систему возглавлял престарелый король Идрис, который совсем не хотел быть королем. Однажды он действительно написал бумагу об отречении, но вожди племен, населяющих пустыню, услышав об этом, сильно воспротивились. Ливия была очень бедной страной, опустошаемой засухами и саранчой. Ее экономическую перспективу едва ли можно было назвать многообещающей. После Второй мировой войны двумя главными экспортными статьями были эспарто – трава, которую использовали в производстве банкнот, и металлолом, в который превращались ржавеющие танки, грузовики и другое вооружение, оставленное армиями стран Оси и союзников.
Но к середине 1950-х гг. у геологов появились предположения, что в стране может быть нефть. Чтобы стимулировать разведку и освоение месторождений, ливийский закон о нефти 1955 г. предоставлял множество мелких концессий, в отличие от обширных, характерных для стран Персидского залива. «Я не хотел, чтобы Ливия начинала как Ирак, Саудовская Аравия или Кувейт, – объяснял ливийский министр нефти, следивший за соблюдением закона. – Я не хотел, чтобы моя страна оказалась в руках одной нефтяной компании». Ливия предоставляла много концессий независимым нефтяным компаниям, не имевшим собственной нефтедобычи и концессий, которые приходилось отстаивать в других странах Восточного полушария; таким образом, ничто не удерживало их от расширения разведывательных работ и увеличения добычи нефти в Ливии. В законе имелся еще один стимул. Доходы правительства привязывались к рыночной цене нефти, которая была ниже, чем превращающаяся в нереальную объявленная цена. Это значило, что ливийская нефть должна быть более выгодной, чем нефть из других стран, а это прекрасная причина для любой компании максимально увеличить добычу в Ливии. Главная цель закона была выражена ливийским министром нефти: «Мы хотим быстро найти нефть»[473].
Стратегия рассредоточения сработала. На первом раунде переговоров в 1957 г. 17 компаний с успехом выиграли тендер на 84 концессии. Ливийский маховик начал набирать обороты. Условия работы тем не менее едва ли можно было назвать удобными. Страна была очень отсталой. Не было телефонной связи с внешним миром. Желающие позвонить в Соединенные Штаты летели для этого в Рим. Полевым работам геологов препятствовали
