Ultima Ratio (СИ) - Львов Вадим "Клещ"

Вытащив из кармана, что то блестящие, он бросил это на кровать Жени.

— Эти люди приходили, что бы убить меня. Им не повезло, но могут придти и другие. Они лежат по адресу, деревня Пирогово, улица Дачная дом девять. В водохранилище у восточного берега, подо льдом, найдете машину, где находятся еще двое бойцов, интересных лично для вас, ротмистр. Им не повезло, но следом, за мной, могут придти и другие. Мне это не нравится и по этому я предлагаю сделку. Условия очень простые. Вы поможете мне, я вам расскажу что знаю по подполью и делу Куролесова …а знаю я поверьте, не мало. Включая лидера боевой организации Подполья.

Забыв про направленный на него ствол Небогатов резко подался вперед.

— Что? Лидера боёвки Подполья?

— Да. Он из ваших, кстати. Явно бывший или действующий офицер. Ладно, господин Небогатов, поговорили и будет. Пока займитесь изучением дел мною убиенных. До связи.

Пружинисто встав и не сводя дула пистолета с живота Небогатова, незнакомец неслышно отошел к двери с сделав шаг растворился за дверью.

Когда Женя путаясь в одеяле, матерясь выскочил в освещенный коридор, ночного гостя и след простыл. Рядом, обмякнув кучей на стуле, опустив голову сидел караульный вахмистр. На виске у него красовалась солидная гематома.

— Эй вахмистр! Ты живой там…

Вахмистр глухо застонал и начал заваливаться на пол.

— Черт, черт…Схватив падающего жандарма, Небогатов заорал на весь коридор

— Врача сюда!!! Быстро врача!

Сдав оглушенного караульного на руки медикам, Женя зашел в палату и уставился на брошенный ему блестящий предмет. Вернее предметы. Это были три личных полицейских жетона. Один из которых с дыркой пулевого отверстия посередине…

Глава 26

20 января. Москва. Басманная управа. Чайхана «Белое солнце»

Полковник полиции Ткач, был угрюм и даже для приличия не улыбнулся, когда Зиланд, подсел к нему за стол.

— Здравствуй, Моня. Что у тебя случилось?

— Привет, Кардинал. Да так, нужна информация. Про одного очень высокопоставленного человека.

Ткач хмыкнул

— Информация. Всем Моня, в этом грешном мире, нужна информация. Вопрос, сколько ты готов за это заплатить?

Зиланд развел руками.

— Кредитная линия, не ограничена, Кардинал. Но человечек, прямо скажем, сложный.

Отодвинув от себя тарелку с душистым пловом и вытерев руки, специально поданным расторопным половым в тюбетейке, горячим полотенцем, полковник Ткач, спросил.

— Так что за человек, то Моня, не томи. Мы здесь, не шарады загадываем.

Зиланд подался вперед.

— Военный министр.

Кардинал покачал головой

— От кого заказ, Моня? Нежели от твоего шефа?

— От него, Кардинал, от него.

Что то скрывать от Кардинал, Зиланд не собирался. Это было опасно и не выгодно. У Кардинала были глаза и уши везде, он цепко держал в руках и регулярно пополнял «черную кассу» министра Палия и имел компромат на очень, очень многих влиятельных людей. Большинство доморощенных бунтарей, боятся и ненавидят держиморд из жандармерии, но спокойно относятся к полиции. Даже к охранной. А это зря. Никакая жандармерия, ориентированная на борьбу с шпионажем и терроризмом не имеет столько сексотов, сколько имеет сыскная и финансовая полиция. Полицейские стукачи имеются везде, от высоких думских кабинетов, до заплеванных ночлежек и притонов.

Ткач откинулся на спину и сложив руки на животе, покрутил пальцами. Зиланд видел, что он не в духе и даже новость о возможности хорошо заработать не вызвала у него прилива положительных эмоций.

Это насторожило Моню, ведь Ткач, несмотря на опыт и осторожность был все таки чрезвычайно алчным, продажным полицейским, никогда не упускавшим заработать.

