Маленькое одолжение. Продажная шкура - Джим Батчер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что, черт подери, такое этот Крейгслист?
– Это такой сайт в Интернете, – объяснила Жюстина. – Вроде огромной доски объявлений, и попасть на нее можно из любой точки земного шара. Люди используют этот сайт для рекламы товаров, которые хотят купить или продать.
– Товаров, – вставил Томас, – и услуг. Предлагается пособничество в любых делах, причем с использованием завуалированных формулировок, если речь идет о незаконных вещах. На этом сайте проворачиваются многие теневые сделки, поскольку здесь легко сохранить анонимность. Эскортные услуги, наемники и все такое.
На листе было напечатано объявление.
НАГРАДА ЗА ГОЛОВУ
ДОНАЛЬДА МОРГАНА,
ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ В РАЗМЕРЕ 5 МЛН,
ЛЬГОТЫ ГАРАНТИРУЮТСЯ.
– Адские погремушки! – негромко выругался я и протянул страницу Томасу.
– Плакат из серии «разыскивается», а что?
– Обрати внимание, не «живым или мертвым». Его хотят получить только мертвым.
Это означало, что все сверхъестественные убийцы на этой чертовой планете наверняка бросятся на поиски Моргана. Не столько ради денег, сколько ради обещанных в объявлении льгот, куда более ценных среди нечеловеческих существ, чем означенная в нем сумма. Пять миллионов просто давали представление о размерах льгот, которые получит предъявитель.
– Черт, все до единого наемные стволы с родными и близкими, – пробормотал я. – Дело становится все веселее и веселее.
– Но почему ваши люди пошли на такое? – спросила Жюстина.
– Это не они, – мотнул головой я.
Томас нахмурился:
– Почему ты так думаешь?
– Потому что Совет не выносит сор из избы, – ответил я. И это святая правда. У Совета имеется для таких случаев собственный убийца. Или палач. Я поморщился. – И потом, если бы они и объявили награду, то наверняка не через Интернет.
Томас кивнул, поглаживая обтянутое латексом плечо Жюстины.
– Тогда кто это сделал?
– Действительно, кто? – поинтересовался я. – Есть ли способ узнать, кто стоит за этим объявлением? Или кому принадлежит этот электронный адрес?
Жюстина покачала головой:
– Очень маловероятно.
– Тогда, может, стоит обратиться по этому адресу самим? – предложил Томас. – Может, нам удастся выманить их из убежища?
Я задумчиво почесал подбородок.
– Если у них есть хоть капля здравого смысла, они не покажутся никому из тех, кто не утвердил себя в этом бизнесе. Но попробовать стоит. – Я вздохнул. – Придется его перевезти.
– Зачем? – удивился Томас.
Я постучал по листку пальцем:
– Дело может обернуться неприятностями, а надо мной живут пожилые люди.
Томас нахмурился еще сильнее и кивнул:
– Куда?
Я раскрыл рот, чтобы ответить, но тут ритм ударных внизу внезапно сменился, и до нас донеслись потрясенные голоса, с которыми не справилась даже шумопоглощающая отделка. Секунду спустя по моим нервам пробежала странная дрожь, а сердце забилось чуть быстрее, словно вспомнило недавние запросы моего тела.
Сидевшая напротив Жюстина поежилась, глаза ее почти закрылись, а соски под тонким латексом обозначились рельефнее. Бедра ее легко, неосознанно дернулись, задев бедро Томаса.
Глаза брата на мгновение вспыхнули серебром, потом он прищурился, осторожно высвободился из объятий Жюстины и встал. Плечи его напряглись словно в ожидании удара.
Я последовал его примеру:
– Что это?
– Неприятности, – отозвался он и оглянулся на меня через плечо. – Родня в гости пожаловала.
Глава 9
Томас пристально всмотрелся вниз, в зал, и кивнул, словно узнав кого-то.
– Гарри, – спокойным, негромким голосом произнес он. – Не вмешивайся в это.
– Во что? – не понял я.
Он повернулся ко мне; на лице его застыла неестественно бесстрастная маска.
– Это наши семейные дела. Тебя это не касается. Коллегия распорядилась обеспечивать безопасность чародеев. Если ты не будешь вмешиваться, я смогу о тебе не беспокоиться.
– Что? – удивился я. – Томас…
– Просто позволь мне уладить это самому, – настойчиво произнес он.
Я собирался ему ответить, когда в помещение вошел вампир.
Подобные ощущения обычно вспоминаются с трудом – как последние мгновения сна перед самым пробуждением. Ты даже понимаешь, что стоит тебе отворить глаза, и ты все забудешь – но все равно не можешь поверить в то, что навсегда утратишь нечто столь важное или прекрасное.
