Воспоминания самоубийцы. Надиктовано Духом Камило Кастело Бранко - Ивона Ду Амарал Перейра
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Этот удивительный курс требовал нашей доброй воли и усилий, и самоотверженности нашего духовного наставника, а также долгих лет преданности и неустанных исследований, примеров и практики, поскольку мессианское учение является прежде всего практическим, неизменно подтверждаясь через повседневную жизнь каждого последователя. Это было строго управляемое христианское посвящение, чтобы не оставить нам поводов или случаев для будущих отклонений в области морали.
Но путь казался чрезвычайно долгим и трудным для многих наших товарищей, которые позволяли себе сдаваться перед тернистой и постоянной работой, которую еще предстояло развивать. Мы достигли такого периода в нашем существовании как Духов, когда уже невозможно было останавливаться, раздавленными под механизмами уныния. Мы противостояли угрозам слабости, окружающей нас тоски, понимая, что должны идти вперед несмотря на бесконечные битвы, ожидающие нас в будущем, в то время как защитный голос совести предупреждал нас, что с великолепным учителем из Назарета у нас будут необходимые ресурсы для путешествия, которое представало перед нашим пониманием раскаявшихся преступников: "Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас…"
Мы внимали этому сладкому и неотразимому призыву и продвигались вперед… и следовали… Иисус Христос, Божественный Искупитель слабых и мятежных душ, выполнял обещание: привлекал нас Своими возвышенными учениями, принимал нас в Свое стадо и убеждал настойчиво следовать Его советам, доказывая нам каждый день через чудесное преображение, которое происходило в нашем существе, Свою милосердную заинтересованность в том, чтобы отвратить нас от несчастья и направить к искуплению.
Впечатленные этим привлекательным курсом, который приносил нам столько облегчения, мы забывали мучительные драмы, дисбаланс страстей, которые привели нас к несчастью, забывали о Земле и вспоминали о ней только благодаря другим исследованиям, которые мы получали попеременно, для более эффективной подготовки, поскольку, как мы уже упоминали, у нас были практические занятия, где мы закрепляли теоретическое обучение, прежде чем реальные испытания в новом земном воплощении дали бы нам пальму реабилитации.
Нередко во время занятий мы принимали визиты других древних учителей посвящения, которые, представленные нашим профессором, исследовали концепции и оценки относительно христианских доктрин и норм с впечатляющим и возвышенным рвением. Мы получали новые поводы для нашего обучения, не менее прекрасные и приятные, чем те, которые нам ежедневно излагали. Мы жили как затворники, это верно, не было разрешения покидать Колонию кроме как в сопровождаемых группах, в группах учеников, но также верно и то, что мы жили окруженные избранным обществом, в социальной среде плеяды воспитателей и интеллектуалов, чье возвышение принципов превосходило все, что мы могли себе представить. Мы понимали, что это затворничество было великодушным даром, помогающим нам прогрессировать, и мы смирялись с ним с терпением и доброй волей.
Каждый день на закате мы могли отдыхать в большом университетском парке. Мы собирались однородными группами и беседовали о наших жизнях и текущей ситуации. Наши добрые наставницы, смотрительницы каждой группы, обычно участвовали в этих передышках, как и наши сестры из Женских Отделений, что позволяло нам значительно расширить круг дружеских отношений. После десяти лет пребывания в Институте Города Надежды было трудно узнать в нас те разъяренные, трагические фигуры из Зловещей Долины, те существа, которые постоянно воспроизводили злосчастный акт самоубийства и его сатанинские впечатления.
Успокоенные надеждой и облегченные всеобъемлющей магией любви Иисуса, под вдохновением чьих учений мы пробовали новый полет, мы были существами, которых можно было бы считать нормальными, если бы не осознание нашей собственной неполноценности как дезертиров долга, что очень нас огорчало и стыдило, заставляя считать себя недостойными и незаслуживающими той помощи, которой мы были окружены.
Торжественность Ангелуса часто заставала нас в парке. Сумерки сгущались над нашим городом, и ностальгия овладевала нашими чувствами. Из Храма, расположенного в Обители Гармонии, куда часто ходили директора и воспитатели Колонии, исходил призыв к почестям, которые мы должны были воздавать Покровительнице нашего Легиона: Марии из Назарета.
В этот момент по самым темным уголкам Колонии разносились нежные аккорды и мелодии, исполняемые смотрительницами. Это было время, когда Генеральная Дирекция благодарила Вечного за милости, дарованные всем живущим под щедрым кровом этого места, благословляя неустанную заботу Доброго Пастыря о мятежных овцах, подопечных Легиона его любящей и милосердной Матери.
Именно тогда спускались приказы свыше, направляющие интенсивную работу, которая выполнялась под ответственностью преданных служителей Легиона. Однако нас не принуждали молиться. Мы делали это только по желанию. Тем не менее, мы никогда не слышали, чтобы какой-либо ученик или постоялец отказался поблагодарить Назарянина или его добрейшую Мать, со слезами искренней благодарности, за милости, полученные от их бесценного покровительства.
Нежность той молитвы, столь же простой, сколь и возвышенной, пробуждала в наших умах самые трогательные воспоминания жизни: мы вновь видели сладкие и тоскливые дни детства, любящие образы наших матерей, учащих нас нежному поклонению Архангела Деве из Назарета, и незабываемые слова Гавриила, пропитанные почтением и уважением, отзывались в глубинах нашего "я", наполненные ностальгическим привкусом материнской заботы, которую мы никогда не умели должным образом ценить в земной жизни. Мы плакали!
И окружали наше существо острая тоска по семье и родному дому, по очагу, который мы презрели и заставили носить траур, по любимым близким и друзьям, которых мы ранили дезертирством из жизни, предрасполагая нас к глубокой печали в наших чувствах, как новые фазы мучительных угрызений совести. Тогда мы молились, прямо там, в спокойствии парка или уединившись в определенном месте, молились, чувствуя каждый день благотворное дыхание, оживляющее наши души, словно милосердные бальзамы освежали наше сознание от чрезмерного жара, которым терзали наше существо гнусные когти самоубийства, унизившего и сделавшего нас несчастными в собственных глазах. И вместе с утешением внезапно возрастала настоятельная потребность стать достойными этого милосердия, которое так нас поддерживало: потребность в свидетельствах, которые доказали бы Богу наше безмерное сожаление о том, что мы осознали себя серьезными нарушителями его великолепных законов.
ГЛАВА III
ЧЕЛОВЕК, ПОЗНАЙ САМОГО СЕБЯ!
Мы посещали и другие курсы, не менее важные для нашего перевоспитания, чередуя их с курсом морали, установленным выдающимся Учителем Назарянином. Один из них был посвящен универсальной науке, основы которой нам преподали через два года после начала курса Христианской Морали, через глубокие исследования и анализ, столь
