Добыча: Всемирная история борьбы за нефть, деньги и власть - Дэниел Ергин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Молодой поверенный, полный «неуемной энергии преобразований», Икес участвовал во множестве кампаний в Чикаго – против коррупции, монополий и социальной несправедливости, за гражданские права, женские профсоюзы и десятичасовой рабочий день. Одно время он был секретарем Лиги пассажиров для проведения кампании за улучшение работы общественного транспорта. Он превратился в умелого политического организатора, хотя вечно работал со всякими, казалось, несуразными реформаторами. Как-то он сам отпустил шутку о своей «жуткой способности выбирать неудачников». Но в конце концов в 1932 г. Икес поставил на победителя – Франклина Рузвельта. В качестве министра внутренних дел при Рузвельте, подчеркивая беззаветную преданность принципам и долгу, Икес, тем не менее, ощутил вкус власти и был совсем не против роли «сильного человека», способного сказать «нет».
В дополнение к должности министра внутренних дел он с готовностью принял пост руководителя нефтяной администрации, занимая одновременно ключевую для «Нового курса» должность руководителя администрации по общественным работам.
Икес очертя голову бросился в запутанные административные обязанности этих трех должностей. «Памятуя о запятнанной репутации Министерства внутренних дел, – писал он позднее, – я работал как раб над бесконечными горами документов, контрактов и писем, отказываясь подписывать что-либо, не прочитанное мною лично, дабы это впоследствии не привело к еще одному "Типот-Дому"». «Выпачканный нефтью» Альберт Фолл, как охарактеризовал его Икес, в 1931 г. отправился в тюрьму, но, казалось, он никогда не уходил из памяти Икеса. После визита в 1933 г. Гарри Синклера, одного из двух «кассиров» Фолла, Икес записал в своем дневнике: «Я все думаю о возможности появления призрака Альберта Фолла с маленькой черной сумкой в одном из мрачных углов этой комнаты». Наследие «Типот-Дома» заставляло Икеса бояться коррупции и не доверять нефтяной промышленности. Он намеревался восстановить боевой дух и репутацию Министерства внутренних дел. Для того чтобы быть уверенным в невозможности новых финансовых скандалов и жульничества, он даже создал собственное подразделение для проведения расследований, которое применяло подслушивающие телефонные разговоры устройства.
Однако его полномочия почти сразу оказались под угрозой из-за скандала другого плана. Икес долго состоял в страшно неудачном браке, а вскоре после назначения увлекся женщиной намного моложе себя. Он нашел работу в ведомстве внутренних дел и для дамы, и для ее жениха. Для женщины – в Вашингтоне, для жениха – по стечению обстоятельств на Среднем Западе. Не заставили себя долго ждать анонимные письма с угрозами обнародовать обстоятельства дела, некоторые из них даже попали в газеты. Собственный отдел расследований Икеса установил, что автором писем оказался жених, что, впрочем, было неудивительно. Роман закончился к 1934 г. На следующий год жена Икеса погибла в автокатастрофе. Через три года Икес женился на даме, которая была на 40 лет моложе и относилась к нему несколько странно. Она была младшей сестрой жены его пасынка, незадолго до этого покончившего жизнь самоубийством. Икес перед женитьбой «спросил разрешения» у Рузвельта. Президента не смутила разница в возрасте, у его собственных родителей была схожая ситуация[208].
С момента вступления в должность на Икеса обрушились разнообразные сообщения в отношении нефтяного бизнеса, и он быстро пришел к заключению о том, что ситуация с нефтью очень напряженная. 1 мая 1933 г. он написал Рузвельту о неминуемой «сплошной деморализации» нефтяной отрасли. Признавая, что не может разобраться в жестоких распрях между крупными компаниями и независимыми нефтедобытчиками по поводу обвала цен, перепроизводства и расточительства, он заявил: «Нам известно, что нефть продается на месторождениях в Восточном Техасе по 10 центов за баррель. Нам известно, что эта ситуация не может продолжаться бесконечно, не вызывая катастрофических последствий для нефтяной отрасли и для страны».
Сами промышленники, как и представители, избранные от нефтяных штатов, умоляли Вашингтон начать действовать. Даже большая часть «независимых», по словам президента Независимой нефтяной ассоциации Америки, поддерживала законодательную «передачу беспрецедентных полномочий в руки министра внутренних дел». Однако, несмотря на то, что большинство соглашалось с необходимостью действовать, согласия по поводу конкретных мер не было.
5 мая 1933 г. Икесу по пути на заседание кабинета вручили телеграмму с информацией о том, что цены в Восточном Техасе упали до 4 центов. Позднее в тот же день он получил еще одну телеграмму, на этот раз от губернатора Техаса, сообщавшего, что «ситуация вышла из-под контроля властей штата». Через три дня Икес предупредил, что «нефтяной бизнес почти рухнул и… если ничего не делать и дальше, то результатом станет полный крах отрасли» с громадными потерями национальных запасов нефти. Гарольд Икес и «Новый курс» были готовы и хотели взяться за дело.
Сначала кризисом нефтяной индустрии занималась Администрация национального возрождения, созданная в соответствии с законом о восстановлении национальной промышленности. Это была система сотрудничества бизнесменов и правительства, предназначенная стимулировать возрождение экономики, ослабить конкуренцию, улучшить положение трудящихся и, попутно, совершенствовать антитрестовские законы. Но нефтяной отраслью следовало управлять по-иному, и контроль в конечном счете перешел от Администрации национального возрождения к Министерству внутренних дел, где заправлял Гарольд Икес.
Воспитанный на прогрессивных традициях борьбы с трестами Айды Тарбелл и Теодора Рузвельта, Икес провел большую часть жизни в кампаниях против меркантильных интересов. Он, несомненно, не был замечен в теплых чувствах к бизнесу и даже находил некое мрачное удовлетворение в том, что гордый бизнесмен, чей панцирь расколола Великая депрессия, ищет помощи у федерального правительства. «Как много "великих и могучих" из мира бизнеса, – отмечал он после обеда в Торговой палате Соединенных Штатов, – приползли в Вашингтон на четвереньках, чтобы молить правительство помочь в их делах!»
Ни политика, ни опыт, ни темперамент не заставили Икеса симпатизировать нефтяному бизнесу, но именно ему предстояло заняться спасением этого бизнеса и определить его будущее. По его мнению, ставки были действительно высоки. «Нет сомнений в нашей абсолютной и полной зависимости от нефти, – говорил он. – Мы перешли из каменного века в бронзовый, железный, индустриальный, а теперь в нефтяной. Без нефти американская цивилизация в том виде, какой мы ее знаем, не могла бы существовать»[209].
Правительственные законы
Икес начал с цен. Он видел, что цены на нефть и другие сырьевые товары, были слишком низкими. Необходимо было поднять цены на сырье, чтобы восстановить покупательную способность всей экономики. Нефтяники, как и другие промышленники, не могли дальше продавать свою продукцию дешевле себестоимости. 10 центов за баррель – такая цена способствовала продолжению Депрессии. Для того чтобы цены росли, необходимо было контролировать добычу, а для того чтобы поставить добычу под контроль, Икес начал решительную кампанию против нефтяников, занимающихся незаконной добычей, которые, по его словам, были наделены «звериной хитростью». «Краденая нефть» текла тысячами ручейков и образовывала
