Воспоминания самоубийцы. Надиктовано Духом Камило Кастело Бранко - Ивона Ду Амарал Перейра
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Профессором этой великолепной кафедры был почтенный Эпаминонд де Виго, дух, чья строгость нравов, неоспоримые добродетели и несокрушимая энергия внушали нам не просто уважение, а настоящий трепет. В его присутствии мы чувствовали, лишенные какого-либо притворства или оправданий, постыдный груз нашей неполноценности, позор неудобного положения виновных в унизительных преступлениях. Наш разум наполняло убеждение, что мы были всего лишь мятежниками, чья неразумность вынуждала самоотверженных работников Духовного Мира к постоянным жертвам, чтобы поднять нас из тьмы, в которую мы погрузились.
Стыд, который испытывали наши Духи в присутствии Эпаминонда, был новым и неожиданным испытанием, абсолютно морального характера, но превосходящим всё, что проявлялось на этом втором этапе нашего положения самоубийц, готовящихся к будущим исправительным свершениям.
Наставник помогал нам листать собственную совесть, заставляя её раскрываться до отдаленных воспоминаний наших прошлых жизней. Когда он вопрошал нашу душу, пронзая её сверкающим взглядом психических сил, подобных батареям неодолимой энергии, дрожь сотрясала самые глубины нашего существа, в то время как наши чувства путались, и нас охватывало желание поспешно бежать, чтобы освободиться от его присутствия и от самих себя.
В то время как Анибал де Силас с утешительной нежностью Евангелия зажигал в наших сердцах благотворные факелы веры в будущее, проясняя наши жизни благословенными возможностями искупления, Эпаминонд исторгал слезы из наших сердец, возобновлял страдания, заставляя нас изучать огромную книгу души, погружая нас в состояния страдания, чья интенсивность и ужасающая сложность, абсолютно непостижимая для человеческого разума, доводила нас до грани безумия.
По этой причине мы боялись его и были охвачены страхом и неудержимой тревогой, ежедневно поднимаясь по лестнице академии, чтобы изучать с ним принципы суровой дисциплины, требуемой также от древних посвященных Школ Философии и Наук Египта и Индии: признание личной неполноценности для метода морального возвышения через самовоспитание.
Но эти занятия были так же необходимы для нашего психического развития, как и занятия Анибала. Они были действительно их продолжением, как мы объясним позже.
Был еще третий курс, где подводился итог применению на практике ценностей, приобретенных во время обучения и наблюдений на ранее упомянутых курсах. Однако вместо обучения "профессиональной практике", как сказали бы на земном языке, этот третий курс, ориентированный на практику соблюдения Законов Провидения, которые мы нарушали веками, вел Профессор Соурия Омар, и он обычно проходил за пределами Школы, преимущественно на земной поверхности и в низших владениях нашего Института.
По воскресеньям мы отдыхали, учитывая, что мы были существами, чьи малоразвитые и нарушенные вибрационной травмой самоубийства духовные способности не позволяли непрерывной работы, какую мы видели у наших наставников, которые никогда не бездействовали. Мы отдыхали и даже развлекались на братских собраниях, проводимых смотрителями, или посещая в дружеских поездках другие Отделы Колонии, низшие по отношению к нашему, встречаясь со старыми друзьями и бывшими учителями, такими как Теокрит, и таким образом оказывая солидарность и помощь более несчастным братьям, находившимся в тех известных нам подразделениях.
Как мы видим, мы никогда полностью не прекращали нашу деятельность. Мы учились и развивались в познаниях, получая на упомянутых встречах понятия о Классическом Трансцендентальном Искусстве, достойными представителями которого были не только наши учителя, но и другие, кто милосердно навещал нас, и даже наши надзиратели, которые вместе с ними практиковали новый способ служения Богу и Творению — через использование прекрасного, через применение красоты… Важно отметить, что наши учителя, несмотря на то, что были учёными, также проявляли себя как любители эстетики, влюблённые в высшую красоту, исходящую от вечного Художника.
Давайте, однако, посмотрим, в чём заключались важные и устрашающие уроки выдающегося наставника Эпаминондаса де Виго, который, как мы знаем, был учителем посвящения в древних Школах тайного учения в Индии и Египте.
В одном из очаровательных дворцов Академического проспекта располагалась Школа Наук Университета Района Надежды.
Величественное и строгое в своих архитектурных линиях, при пересечении его порога нас охватывало впечатление, что здесь поклонялись Богу со всей силой разума, логики и знания. Дуновения неопределённых убеждений волновали наш дух, давая нам интуитивное понимание нашей собственной малости перед мудростью, в то время как сильные эмоции внушали нам особое уважение к неизвестному, которое мы там найдём, доводя нас до границ ужаса. Тогда мы вспоминали об Анибале. Его воспоминание приносило нам сладчайший образ Учителя из Назарета, которого во всей Колонии называли Учителем учителей, великолепным ректором Духовности. Это придавало нам мужества и убеждённости в том, что мы находимся под его покровительством, укрытые в его пастве и любимые и защищаемые Им.
Идентичная по размерам залу, где преподавалась Наука Евангелия, аудитория отличалась тем, что демонстрировала знаменитый греческий принцип, украшенный алмазным сиянием в верхней части экрана, который присутствовал во всех залах для улавливания вибраций мысли — Человек! Познай самого себя! — перед не менее знаменитым христианским изречением, глубина которого всё ещё потрясёт земной мир и его общества, своего рода божественным разрешением на работу, которая проводилась под покровительством его Законов: "Никто не войдёт в Царство Божие, если не родится заново".
Было очевидно, что наставники, которые нами руководили, подчиняли свои методы нормам, установленным Иисусом из Назарета, которого они несомненно почитали как руководителя и главу движения не только в нашу пользу, но и всего человечества. У нас не было никаких сомнений, что это были христианские посвящённые высокого морального уровня. И если они были философами, учёными, исследователями, социологами и педагогами, как мы позже имели возможность убедиться, также было несомненно, что именно в возвышенной школе морали и братства, установленной Христом Божьим, они черпали модели и методы для применения среди воплощённых людей и Духов в переходном состоянии тех высоких способностей, которыми обладали.
Заинтригованные всем, что мы наблюдали, нас иногда охватывало головокружение при мысли о реальности жизни, которую мы находили в Потустороннем мире, когда мы верили, что после того, как последняя горсть земли скроет наше безжизненное тело от человеческого взора, больше ничего не будет существовать.
Предчувствуя важные события, касающиеся нас самих, мы услышали звон колокольчика, который привлёк наше внимание. Почтительное молчание воцарилось в помещении. Можно было сказать, что все мысли переплетались в братском единении однородных чувств, в то время как флюидические волны с
