Горький сентябрь - Николай Николаевич Дмитриев

– То-то и оно, цуцик. – Бывалый вздохнул. – Поначалу у всех так. Вон у тебя и обмундировка и винтарь с патронами, а ты дёру. К войне, брат, приобыкнуть надо. И опять же, скажу тебе, война она завсегда разная. Вот я на Халхин-Голе был, одно дело, а как попал на финскую – совсем другое.

– Так и эта что, совсем не такая? – догадался Сергей.

– Точно, вроде бы готовились, а получилось… – Бывалый не договорил и, увидев показавшиеся у дороги крайние хаты, подстегнул лошадей.

Хозяйка хаты, где пекли хлеб, явно ожидавшая их, встретила бойцов на пороге и укоризненно сказав:

– Ну, нарешти…[7] А то я гадаю, де ж ти солдатики… – провела Сергея в комнатушку с царившим там восхитительным хлебным духом.

Свежевыпеченные караваи уже были уложены в мешки, и Сергею осталось их только перенести на повозку, которую бывалый подогнал к самому порогу. Конечно, эта работа была нетрудной, однако, садясь на облучок, Сергей поёжился:

– Вот же горячий какой, через мешок спину припекало…

– Ничего, ничего, зато небось настоящего хлеба попробуешь, – улыбнулся бывалый и, разобрав вожжи, тронул упряжку.

Не успевшие притомиться кони всё так же шли рысью, и бойцы проехали уже полдороги, когда бывалый неожиданно толкнул Сергея.

– Слышь, цуцик, никак опять громыхает…

Последние дни марш их дивизии, с боями отходившей на восток, всё время сопровождался или артналётом или бомбёжкой, и Сергей, прислушавшись, без особого удивления подтвердил:

– Точно… Только вроде бы рано.

– Вот и я так думаю. Как бы не началось чего, – обеспокоенно согласился бывалый и громко понукнул лошадей.

Теперь оба бойца почувствовали неясную тревогу, к тому же вдобавок, когда повозка с просёлка свернула на шлях, мимо промчалась полуторка, из кузова которой возчикам крикнули:

– Окружили!.. От переправ отрезали!..

– Похоже, что-то серьёзное… – глядя вслед грузовику, заключил бывалый и, гикнув, погнал упряжку чуть ли не вскачь.

На батальонном продпункте шли суматошные сборы. Едва Сергей с бывалым подъехали, к ним сразу кинулся обрадованный старшина.

– О, вовремя прибыли!.. А то мне без повозки никак…

– А что такое? – спросил, слезая с облучка, бывалый. – Нас, старшина, по дороге грузовик обогнал, так с него орали про окружение. То ли кто панику разводил, то ли впрямь правда…

– Вроде того, – сухо подтвердил старшина. – Говорят, немцы с тыла ударили.

– Ну а у нас-то обстановка какая? – нахмурился бывалый.

– Да немцы нажимать стали, а нам, кровь из носу, за реку отойти надо, – сдержанно пояснил старшина.

– А как же рота? – забеспокоился Сергей.

– Рота… Роту на хутор во фланговое охранение отправили… Сейчас… – и старшина, послюнявив огрызок химического карандаша, принялся на листке из отрывного блокнота рисовать кроки.

Закончив, старшина вручил листик бывалому и, разрезав ещё тёплый каравай, протянул бойцам по осьмушке:

– Берите…

– Это мы завсегда, – бывалый взял хлеб, подтолкнул замешкавшегося Сергея и скорым шагом пошёл к видневшейся далеко впереди развилке.

Легко шагая вслед за бывалым, Сергей на ходу кусал то ароматный мякиш, то хорошо пропечённую хрустящую корочку и, вероятно, съел бы всю осьмушку, если б товарищ не остановил его:

– Ты, цуцик, смотри всё не лопай, на вечер оставь…

Сергей проглотил очередной кусок и понял, что товарищ прав. Кто его знает, как сложится день, и подъедет ли к ним кухня. С сожалением глянув на остававшуюся ещё почти половину осьмушки, Сергей завернул её в чистую тряпицу и спрятал в «сидор», а затем, поправив на плече скатку, поспешил за ушедшим вперёд бывалым. Так они дошли до развилки, где бывалый заглянул в полученный от старшины листок и сказал:

– Нам сюда, – после чего уверенно свернул на просёлок.

