Воспоминания самоубийцы. Надиктовано Духом Камило Кастело Бранко - Ивона Ду Амарал Перейра

Как мы уже неоднократно поясняли, наши исследования обогащались практикой и примерами. Однако этот аспект предполагал также реализацию в нашем будущем, во время необходимого обновления в физическом теле, что не всегда приносило удовлетворение сердцу. Напротив, часто это вызывало глубокие страдания, исторгая болезненные слезы и даже погружая нас в мрачные моменты отчаяния, которые подавляли нас, приводя к болезням. Критические ситуации и унижения усиливались, как мы увидим, и мы не могли избежать этих неприятных вещей, поскольку все было следствием низкого морального багажа, который мы несли с собой в Мир Иной.

Затем, в первый день занятий, почтенный Эпаминондас де Виго сделал предупреждение, которое навсегда запечатлелось в наших душах:

— Никакая попытка морального восстановления не будет эффективной, если мы продолжаем оставаться в неведении относительно самих себя. Прежде всего необходимо выяснить, кто мы, откуда пришли и куда идем, чтобы осознать ценность собственной личности и понять, что мы должны посвятить себя моральному возвышению, относясь к себе со всей серьезностью и максимальным уважением. До сих пор, мои дорогие ученики (в отличие от Анибала, который ласково называл нас братьями, Эпаминондас обращался к нам только академически), вы слепо блуждали по этапам земных существований и пребывания в Астрале, двигаясь по порочному кругу, без знаний и добродетелей, которые привели бы вас к удовлетворительному прогрессу. Соблазненные нечистыми желаниями материи, пассивные перед слепыми порывами пагубных страстей или отупевшие от инстинктов, вы намеренно игнорировали, благодаря злой воле или погруженные в преступное безразличие, что Всемогущий возвысил наше существо присущими Ему сущностями, которые мы должны культивировать под благословением прогресса, пока они не расцветут и не принесут плоды в полноте победы, для которой мы были предназначены…

Сказав это и указав на одного из товарищей, находившегося ближе всех на скамьях, он велел ему войти в круг, где возвышалась его кафедра и где собрались, сосредоточенные и молчаливые, его помощники.

Случай или собственная проницательность профессора определили, что выбор пал на нашего товарища по группе, Амадео Феррари, бразильца итальянского происхождения, уроженца внутренних районов штата Сан-Паулу, который, как мы узнали в тот же момент, покончил с собой в тридцать семь лет, полагая возможным избежать позора тюремного заключения из-за некоторых неосмотрительных поступков, а также угрозы рака, который начал поражать его горло. Обращаясь к нему, он спросил:

— Как твое имя, дорогой ученик?…

Внезапное беспокойство охватило всех нас, предупреждая, что должно произойти что-то очень серьезное. Мы хотели убежать, уклониться от страшной ответственности обучения, которое вдруг показалось нам слишком грандиозным и деликатным, чтобы его продолжать. У нас возникло предчувствие, что произойдут необратимые события, которые ознаменуют новую эру в наших судьбах, и мы испугались. Эпаминондас де Виго представлялся нам непреклонным судьей, который будет судить нас, приводя к грозному трибуналу нашей собственной совести, и его почтенное присутствие внушало нам глубокий ужас, в то время как жизнерадостный и нежный образ Анибала де Силаса с его рассказами о Благой Вести, которые так утешали нас, возник в нашем воображении, вызывая глубокую тоску по его кроткому слову, с любовью вспоминавшему возвышенные деяния Кроткого Назарянина. Но старец предупредил нас точным и энергичным замечанием, удивив знанием впечатлений, возникших в нашем сознании:

— Помните, что Господь Иисус Назарянин, которого вы сейчас призываете, — это великий Учитель, вдохновляющий нас, и под его покровительством мы даем вам священные учения, которые возвеличат ваши Духи для обретения будущих заслуг, ибо Он является верховным главой нашей Школы и распределителем нашей науки…

Он повернулся к Амадео и повторил:

— Твое имя, пожалуйста?…

— Амадео Феррари…

— Где ты жил до того, как попал в это место?…

— В городе XXX… в Бразилии…

— Почему ты оставил свою судьбу, целью которой должно было быть единение с Иисусом, нашим Искупителем, доверившись иллюзии самоубийства?… Разве ты не знал, что совершаешь преступление против Бога-Отца и против самого себя, ведь верно, что все мы несем в себе искры Создателя?… Может быть, ты думал, что можешь уничтожить элементы жизни, существующие в тебе, той жизни, которая вечна, потому что ты получил ее от вечного Творца?…

Явно вынужденный, Амадео попытался уклониться с помощью единственного аргумента, который пришел ему в голову в этой деликатной ситуации:

— К счастью, сеньор, это был всего лишь кошмар… галлюцинация… Я не мог убить себя, даже если бы хотел, ведь я жив… Жив! Жив, слава Богу, я жив!..

Но с обескураживающим спокойствием, которое раздражало бы нас, если бы мы искренне не были готовы следовать его воле, мудрый старец настаивал:

— Повторяю вопрос, Амадео Феррари, почему ты захотел исчезнуть как из собственного присутствия, так и из присутствия своих ближних, когда поэма вселенной воспевала вокруг тебя священный долг обязательства, как возвышенную красоту человеческого существования, которая должна подготовить душу к царству бессмертия?

— Сеньор… Дело в том… я пал духом… я… да… Но должен ли я отвечать здесь, в присутствии всех?… Неужели я снова предстаю перед трибуналом?…

— Да, существует трибунал, и все вы стоите перед ним: это ваша совесть, которая начинает пробуждаться от долгой спячки, что веками держала ее в плену самых прискорбных несоответствий. И необходимо, чтобы я, уполномоченный высшими силами нашего Искупителя, направлял вас, чтобы, исследуя ее, вы научились избавляться от гордыни, которая ослепляла вас на протяжении многих веков, мешая познать самих себя и, следовательно, верховенство Законов, управляющих судьбами человечества.

— Сеньор, нищета, болезнь, отчаяние были причиной… Я совершил серьезную ошибку перед лицом таких болезненных обстоятельств… У меня не было другого выхода, кроме того, что я сделал… Тюрьма… болезнь…

— И этот поступок — самоубийство — смыл пятно, которым ты запятнал себя раньше?… Считаешь ли ты себя невиновным, честным, порядочным даже после этого поступка?…

— О, нет! Я не могу уйти от ответственности за совершенные мной поступки. Я чувствую себя обесчещенным из-за того, что злоупотребил доверенными мне деньгами… хотя я сделал это, пытаясь восстановить здоровье, ведь зловещая угроза рака сбила меня с толку как раз тогда, когда я собирался жениться, ожидание чего было смыслом моей жизни… Сумма была большой… я был банковским служащим… тюрьма или смерть… Рак, кража, ведь это была кража… Разрушенный идеал моей любви. Я предпочел самоубийство… Знаю, что это были тяжкие преступления… Но я все еще чувствую себя растерянным, хотя в последнее время многое для меня прояснилось… Почему я оказался в таких несчастных обстоятельствах?… Смятение кружится в моем разуме… У меня ужасные предчувствия, которые нашептывают мне о прошлом, которого я боюсь… О, Иисус Назаретянин! Помилуй!.. Я дрожу и колеблюсь… Я не