И пожнут бурю - Дмитрий Кольцов

ужину. Как известно, сладкое помогает забыть о печалях, хотя бы на время. Почему ей не отправить лакея, раз уж захотелось себя побаловать? Марин не любила всю эту официозность, связанную с почти королевским статусом ее семьи внутри цирка. Тем более такая небольшая прогулка могла позволить также избавиться от скуки и лени, что налегли на Марин после того, как цирк покинул Дижон. Давно следовало сказать, что через вагоны в прямом смысле ходить ей не пришлось.

Для случаев, когда человеку необходимо было пройти из одного конца поезда в другой, предусмотрены были специальные выступы на каждом вагоне, напоминавшие балконы длиной во весь вагон. Выходы на эти выступы располагались у дверей. Для соблюдения безопасности сотрудников выступы были ограждены неким подобием заборов из резного металла желтого цвета. Их высота – чуть больше одного метра – позволяла людям передвигаться без опаски за собственную жизнь. Шириной выступы достигали двух с половиной футов, и потому официанты, чаще других пользовавшиеся данным путем, без стеснений носили блюда. Такая задумка стала возможна только благодаря незаурядному уму человека, сконструировавшего вагоны для «Горы». Американский изобретатель Джордж Пульман, специально по заказу Пьера Сеньера, создал вагоны так, чтобы центр тяжести каждого из них приходился исключительно на центр, а стены были немного тоньше. При этом колесных пар вместо двух было сделано три, а длина вагонов была увеличена на несколько футов, соответственно ширина (без дополнительных проходных выступов) увеличилась примерно на полтора фута. Ширина колес осталась такой же, поскольку необходимо было, чтобы поезд подходил под ширину европейской колеи. Из-за этого вагоны «Горы» были прозваны «Русскими вагонами», из-за своих больших размеров. Однако такое название для них слишком уж льстиво, потому как настоящие русские вагоны шире в том числе и колесами, ведь русская колея намного шире европейской. А проходные выступы стали удобным дополнением, чтобы люди, например, официанты или охранники, не тревожили обитателей вагонов своим постоянным передвижением. Марин также пошла по проходному выступу. Правда, время для похода на кухню выбрала она не совсем удачное: начался дождь, никак не хотевший отпускать цирк и преследовавший его еще от Дижона. В дополнение к этому Роже, чтобы не отставать по графику, дал приказ разогнать «Гору» до предельной скорости – почти до 80 миль в час. Ни один состав в мире не мог достигать таких высоких скоростей. Обычно, когда «Гора» неслась так стремительно, проводники закрывали проходные выступы, потому что возникала опасность того, что из-за ужасной инерции и давления силы сопротивления людей может попросту выбросить за пределы выступов. Существовала даже вероятность схода поезда с рельсов, однако никто не боялся этой вероятности, кроме Поля Роже и Доминика Шарбона, которые разбирались в железнодорожном деле, но не рисковали сообщать обо всех опасностях Хозяину, зная о его раздражительности.

Марин бегом преодолела все промежуточные вагоны, немного промокнув. Бежать по выступам ей было не страшно, а вот оказаться полностью мокрой – не сильно хотелось. Зайдя внутрь вагона-кухни, следовавшего сразу за первым вагоном рестораном и предшествовавшего вагону личной охраны семьи Сеньер, Марин с удивлением увидела в нем Омара, беседовавшего с главным поваром. Не дожидаясь окончания беседы, она подошла к ним и поприветствовала их.

– Марин, а тебя что сюда привело? – спросил Омар.

– Как тебе должно быть известно, спрашивать у девушки, зачем она пришла на кухню или в ресторан – неуместно и неприлично, – гордо сказала Марин и улыбнулась. – А вот что ты здесь делаешь?

– Я пришел…а не важно, зачем я сюда пришел, – ответил Омар. – Мы тут беседовали с месье Пуатье о новых кадровых решениях Хозяина.

– Ох, не стоит говорить об этом при мне, – раздраженно сказала Марин и обратилась к главному повару, – месье Пуатье, я хочу заказать у вас шоколадное пирожное в трех порциях к ужину. Будьте добры приготовить.

– Как пожелаете, мадемуазель Марин, – произнес главный повар и поклонился Марин. – Однако не обсуждать месье Фельона, к сожалению, не получается, как бы мы не старались. Он только официально приступил к обязанностям, но уже успел сократить расходы на питание для сотрудников 3-го и 4-го классов, а для сотрудников 1-го и 2-го классов он расходы повысил. Ко всему прочему, он сократил жалование поварам и официантам. Конечно, не так радикально, как можно было бы ожидать, но для моих помощников, которые теперь получают по пятьсот франков в месяц, это решение оказалось катастрофическим. Раньше они получали в два раза больше, и дополнительно им месье Буайяр доплачивал из своих доходов. У поваров доходы очень низкие, мадемуазель. Даже ниже, чем у лакеев и проводников. Мы жили, в основном, за счет дополнительных выплат и премий, что нам постоянно выписывал покойный Буайяр, да хранит Господь его душу. Многие ребята посылали до половины своего заработка родственникам по всей Европе. Что с нами будет теперь – непонятно и таинственно. Сохранит ли для нас месье Фельон премии – тоже туманом скрыто.

– Он тратит десятки тысяч франков на себя, упиваясь своим положением, – дополнил Омар. – Если твой отец не обратит на это внимание – Фельон разграбит всю цирковую казну.

– Ты что, предлагаешь мне пойти к отцу и пожаловаться на Фельона? – недоумевающе спросила Марин.

– Именно это я и предлагаю, да, – ответил Омар и наивно улыбнулся.

Марин невольно рассмеялась. Прежде, чем продолжить беседу на эту тему, она расписалась в кассовой книге, что сунул ей главный повар, и попросила предоставить счет лакею, который придет за пирожными. После этого она достала из кармана брюк небольшой бумажник, из которого вытащила несколько купюр и вручила их месье Пуатье. Он с радостью принял некое подобие чаевых и благодарно поклонился. Только тогда Марин снова вернулась к беседе.

– Да ты тот еще наглец, – подметила она, слегка толкнув Омара. – Тем не менее, вы оба правы. Фельона нельзя было назначать на место Буайяра. С ним во главе, мы неуклонно будем падать в пропасть. И если с программной частью все вроде бы неплохо, поскольку он назначил Клода своим заместителем как шпрехшталмейстера, боже, терпеть не могу это слово, то финансовая составляющая окажется в полном упадке, ведь Жорж Франк перешел из врагов Фельона в друзья ему.

– Ну так что, мадемуазель Марин, вы поговорите со своим батюшкой? – робко спросил Пуатье. За его спиной показалось еще несколько голов в колпаках.

Глубоко вздохнув, осознавая свой небольшой выбор, Марин решила согласиться.

– Хорошо, я попробую как-нибудь поговорить с отцом. Только не сейчас, не в пути. Когда мы приедем в Невер – может быть. Сейчас он никого не принимает, только беседует со