Добыча: Всемирная история борьбы за нефть, деньги и власть - Дэниел Ергин

Политика «укрепления»

Socal и Texaco, партнеры по Casoc, были единственными частными компаниями, занимавшимися арабской нефтью. Они опасались того, что англичане установят контроль над финансами короля Ибн Сауда с целью прочно завладеть саудовской нефтью, а Socal и Texaco указать на дверь. Был и другой повод для волнений. Socal и Texaco взяли на себя финансовые обязательства и сделали крупные капиталовложения в саудовскую нефть, но требовались дополнительные инвестиции. Им было известно, что здесь находятся гигантские запасы, но Саудовской Аравии как объединенному государству было только 20 лет. Переживет ли королевство Ибн Сауда и нефтяная концессия самого короля?

Несколько лучше было бы сдерживать британцев, укреплять свою концессию и страховать все эти необыкновенно ценные активы от политических рисков, оказывая помощь правительству Саудовской Аравии и допуская даже прямое участие правительства США. Одно дело не считаться с частными компаниями – ведь несколькими годами ранее мексиканское правительство безнаказанно национализировало концессии компаний, – и совсем другое дело выступить против ведущей мировой державы. Прямое участие американского правительства в делах Саудовской Аравии получило название политики «укрепления».

В середине февраля 1943 г. президенты компаний Socal, Texaco и Casoc прибыли в Вашингтон, чтобы обратиться с просьбой в Государственный департамент. Они просили об оказании финансовой помощи со стороны правительства для сдерживания Великобритании и обеспечения «сохранения там после войны чисто американского предпринимательства». Если Вашингтон выделит помощь, они, в свою очередь, предоставят правительству США особые права или квоты на саудовскую нефть.

Во время обеда 16 февраля Гарольд Икес, сторонник правительственного участия, сумел заинтересовать президента Рузвельта вопросом о Саудовской Аравии. Это, «пожалуй, самое крупное и богатое нефтяное месторождение во всем мире», сказал министр внутренних дел. Англичане пытаются «всеми силами добраться до него» за счет Casoc, а они «никогда не упускают возможности дотянуться до нефти». Именно аргументы Икеса и других правительственных чиновников, а не просьба руководителей нефтяных компаний в конце концов повлияли на Рузвельта. 18 февраля 1943 г., через два дня после его обеда с Икесом и через полтора года после заявления, что Саудовская Аравия «от нас далековата», президент утвердил помощь по ленд-лизу королю Ибн Сауду. Это было только начало. Вскоре Управление армии и флота по нефтепродуктам представило свои прогнозы на 1944 г., согласно которым надвигалась опасность серьезной нехватки нефти, что угрожало военным операциям. Обеспокоенность военных и дала сильный дополнительный импульс к сближению с Саудовской Аравией[359].

Финансовая помощь дружественному, хотя и не демократическому правительству, даже замаскированная ленд-лизом, – одно, а попытка завладеть ресурсами иностранного государства, – совсем другое. Но именно последнее и произошло. Частично задача решалась с помощью Petroleum Reserves Corporation, новой правительственной структуры, созданной изобретательным Икесом для приобретения в собственность иностранных нефтяных ресурсов. В этом его твердо поддерживали армия и флот. Только Государственный департамент держался в тени. Было опасно, как говорил Рузвельту госсекретарь Халл, давать повод для «новых серьезных споров». Секретарь напомнил президенту: «На проходивших конференциях по итогам прошлой войны можно было задохнуться от запаха нефти».

Целью Petroleum Reserves Corporation была Саудовская Аравия. В июне 1943 г. в Белом доме Икес встретился с военным министром Генри Стимсоном, министром военно-морских сил Фрэнком Ноксом и Джеймсом Бернсом, руководившим военной мобилизацией. Они «с тревогой рассмотрели проблемы быстро сокращающихся внутренних резервов» и согласились, что правительству необходимо «принять долевое участие в исключительно важных нефтяных месторождениях Саудовской Аравии». В июле Рузвельт подтвердил это беспрецедентное решение на встрече в Белом доме. «Переговоры были оживленными, короткими и далеко не всеобъемлющими, – сказал один из участников. – Мальчишеская нотка удовольствия сквозила в словах и движении головы президента, как обычно, когда речь заходила о ближневосточных странах». Но был еще один принципиальный вопрос. Какую часть Casoc или концессии следовало приобрести? Одним росчерком пера, сделавшим честь самому Джону Рокфеллеру, было решено, что правительственная доля должна быть никак не менее 100 %!

В августе 1943 г. ничего не подозревающие президенты Texaco и Socal Роджерс и Кольер вошли в кабинет Икеса в Министерстве внутренних дел. Они думали, что будут обсуждать объем помощи в обмен на дополнительную квоту на саудовскую нефть, но Икес выдвинул свой вариант: правительство покупает Casoc у Texaco и Socal. Икес заметил не без удовлетворения, что от такого предложения у них «буквально перехватило дыхание». Принадлежащая правительству нефтяная компания, действующая за рубежом, – это совершенно новая, неординарная линия в политике США, которая изменит и положение двух заинтересованных частных компаний. Роджерс, представлявший Texaco, и Кольер, представлявший Socal, только и могли сказать, что предложение было для них «настоящим шоком». Компаниям нужна была помощь, а не поглощение. Как заметил один из участников дискуссии, «отправившись ловить треску, они поймали кита»[360].

После дополнительных переговоров Икес уменьшил долю со 100 до 51 % по образцу долевого участия британского правительства в Англо-иранской нефтяной компании. Даже название предлагалось дать по той же модели – Американо-арабская нефтяная компания. Но было мнение, что оно, особенно порядок слов, может не понравиться Ибн Сауду, целью которого было сохранять долю иностранного участия в своем королевстве на минимальном уровне[361].

Продолжая переговоры с двумя компаниями, Икес одновременно прощупывал возможности совершения подобной сделки с Gulf в Кувейте, но в результате заключил сделку с Socal и Texaco. Правительство США приобретало треть компании Casoc за $40 млн; средства должны были пойти на финансирование нового нефтеперерабатывающего завода в Рас-Таннуре. В дальнейшем правительство получало право покупки 51 % продукции Casoc в мирное время и 100 % в военное.

Таким образом, Соединенные Штаты были готовы вступить в нефтяной бизнес. Или так казалось. Но тут другие представители нефтяной отрасли возмутились, разразившись справедливым и бурным негодованием. Ни одна из частных компаний не хотела участия правительства в нефтяном бизнесе. Это был серьезный конкурент, предпочтение могло быть отдано не собственной, а иностранной нефти, что могло стать первым шагом к федеральному контролю над нефтяной отраслью или даже к ее национализации. Не только независимые компании, но и Standard of New Jersey и Socony-Vacuum (Mobil) выступили против; они сами проявляли интерес к саудовской нефти и не хотели, чтобы их опередили.

Икес в тот период вел активную работу по мобилизации нефтяной индустрии в рамках участия Америки в войне и не мог себе позволить свести на нет усилия из-за борьбы за Casoc. В конце 1943 г. он резко отступил и отказался от своего плана, обвиняя Texaco и Socal в алчности и несговорчивости. Так был положен конец попытке Соединенных Штатов получить иностранную нефть в прямую собственность[362].

Но Икеса уже нельзя было остановить. В начале 1944 г. он разработал другой план – вовлечь правительство