Наследие Иверийской династии. Господин Демиург - Нина Малкина

Чтобы убедиться, что я не сплю, я снова подошла к нему, потрогала пальцами лицо, обняла. И снова накатило оно – счастье, внутреннее сияние или, наоборот, внутренняя тьма, но она была абсолютным комфортом. Как возвращение домой. Пожалуй, ментор был единственным человеком в мире, рядом с которым мне было лучше, чем одной. Когда-то я ненавидела ощущать себя рядом с ним маленькой мейлори. Теперь это стало одним из наивысших наслаждений.

– Нужно найти следующего привратника, – хрипло, нехорошо напомнил Кирмос. – Сосредоточься.

Кому он это сказал? Мне или себе? В любом случае, предложение мне не понравилось.

– Люди наверху могут подождать, – заспорила я. – Мы должны торопиться, если хотим перехватить командование. Разве тебя одного недостаточно? Разве те, кто сражаются сейчас за Квертинд под началом Рутзского, откажутся тебе подчиняться? Мы прямо сейчас можем это остановить. Тебе важно быть с Квертиндом. Нужно только решить, куда лучше переместиться… Морхэм или Лангсорд?

Взгляд упал на девочку-привратницу. Она безмятежно улыбалась.

– Пока никуда, – Кирмос отстранился.

Спину лизнул ледяной порыв.

– Поиск ещё одного привратника может занять много времени, – возмутилась я.

– И всё же мы поищем.

Я засомневалась. Подразумевалось, что мне нужно довериться его решению и беспрекословно подчиниться. Это оказалось… непросто.

– Мне не нравится то, что собирается сделать Рутзский, – прошипела я и двинулась дальше. Под ногами юркнула крыса, и я шарахнулась в сторону, но быстро взяла себя в руки и продолжила вглядываться в темноту. – Не может быть, чтобы не было способа спасти Квертинд от проклятия Крона иначе. Кто вообще знает, что этот обиженный бог считает наследием Иверийской династии? Может, всех нас… а может, всего лишь какой-нибудь забытый артефакт. Как мои часы, например, – я постучала по циферблату. – Рутзский, став королём, не станет задумываться об этом и искать менее радикальные способы решения проблемы.

– Не станет, – подтвердил Кирмос.

Я помолчала, ожидая, что он ещё что-то добавит, но ему как будто это было безразлично.

– Если мы не успеем… – продолжила я. – Если всё-таки он пройдёт все три испытания, народ ведь может восстать против этого решения, – я с надеждой заглянула в узкий чулан, но он был пуст. – Мы сможем поддержать их восстание. Или даже организовать! Мы поменяемся местами с Орденом Крона. Станем армией свободы и защитим Квертинд. Да, если объяснить всё людям, если убедить их…

– …то никто нам не поверит, – перебил меня Кирмос. – А если и поверят, то всё равно не станут сражаться. Людям наплевать на политику. Слишком сложно переживать за королевство, когда тебя волнует собственная безопасность, сегодняшний ужин или новая сплетня.

– Орден Крона…

– Разве Орден Крона многого добился? Без поддержки веллапольцев его деяния вообще имели бы вес обычной преступности.

Я помрачнела. Кирмос, кажется, тоже. Он больше не заговаривал со мной, увлечённый поиском знакомых строчек на стенах, и я тоже молчала.

Вскоре эйфория сменилась упадком. Снова вернулся страх. Обречённость, бессмысленность, ощущение провала. Вместо радостных картин совместного счастья перед глазами встало печальное будущее: крах, лишения, разруха, и мы – мы оба – на обочине кошмарных последствий собственных решений.

Ещё через четыре поворота добавилось чувство вины. Будто причиной всего, что происходило там, в Квертинде, всего этого ужаса и ужаса грядущего, была я. Лаптолина говорила, что только мне под силу спасти Квертинд. В отличие от меня и в отличие от многих простых квертиндцев, она умела предсказывать политические последствия. И просила меня их предотвратить. Я не справилась.

Хуже всего было то, что я тоже кое в чём оказалась права: в поисках следующего привратника мы бродили не меньше часа. Такого драгоценного часа! Ноги ныли, желудок сводило от голода, сильно хотелось пить. В одном из пустых, заваленных каменными обломками залов мы набрели на столб света, и отчего-то в нём мне привиделся живой господин Демиург. Сердце радостно пропустило удар, прежде чем я поняла, что там никого нет. Просто сквозь дыру в высоком потолке пробивался лунный луч. Я скрипнула зубами.

К новому порталу – им оказалась подтянутая строгая леди в глубокой нише – я окончательно впала в уныние. Должно быть, сражение при Морхэме уже закончилось. А мы застряли в этом лабиринте, судя по всему, где-то у дальних хозяйственных помещений, может быть, даже за пределами поместья. Здесь усилился сквозняк – он выл так траурно, что сжималось сердце. От него погас факел.

Угрюмая, я показала Кирмосу привратника и, пока он запоминал его речь, прислонилась спиной к стене. Сползла по ней, вцепилась в волосы. Перед глазами плыли алые круги.

– Устала? – навис надо мной ментор.

– Да, – честно призналась я, но потом подумала и изменила ответ: – Нет. Не совсем. Просто… что теперь будет? Ты всегда был для всех идеалом и надеждой, а для меня – больше других. Ты ведь всегда знал, что делать, но теперь…

– И теперь знаю, что делать.

– Что же?

– Быть с тобой рядом. Беречь тебя.

Я невесело хмыкнула.

– Посреди стонов, плача и гибели? Думаешь, мы сможем закрыть на всё глаза и просто наслаждаться жизнью? Лаптолина сказала, что, если я позволю тебе остаться рядом, Квертинду настанет конец. Мне до последнего не хотелось ей верить. Но любовь вырыла нам могилу. А заодно и всем людям, что сейчас гибнут при Морхэме, и всем, кто погибнет при развале королевства. Боюсь, чувство вины сожрёт меня раньше, чем госпожа Првленская сможет высказать мне своё разочарование.

Ментор опустился рядом, обнял за плечи, растёр их.

– Когда-то ты просила научить тебя ответственности, – напомнил он. – И сейчас мне кажется, что я перестарался, – я услышала, как он улыбается. – А может, это вовсе и не моя заслуга.

Я в самом деле безумно устала. Поэтому закрыла глаза и позволила телу расслабиться, просто слушать его голос, плыть на волнах его тембра. А он продолжил:

– Если я правильно понимаю, сейчас ты коришь себя за то, что не смогла отделаться от меня. По правде сказать, ты не сильно и старалась, – он хмыкнул, а я резко распахнула глаза и недовольно зыркнула на паука на его шее – в темноте он был едва различим. – Но, если тебе нужно кого-то винить в происходящем, лучше вини меня. Ведь это мои решения изменили королевство. Мой выбор привёл нас сюда. Потому что я никому не позволяю решать за меня. Ни Квертинду, ни Лаптолине, ни даже тебе. Я уже выбрал тебя, Юна. Ещё давно, в Кроунице. И если бы иверийская магия дала мне шанс вернуться в прошлое,