И пожнут бурю - Дмитрий Кольцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Да уж, хорошо, что я Омара не пригласил сюда», – подумал Альфонс, когда Буффле закончил говорить. Тем временем беседа приняла характер активного обсуждения последних решений управляющего. Вообще именно Фельона больше всех остальных людей и тем обсуждали везде. В шатре-столовой, где Фельон установил соглядатая, чтобы выискивать наглых сплетников, даже не боялись критиковать его.
– Вот я думаю, – произнес Клод, – куда смотрит Хозяин? Его управляющий активным образом ведет весь цирк в пропасть, а он ничего не предпринимает.
– Быть может, во всем виновата холера? – предположил Жорж Франк, разрезая напополам большой кусок мяса. – Месье Фельон действительно не очень складно управляется, но до того, как мы приехали в Невер, дела шли не так уж и худо. По крайней мере, казна всегда пополнялась.
– Нет, просто тогда Фельон еще не поселился в этой казне, – с презрением проговорил Леви и расхохотался. Его смех перекинулся и на остальных участников застолья.
– Николя прав, – сказал Альфонс, резко приняв серьезный вид. – К сожалению, денег у нас становится все меньше и меньше, а доходов почти не наблюдается. У простых работников жалование урезано до минимума, премии, обещанные еще покойным Буайяром, так и не выплачены. Я говорил вчера с главным униформистом. Он сообщил мне, что самое высокое жалование получает в их группе он.
– Ну так в этом нет ничего удивительного, – задорно сказал Леви, ударив себя по толстому животу. – Кто главнее, тот и получает больше.
– Так-то оно так, – согласился Альфонс. – Однако его жалование составляет на данный момент триста франков в месяц. То есть он в последний раз получил жалование в конце февраля, тогда оно составляло восемь с половиной тысяч, а в конце марта получит сумму в 28 раз меньше! И это пока он не добрался до нас, господа.
Все за столом возмутились.
– Он не посмеет, – прокричали разом Леви и Франк.
– Будем на это надеяться, – произнес Альфонс. – Что же вы думаете, месье Томма?
Томма отвлекся от вина и, вытерев рот салфеткой, сказал:
– Да что же тут думать? Месье Фельон слишком неуправляемый. Чем скорее он покинет оба своих поста – тем легче будет всему нашему Раю. Иначе этот падший ангел всех нас утащит в Преисподнюю.
Мнение Томма разделили все присутствующие. Оказались солидарны они также и в том, что избавиться от Фельона стоит исключительно честным путем – постараться донести до Хозяина всю правду о его делах. Подозрение, что Сеньер не знает всех проступков и дел своей правой руки, косвенно подтверждалось двумя фактами. Во-первых, только лишь узнав о том, что управляющий либо безумно тратит деньги на себя, либо скрывает масштабы расходов, искусственно увеличивая доходные показатели, Хозяин тотчас снял бы его с должностей и публично наказал. Во-вторых, закрывшись в своем «особняке» от постороннего мира, Хозяин дал Фельону полную свободу действий, наивно полагая, что тот, как и прежде, свято веря в бесконечные возможности гнева первого, будет старательно трудиться на благо цирка. Смертей же никто больше не хотел, слишком много их стало в последнее время. Обед всей этой компании продолжался еще несколько часов до половины четвертого пополудни.
К тому времени цирк уже был закрыт (после объявления в Невере эпидемии часы работы сократили почти вдвое). Невыносимая жара спала, а потому многие циркачи наконец-то смогли вылезти из своих шатров и прогуляться. Легкий прохладный ветерок приятно обдувал горячие лица людей, возвращая им некоторую работоспособность, либо же банальное желание жить дальше. Ирэн впервые за долгие месяцы смогла уговорить дочь на совместную прогулку. Местом была выбрана центральная аллея (она же «Сеньеровская»). Благодаря добродушным взглядам десятка надзирателей никого лишнего не было на аллее, так что Марин могла не волноваться, что кто-нибудь невзначай чего-нибудь подслушает. На самом деле, волноваться стоило лучше бы Ирэн, потому как Марин с обычными сотрудниками цирка общалась на равных и пользовалась среди них бесспорным уважением и почитанием. А вот Ирэн, мягко говоря, авторитета мало имела, причем везде. В цирке ее не любили, не принимали, многие даже искренне ненавидели за то, что она, ни дня и ни минуты не работав, получала сотни тысяч франков в год содержания и ни в чем себе не отказывала. Но не об этом. Гуляя по аллее, Ирэн и Марин заговорили о мужчинах и отношениях.
– Мама, скажи, – начала Марин. – Как ты смогла отца на себе женить?
– Тебе интересна история нашего знакомства? – подняв удивленно брови, спросила Ирэн.
– Да нет, – ответила Марин. – Я всегда хотела узнать, как женщина должна добиваться мужчины. Мне интересна сама мужская природа, если точнее выражаться.
Ирэн удивилась еще сильнее. Они миновали уже половину аллеи, надзиратели разместились по периметру, никого не запуская в зону прогулки главных женщин цирка.
– А разве с подружками ты на такие интересные темы не общаешься?
– Мама, если бы Клэр была жива, то я не стала бы заводить эту беседу. Но, как известно всем, в том числе и тебе – Клэр разбилась о манеж и превратилась в кровавое ничто!
– Ладно, ладно, не сердись, прошу тебя, – Ирэн приобняла дочь и замедлила шаг. – Мужчины создания очень капризные, даже капризнее нас, женщин. Быть может, мы так никогда и не сможем до конца познать, в чем заключаются все наши обоюдные капризы. Однако одно сказать можно с уверенностью – мужчина всегда должен быть доволен, Марин. Мужчина – добытчик, он существует для того, чтобы приносить в дом деньги. Разумеется, также мужчина – глава семейства, патриарх будущей династии. Женщина всегда должна быть преданной и честной. Если был заключен брачный союз – то оба супруга должны служить семье. Да, женщина может себе позволить некоторые шалости и капризы, потому что они быстро забываются, но, если капризничать начнет мужчина – быстро это не закончится. Бывает, мужчина даже срывается и ударяет женщину – это нормально.
– Нормально? – возмутилась Марин. – Ты слышишь, что говоришь, мама?
– Конечно, моя дорогая, – произнесла Ирэн спокойным голосом. – Таковы нынешние порядки. Мне иногда самой бывает трудно по ним жить, однако же ничего поделать нельзя. Всю моду нам диктует Британия, а мы лишь ей следуем. Строгость и всеобъемлющая властность мужчин модны! Мы можем быть умными, можем быть глупыми, можем быть хитрыми и даже коварными, однако в присутствии мужчин мы должны быть покорными.
– Но как это помогает