Чем дальше Сергей с бывалым уходили от главного шляха, тем явственнее становился поначалу отдалённый грохот. Потом и вовсе стало различимым татаканье пулемёта, винтовочная стрельба и то одиночные, то слитные разрывы снарядов. Сергей забеспокоился и полувопросительно обратился к бывалому:

– Это что, наши там бой ведут?

– Должно, они. – Бывалый снова заглянул в листок. – Наверняка германцы хотят шлях перерезать. Больно место удобное…

Бывалый прислушался и пошёл таким скорым шагом, что Сергей едва поспевал за ним. Однако чем ближе они подходили к хутору, о котором говорил старшина, тем звуки боя становились всё тише и в конце концов стихли совсем.

– Вроде отбились… – Сергей навострил ухо. – Или…

– Не каркай, – оборвал его бывалый. – Сейчас увидим. Хутор, он на бугре…

Кроки оказались точными. Едва бойцы миновали посадку и вышли к пойменному лугу, они увидели пологий спуск, переходящий в косогор, а на самом верху холма – прячущиеся в кронах деревьев крыши хутора. Сразу угадавший признаки позиции бывалый показал в сторону косогора.

– Нам туда! – И, отчего-то пригнувшись, побежал через луг.

Сергей не отставал от него не на шаг, и уже через каких-то пять минут бойцы были на склоне холма. И тут, едва переведя дух, бывалый, осмотревшись, неожиданно потянул Сергея в сторону.

– Смотри!..

Ещё не успев отдышаться, Сергей глянул туда и замер. В разбитой взрывом пулемётной ячейке валялся на боку съехавший в окоп «максим», а чуть дальше лежали ничком два убитых красноармейца. Бывалый сноровисто спрыгнул в ячейку и стал наскоро осматривать пулемёт, а Сергей в полной растерянности протянул:

– Наших же похоронить надо…

– Ты что, цуцик, сдурел? – вызверился на него бывалый. – В бою роте без пулемёта нельзя!

Он захлопнул крышку приёмника, выкинул из ячейки две уцелевших коробки с лентами и потащил пулемёт наверх. Сергей понял, что пулемёт в порядке, и, словно очнувшись, бросился помогать товарищу. Плотно ухватив рукой хобот, он одним рывком вытянул «максим» из ячейки и собрался было волочь дальше, но бывалый, вылезая, сердито рявкнул:

– Патроны, цуцик!

Сергей, тут же спохватившись, поднял коробку с лентами, бывалый взял вторую, и бойцы, обнаружив едва заметную тропинку, потащили пулемёт наверх по косогору. Примерно на середине подъёма оказалась малоприметная лощинка, и здесь бывалый задержался.

– Передохнём малость, тяжёлый, зараза…

Тащить пулемёт в гору и впрямь оказалось нелёгким делом. Отпустив хобот, Сергей выпрямился, и вдруг бывалый присвистнул.

– Ты глянь, цуцик, дело-то какое…

Сергей посмотрел вниз и увидел у подошвы холма хорошо различимые сверху ячейки. Видимо, первоначально эту неудачную позицию занимала рота, но теперь там всё было изрыто воронками, валялись брошенные винтовки и во многих местах лежали тела убитых. Сергей застыл и, будто не веря себе, растерянно сказал:

– Это же наши…

– Ну да, видишь, не иначе всех зараз артналётом накрыло… – Бывалый явно хотел ещё что-то добавить, но неожиданно зло выматерился и толкнул Сергея. – Вот они, гады, идут…

Боец поднял голову и увидел, как из дальней посадки на пойменный луг, растянувшись