Император Наполеон - Николай Алексеевич Троицкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В то время как фабриканты, биржевики, придворная знать, а частью (мы это ещё увидим) даже министры и маршалы отходили от Наполеона, готовые предать его и договориться с внешним врагом, трудовые «низы», которым жилось в империи неизмеримо хуже «верхов», поддерживали императора. Для них Наполеон был альтернативой Бурбонам, а Бурбоны — воплощением дореволюционного, средневекового режима, при котором рабочие были лишены минимума зарплаты, крестьяне — земли, те и другие — гражданских прав. Теперь, когда их отечеству угрожало, как в начале революции, чужеземное нашествие, в обозе которого спешили вернуться на французский престол Бурбоны; когда рабочим и крестьянам приходилось выбирать между Наполеоном и Бурбонами, они предпочитали Наполеона. Вожди шестой коалиции с тревогой узнавали о народных восстаниях и партизанской борьбе против союзных войск на занятой ими территории Франции.
Так, 6 апреля 1814 г. Д.М. Алопеус, которого Александр I назначил генерал-губернатором Лотарингии, докладывал царю, что «вооружённые крестьяне подстерегали в лесах и убивали [русских] солдат», и даже «партизаны захватили Нёфшато и продвинулись на Коломбе»[1311]. Как явствует из комментариев А.А. Егорова к монографии Ч.Д. Исдейла, в фондах БУА РГВИА «сохранилось немало свидетельств, доказывающих наличие широкого партизанского движения во Франции весной 1814 г.»[1312] Много данных об этом и в научной литературе. Альбер Сорель отмечал, что «крестьяне стреляли в казаков, убивали отставших и, наконец, появилось удивительное и в то же время тревожное (для оккупантов. — Н.Т.) знамение: союзники не находили более шпионов»[1313].
«Энергия Наполеона вызывала энергичный отклик у его народа, — подчёркивал англичанин Винсент Кронин. — По мере того как набат распространялся на востоке и северо-востоке страны, «банды» атаковали конвои противника, устраивали засады, нападали на отдельные отряды. В Вогезах такие банды фермеров полностью уничтожили два полка русских. В Эперне крестьяне под водительством своего мэра Жана Моэта открыли винные погреба и встречали Наполеона и его солдат с полуторалитровыми бутылками шампанского, а затем шли с ними в бой плечом к плечу, хотя из оружия у них были только вилы и косы»[1314]. Колоритные примеры, засвидетельствованные очевидцами, приводил А. Кастело: «Можно было увидеть двенадцатилетних мальчишек, нёсших по два ружья на плече, которые вели перед собой двух или трёх здоровяков (пленных. — Н.Т.), доставляя их с торжествующим видом к императору»[1315]. «У него, — писал о Наполеоне, имея в виду весну 1814 г., Анри Лашук, — ещё есть возможность устроить врагам «императорскую Вандею». Из Бар-ле-Дюка и Бар-сюр-Об, из Лангра и Лотарингии приходят известия, что многие тысячи крестьян ответили на призыв набата. Формируются добровольческие отряды (corps-francs — «вольные корпуса»). Крестьяне нападают на вражеские обозы. На востоке Франции начинается ужасная, беспощадная «война ножей»»[1316].
В такой обстановке единственную и вполне реальную возможность победить дал бы Наполеону его призыв к национальной войне под лозунгом «защиты отечества», к всенародному ополчению, которое уже спасало Францию от интервентов и сопутствующих им Бурбонов в 1792–1794 гг. Но такой радикальный шаг, который был бы в духе генерала Бонапарта, императору Наполеону не подходил. Генерал Ф.О.Б. Себастиани вечером после битвы при Арси-сюр-Об прямо спросил императора, почему он не хочет «поднять нацию», и услышал в ответ: «Поднять нацию в стране, где революция уничтожила дворян и духовенство, а я задушил революцию? Это — химера!»
Комментируя это заявление императора, Е.В. Тарле заострял внимание своих читателей на том, что Наполеон «долго убивал всякое воспоминание о революции», что он её «долго и успешно топтал и душил»[1317]. Думается, Евгений Викторович неоправданно и сверх меры сгустил краски: ведь Наполеон задушил крайние проявления революции на путях террора, социального хаоса, гражданской войны, но все её основные завоевания — социальное равенство, неприкосновенность личности и собственности, гражданские свободы — сохранил и узаконил в своём Гражданском кодексе, который (напомню читателю) действует поныне не только во Франции, но и в других, самых цивилизованных странах — в Италии, Швейцарии, Бельгии, Голландии.
«Поднять нацию» на отечественную войну в 1814 г. Наполеон не захотел скорее всего потому, что уже как государь, а не рядовой генерал, боялся разнуздать стихию народного возмущения, что могло бы повлечь за собой рецидив и революционного хаоса, и гражданской войны. Был ли он так ослеплён блеском своих побед, что рассчитывал выиграть кампанию 1814 г. у противника, в 10 раз численно преобладавшего, только в битве обычной войны? Едва ли. Был у него, вероятно, и расчёт на противоречия внутри коалиции, которые он надеялся усугубить своими победами и таким образом подтолкнуть коалиционеров к более выгодным для него условиям мира.
Как бы то ни было, после Арси-сюр-Об Наполеон задумал манёвр с выходом в тыл союзников, чтобы оттянуть их на себя от Парижа, а самому тем временем сблизиться с 40-тысячным корпусом маршала П.Ф. Ожеро, который бездействовал в Лионе. Ещё 13 февраля Ожеро получил приказ императора следовать из Лиона через Женеву на Везуль (центр французской провинции Верхняя Сона) и там перерезать линию неприятельских коммуникаций, но не спешил с выполнением приказа. «Как? Вы всё ещё в поле?! — гневно торопил его Наполеон неделю спустя. — <…>. Если Ваши 60 лет[1318] Вас тяготят, сдайте командование старшему из Ваших офицеров!» Ожеро «не двинулся с места до последних дней февраля, — саркастически писал о нём X. Беллок. — Он зря потратил — или нарочно не использовал — целых две недели»[1319]. Впрочем, выступив из Лиона 3 марта, Ожеро неудачно принял бой с подоспевшими за это время союзными войсками, вернулся в Лион, а 21 марта сдал город противнику, сорвав план Наполеона идти на Везуль.
В те же февральские и мартовские дни, когда сам Наполеон осуществлял искусные манёвры и выигрывал битву за битвой, его маршалы — один за другим — терпели неудачи. Макдональд не сумел удержать г. Труа и вместо того, чтобы идти на соединение с главными силами Наполеона вперёд, «отковылял со своими войсками назад»
