Воспоминания самоубийцы. Надиктовано Духом Камило Кастело Бранко - Ивона Ду Амарал Перейра

Учитель объяснял нам в течение обучения тройственную природу человека, практически доказывая свой тезис анализом, проведенным в отношении нас самих и других, что иногда приводило к большим сюрпризам для наших предубеждений и гордыни. Мы начали изучать это еще в Больничном Отделении, где пациент узнавал основы своей собственной духовной природы, не достигая еще тех подробностей, которые открывались для нас в Городе Надежды.

Он раскрыл реальность последовательных жизней, их законы, благотворные последствия, их величественную конечную цель, их неотъемлемую необходимость для славной эволюции существа. Он показал нам тернистый путь духа в этом возвышенном восхождении, подверженного работе перерождений и обновлений в телесных оболочках, пребыванию в Потустороннем мире, непрерывной работе в обоих планах. Через эти исследования мы с волнением видели, как открываются поля духовной жизни, которые мы только тогда начали по-настоящему понимать, поскольку их реальность, порой горькая, разрушала старые философские убеждения, уничтожала укоренившиеся снисходительные религиозные предрассудки и изменяла научные концепции, которым учили и которые поддерживали традиции и слепая гордыня материалистического фанатизма.

Чтобы хорошо узнать определенные особенности человеческой личности, мы отправлялись с нашими учителями в практические учебные поездки. Сурия-Омар был профессором этой новой методики, сопровождаемый своими ассистентами. Мы посещали Больничные Отделения, наблюдая, как студенты-медики, за строением астральных тел наших братьев, находящихся там, с помощью Теокрита, который все нам облегчал, и при братской поддержке наших друзей Роберто и Карлоса де Каналехаса.

Мы периодически спускались на Землю, посещая ее в течение нескольких лет подряд, останавливаясь на несколько часов в больницах и лечебницах, изучая феномен отделения души от тела, всегда под присмотром существ из духовного мира, а также в частных домах и даже в тюрьмах, ожидая приговоренных к смертной казни, поскольку мы должны были обогатить свой разум анализом всех форм феномена отделения духа от его временной телесной оболочки, начиная от плода, добровольно или недобровольно изгнанного из материнского чрева, до приговоренного человеческим правосудием к смерти на эшафоте.

Каждый характер, каждая личность или тип болезни, как и природа отделения, становились новым приобретением знаний через тщательные и возвышенные исследования. Правда, мы никогда не присутствовали при сценах убийства или катастроф. Мы всегда прибывали после драмы, вовремя, чтобы получить необходимые объяснения. Нам часто вменялась болезненная обязанность сопровождать мучительное отделение души, сопряженное с ужасающими последствиями, за стенами кладбища.

Там Сурия-Омар давал свои мастерские уроки как гениальный профессор, достойный быть услышанным внимательными учениками. И под шелест ветвей, где птички нежно щебетали в ночи, мечтая о рассвете, или в величественной тени могучих кипарисов, под звездным небом или в сиянии дневного светила, мы получали наставления древнего учителя из Александрии, изучая с ним великолепный феномен души, освобождающейся от оболочки, которая ее заключала, чтобы вернуться к свободе духовных просторов.

Во многих случаях мы не могли избежать живых впечатлений страдания во время таких величественных зрелищ. Обучение включало созерцание многих чужих несчастий, острой боли, тревог, нищеты и отчаяния, перед которыми текли наши слезы и трепетало наше сердце. Но было необходимо научиться на этих зрелищах владеть эмоциями, навязывать спокойствие умственным силам и чувствам, пытаясь размышлять, чтобы прилагать усилия, направленные на помощь и исправление ситуаций, не теряя драгоценное время на бесплодные сожаления и непродуктивные слезы.

Подобные впечатления достигли своего пика, когда мы были вынуждены наблюдать преждевременные уходы, вызванные самоубийством. Тогда безумие, охватившее нас в прошлом, поднималось из глубин души, куда оно было загнано, и прорывалось помимо нашей воли, терзая нас призраком прошлого, становившегося настоящим. Наше былое возмущение и гнев разрастались в лихорадке воспоминаний, дезориентируя нас и заставляя соскальзывать в коллективные галлюцинации.

В такие моменты вся энергия, милосердие и мудрая помощь наших Хранителей вступала в действие, заставляя умолкнуть наши эмоции и отгоняя наши галлюцинации, устраняя благотворным прикосновением их флюидических терапий ментальные возбуждения, исходящие из воспоминаний, пока настоящее не возобладало.

Так мы вернулись в Зловещую Долину, присоединившись к караванам помощи, верные возвышенному обучению, и там, оплакивая собственное несчастье, мы получили возможность помогать нашим братьям, погруженным в то же бедственное положение, которое мы так хорошо знали, осматривая их вместе с нашими учителями, определяя, готовы ли они отправиться в соответствующий Департамент Колонии. Мы говорили с ними сострадательно, подбадривая и утешая их. Но они не понимали нас, мы оставались для них безымянными… Так же и мы когда-то получали милосердную помощь от других, даже не подозревая об этом в нашем плачевном состоянии…

Из всех знаний, которые мы постепенно приобретали, мы должны были представлять собственные резюме, создавать примеры в виде тезисов, которые сделали бы честь земным институтам, если бы те захотели принять такое же обучение для просвещения и морального воспитания своих учеников; проводить анализ — всё, что могло бы доказать наше продвижение в изучении Психизма.

Для этого нам давали прекраснейшие альбомы, тетради и книги, сверкающие, словно звёздная вата, а также деликатные приборы, обращению с которыми нас учили, чтобы мы могли проецировать для других создаваемые нами примеры или анализы, извлечённые из примеров, данных учителями во время практических занятий на Земле или в других местах нашей Колонии.

Отсюда возникло создание моих романов и желание диктовать произведения медиумам, поскольку во время практических занятий это разрешалось, если созданная нами работа получала одобрение инструкторов. Отсюда и наше тридцатилетнее стремление написать нечто, что одновременно свидетельствовало бы перед Богом о нашей признательности за всё, что позволяло нам его милосердие, и желание рассказать нашим братьям по несчастью, заключённым в земных страданиях, что готовит им Потусторонний мир. Для этого не требовалось быть писателями, потому что обучение с нашими наставниками воспитывало наши чувства, уравновешивая рассудок так, чтобы мы могли служить окружающей нас истине.

Эти трансцендентные исследования требовали большого прилежания и самоотдачи, поскольку как поля для наблюдений, так и ежедневно встречающиеся поводы были многочисленны. Перечислю предметы, которые мы изучали в пределах наших ментальных возможностей:

— Планетарный генезис или космогония

— Доисторический период

— Эволюция существа

— Бессмертие души

— Тройственная природа человека

— Способности души

— Закон последовательных жизней в земных телах, или реинкарнация

— Психическая медицина

— Магнетизм

— Основы трансцендентального магнетизма

— Христианская мораль

— Психология

— Земные цивилизации

Чередуясь с уроками Евангелия, эти исследования находились в тесной связи с ними, что побуждало нас лучше понимать и почитать возвышенную личность Иисуса Назарянина, которого мы стали воспринимать, как и наши наставники, как верховного руководителя Посвящения, поскольку действительно во всех изучаемых нами компендиумах, ища объяснения в Науке, мы находили уроки, ясные учения, действия и примеры того Великого Учителя как высший образец мудрости и истины, компас, призывающий следовать к цели без