Слёзы Матери Богов - Izzet Knight

— Это обычай моего народа, хьольг, — вернулась к теме Грейс, — То немногое, что знаю и отчего-то помню. Мы собираем цветы, растения и коренья и красим волосы. По особым случаям.

Она замолчала. Эрри, сбросив форму, опустился на дно корыта. Но быстро ему перестало хватать воздуха и Грейс было не слышно. Он вынырнул и замер, выставив часть себя наверх и наслаждаясь пробирающей теплотой.

— А какие случаи особые? — спросил Эрри.

— Я… — Грейс замялась, впервые за все время, — Не знаю я. Не кому мне было рассказать. Только и помню, что у той воительницы волосы были заплетены в косы и окрашены. И с собой у неё были другие краски…

Она снова замолчала. Девушка была за ширмой и Эрри не мог увидеть её лица и эмоций на нём, а чувства были сложными и противоречивыми.

— А мне… Нужно было что-то от моего народа. Поэтому я крашу волосы, как и они.

Замолчали и после Эрри достаточно быстро домылся: вода стала холодной и неприятной. Выбравшись он вновь стал мальчиком и надел новую одежду. Она приятно прилегла к телу и Эрри впервые подумал, как приятно быть чистым и умытым. Грейс сидела и тёрла свой клинок небольшой тряпочкой. Волосы у неё были вновь заплетены в косы. После разговора о хьольгах она стала молчаливее обычного.

Вскоре к ним пришли и пригласили на ужин к самому таубию Бахкчеру. Вздохнув, Грейс вернула меч в ножны и, не снимая его с пояса, первой вышла из комнаты.

— Оставьте оружие в комнате, — сказала та же девушка, что принесла им воду, — Вам оно не пригодится.

— Нет, — тут же уперлась Грейс, — Это моё оружие, я — хьольга, для нас оружие священно и расставаться с ним нельзя.

Служанка хмуро посмотрела на неё, но с места не сдвинулась. Эрри почувствовал недовольство и брезгливость внутри Грейс, когда та добавила:

— Я таубиева дочь, — объяснила она, подняв подбородок.

Все местные и правда были полны и крепки, но высотой Грейс все равно превосходила всех из них. Поэтому могла смотреть на них в обоих смыслах свысока.

— Хорошо, — склонила голову служанка и повернувшись пошла по коридору.

Широким шагом Грейс пошла за ней, а Эрри поторопился за подругой, лишь бы не отстать. Ему хотелось держаться как можно ближе к спутнице, а перспектива потеряться среди этих коридоров по-настоящему пугала его.

Внутри крепость казалось бесконечной и пугающе тихой — толстые каменные стены, частые повороты и лестницы не давали звукам разнестись внутри горы. А редкие окна давили и угнетали не меньше, чем тишина. То и дело, однако, будто из самих стен доносилось журчание и шум воды. Грейс негромко объяснила, что вода из ледника на горе спускалась по трубам и желобам прямо в крепость и текла по ней как кровь по венам. Метафору он не совсем понял, но устройство замка его впечатлило.

Эрри пытался запомнить куда они шли, но двери по сторонам и развилки слишком быстро заполнили его голову. Вкоре он сдался и просто плелся, смирившись с судьбой.

Наконец служанка открыла им тяжелые двустворчатые двери в залу и с поклоном пропустила их внутрь.

— Прошу подождать, — сказала она, — Господин Бахкчер, великий владыка крепости Алькъала, хозяин этого дома, скоро прибудет, чтобы разделить с вами хлеб.

Двери за ними закрылись и Эрри, подняв голову, осмотрел залу. Она была крупнее любой комнаты, что он видел. Потолок был столь высок, что терялся где-то высоко в темноте. За длинными столами, казалось, могли усесться все обитатели крепости, и места осталось бы достаточно, чтобы вместить небольшой аул. Стены были каменными, вырубленными прямо в скале, но гладкими, обработанными. Местами они были закрыты роскошными коврами, изображающими людей и животных. В конце залы, где пол ступенькой поднимался, стоял стол хозяина. А за ним — статуя, высотой почти до самого потолка. Сбоку же от двери из пола торчало нечто похожее на невысокий колодец, закрытый тяжелой деревянной крышкой.

— Присядем пока, — негромко сказала Грейс и указала на скамью неподалёку от хозяйского стола.

Эрри хотел что-то ответить, но тишина залы давила на него и голос казался ему неуместным и странным. Они сели рядом и даже Грейс старалась держаться ближе, чем обычно. Время тянулось томительно, но наконец двери открылись.

— Сколько лет и зим, осеней и вёсен прошло! С тех пор как ты последний раз была здесь, Грейсзар, — раздался мощный глубокий голос.

Едва заметно вздохнув, девушка поднялась, сделав Эрри знак сделать то же самое. Вдвоем они склонили головы. Бахкчер, сопровождаемый слугами с подносами, наполненными едой, проследовал к своему месту. Он был высок, выше самой Грейс, удивительно широкоплечий и крепкий. Рядом с ним слуги выглядели малорослыми и немощными. Казалось даже, что кожа его вот-вот лопнет под напором раздувшихся мышц. Волосы, и на лице, и на макушке были столь густыми, что казалось будто их попросту взяли со шкуры дикого зверя.

— Вечер и мир вашему дому, таубий Бахкчер, — не слишком радостно приветствовала его Грейс.

Он сел в широкое кресло, чуть хрустнувшее под ним. Друзья последовали его примеру.

Трое слуг, в том числе та девушка, что приносила им воду, стали ставить тарелки на стол.

Перед Эрри и Грейс на расписном голубом блюде оказалось тушеное мясо, обложенное светлыми колечками лука. Вместе с паром от еды поднимался приятный пряный аромат. Словно одеяло, часть мяса покрывали зажаренные до корочки лепешки с сыром. Рядом с тарелкой приютилась небольшая плошка светлой керамики: внутри густой чесночный соус на айране. Чуть позже, принесли сладкое: золотистые лакумы в сопровождении стеклянных чашек с чаем, от которого пахло специями.

— Поешьте после долгой дороги, — сделал Бахкчер широкий жест рукой, — А после и поговорим, как полагается.

Приступили к еде поначалу несколько настороженно, то и дело поглядывая на хозяина. Но тот отпустил слуг и стал есть собственное блюдо с таким аппетитом, что устоять перед горячей едой было просто невозможно. Блюда поразили Эрри своим ярким вкусом и теплом — то, что готовила на скорую руку в походе Грейс, не шло ни в какое сравнение с таубиевым