Воспоминания самоубийцы. Надиктовано Духом Камило Кастело Бранко - Ивона Ду Амарал Перейра
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы присутствовали при всём: при кипящей искре, тьме хаоса, устрашающих ливнях и потопах, великих катаклизмах для формирования океанов и рек, чудесном появлении континентов и рождении величественных гор, вечных гранитных цепей, как сам земной шар, столь известных и любимых теми, кто на Земле совершил свой цикл прогресса: мрачные Альпы как могущественные монархи, бросающие вызов векам, изящные Пиренеи, почитаемые Гималаи и Тибет, мрачная и величественная Мантикейра — все они в разные эпохи возникали перед нашими ослеплёнными глазами, вызывая слёзы в наших душах, которые склонялись робко перед таким величием, красотой и величественностью.
Но до этого, в волшебной непрерывности чудес, борьба яростных стихий для роста маленькой планеты неба, океан в ужасающих конвульсиях, сотрясающий рождающееся лоно мира, погруженного в одиночество, катаклизм ветров и бурь, о котором мы не можем дать человеку приблизительного представления… как и первые признаки движения и жизни в огромном ложе бурных вод, растительность, сказочная и мрачная, в гигантском объёме пропорций… чудовищные динозавры, ящеры невообразимой формы и силы, телесная хрупкость человека, мастодонты, Доистория.
Это была мрачная, огромная, великолепная книга — божественная эпопея творения, издающая несколько аккордов своей бессмертной симфонии сквозь бесконечность времени и вечность вещей. И в этой книге мы по слогам читали "а", "б", "в" посвящения, постепенно, терпеливо, иногда впечатленные до безумия, иногда залитые слезами до страха, но всегда жадные и очарованные, стремящиеся к большим знаниям, сожалея больше, чем когда-либо, о наших ничтожных силах самоубийц, которые не позволяли нам даже мельком увидеть и третью часть возвышенной программы, предложенной природой.
Перед нашим наблюдением и анализом открылось неописуемое шествие периодов генезиса, во время которого ежедневно в наш дух вселялось уважение и почитание того Высшего существа и творца, которого мы отрицали, в ком сомневались на протяжении веков, но которому теперь мы благодарны, испуганные и ничтожные перед его величием, и одновременно очень счастливые осознавать себя его детьми и наследниками его вечной славы.
Здесь были огромная флора и фауна в разнообразии видов, богатая привлекательностью и очарованием геология, населяющая недра земного шара множеством минералов, а дальше — бесконечная лаборатория планеты, океан с его удивительными инфузориями, его бесконечными хранилищами жизни, творения, видов, несомненно божественного богатства, и все это в руках человека, все создано для него, но он этого не знает, живя, как живет, обманутый во тьме животного существования на протяжении тысячелетий, неспособный именно поэтому вступить во владение этим раем, который Господь задумал и создал для него со всей своей бесконечной отцовской любовью, со всей силой своего могущественного разума высшего творца.
И так возник в уроках, всегда последовательных и умело выстроенных, век человека, разделение рас, высшая слава планеты, приютившей, наконец, божественную частицу, которая однажды должна отразить образ и подобие своего Создателя.
В течение долгих непрерывных лет мы ежедневно по слогам читали эту удивительную книгу, чья интенсивность и великолепие часто вызывали у нас головокружение, из-за чего нам требовалось черпать новые ментальные силы в контакте с клиницистами, отвечающими за наш надзор, причем сам Эпаминондас был одним из самых преданных делу нашего восстановления… И сегодня, накануне нашего возвращения на Землю, которую мы теперь знаем от её рождения, мы лишь убедились, что еще ничего не смогли выучить, что только по слогам прочли первые буквы физического плана Земли.
Каким образом, однако, могли Эпаминондас и его помощники давать нам эти уроки, делая видимым в настоящем то, что тысячелетия поглотили в прошлом?… Как отразить с такой реальностью, до точки испуга, первобытные эпохи планеты и периоды, опустошенные временем?…
Это потому, что мы все живем в полной вечности, мы граждане бесконечности, и для вечности существует только настоящий момент, без промежутков и прошлого. Вечность живет внутри настоящего, потому что именно это её особенность.
Эпаминондас извлекал из световых волн невидимого эфира, то есть из архивов бесконечности, как и из хранилищ вечности, материал для своих уроков. Изображения, которые увековечились, удержанные в вибрационных волнах светящегося эфира, воспроизведение того, что произошло на Земле с момента её создания, сохраненное, сфотографированное, запечатленное в вибрациях света, как пейзаж в хрупкости мыльного пузыря, отбирались специалистами трансцендентной науки, улавливались и передавались до нашего познания через процессы и аппараты, чью чувствительность и магнетическую мощь человек уже сегодня не полностью игнорирует.
Эпаминондас мог, беседуя с равным себе, обращаться к прошлому без необходимости в аппаратах. Но мы нуждались в них, если только самоотверженный наставник не уменьшил бы еще больше свои собственные возможности, чтобы стать понятным, одновременно увеличивая наши в огромном усилии, чего он не собирался делать. Верно то, что команда специалистов-техников по обслуживанию и мастеров слова и внушения исследовала эфир своими научно-трансцендентными силами притяжения в поисках необходимого и отражала это на чувствительном экране через мощные внушения, и все с таким совершенством, что было как будто мы действительно присутствовали при всем, что видели.
Этот процесс, обычный и нормальный в невидимом мире, эта форма захвата изображения и событий однажды приведет человека к той же возможности, как и к познанию самих планов промежуточного астрала. Необходима только одна вещь для ускорения такого завоевания науки для человечества: господство морали в их обществах и власть честности.
Не могу не упомянуть величественное зрелище гармоничного движения светил, которое нам показывали во время продолжения тех же исследований, подчиняясь уже не процессам, ограниченным академическим помещением, а путешествиям в открытом космосе, путешествуя через бесконечность, как университетские студенты на практическом курсе. Наши ограниченные силы не позволили нам магического созерцания звездных миров в удивительной совокупности их величия.
Только в качестве стимула нам были даны приблизительные представления об этом великолепном величии через различные приборы, предназначенные для восприятия астрономии, в которую мы глубоко не погружались. Наши наблюдения и исследования, таким образом, не выходили за пределы знаний о других планетах нашей солнечной системы, позволяя нам делать прекраснейшие открытия, к которым мы могли стремиться в нашем положении, что уже очень радовало и удовлетворяло нас… пока мы не перешли к изучению самих себя — драгоценностей, которыми являемся все мы, души, из звездной шкатулки, будущие украшения вселенского двора, на котором запечатлена священная печать высшей мысли, и для которого всё, абсолютно всё было задумано и создано любящим Отцом, которому ничего не нужно, кроме