— Что случилось, Кардинал? На тебе лица нет.

Ткач поднял глаза, рассматривая Моню словно надоедливое насекомое.

— Производственные трудности, Моня. Не твоя забота.

Отпив из пиалы черный чай, Кардинал тихо сказал.

— Я подумаю Моня, над твоим предложением. Завтра увидимся. Ресторация «Ла — Корунья» на Пресне, в это же время. Там ответ и скажу.

******

Выпроводив чиновника из МИДа, Николай Ткач, попросил еще чаю и крепко задумался. Этот «заказ» на всесильного военного министра, был чрезвычайно интересен, но и чрезвычайно рискован. Работая в финансовой полиции, Кардинал, отлично разбирался в направлениях денежных потоков и понимал, что должность военного министра является одной из самых лакомых и значит за Бородиным, стояли влиятельные промышленники. А связываться с «Объединёнными Путиловскими заводами» или «Товариществом Уральских машиностроительных заводов», это знаете ли, себе дороже. Военный министр, представляет во многом их интересы и каждого, кто покусится на человека, раздающего бюджетные миллиарды, ненасытным «оборонщикам» и генералам, просто сотрут в порошок. Это отлично понимал и президент Кулешов, раз спихнул это грязное дельце на Нелединского. Но с другой стороны…Николай Николаевич Ткач, он же Кардинал, он же лидер Боевого Крыла новой партии социалистов революционеров по партийной кличке Серый — устал. Устал от двойной, тройной жизни, от вечного страха ночного визита жандармов, пули в затылок от товарищей по партии. Некогда романтический юноша из рабочей харьковской семьи, участник марксистского кружка, добровольно пошедший в полицию из самых лучших убеждений для защиты слабых и угнетенных, с годами превратился в абсолютно черствого и беспринципного дельца в погонах. В ПСР, он никогда не состоял, как никогда и не состоял в Подполье. Он был ландскнехтом, не более того. Если эсеры представляют ему, отличную возможность заработать, то почему бы и нет? Большие деньги и риск, вещи неразлучные. С Подпольем и ЦК ПСР у него был разработан четкий прейскурант на услуги и он был прямо скажем, не дешевый. Он широко торговал финансовой информацией, полученной по агентурным каналам, помогал организовывать промышленный шпионаж и заказные убийства и имел в подчинении несколько команд «чистильщиков» укомплектованных как действующими полицейскими, так и профессиональными революционерами — боевиками. Будучи человеком от природы сметливым и сообразительным, Ткач понимал, что рано или поздно его прибыльное предприятие по изъятию денег у буржуазии — накроется «медным тазом» и загодя подготовил несколько вариантов своего исчезновения с последующей легализацией. В другой стране, с чистым паспортом и чистой биографией. Деньги которые он зарабатывал, курьером перевозились в голландский «Радобанк» в уютном Утрехте, откуда переводились на номерные банковские счета в Лихтенштейне, Гибралтаре и Виргинских островах. В отличии от государств строго разделенных границами, капиталы в мире уже перетекали свободно, надо было только заплатить. Проценты за такую операцию, уплаченные банкирам были весьма не малыми, но конспирация того стоила. Ткач знал, что искать его будут и искать по настоящему. Уж слишком много он знал.

Кардинал считал, что его последним делом будет история с чумным контейнером. На Подполье вышел один талантливый, но впечатлительный вирусолог участвующий в секретного проекте «Биоприпарата». Оказывается, в нарушение монреальского протокола, в России под прикрытием частного фармакологического гиганта, разрабатывается бактериологическое оружие и вакцины для защиты от него. Более того, оружие, модифицированная лёгочная чума под названием «Чародей» была уже разработана. Сейчас же, для нее разрабатывалась секретная вакцина. Именно над ней работал, возомнивший себя спасителем человечества, Куролесов. Для чистоты эксперимента, военные, несколько раз провоцировали локальные вспышки чумы в Туркестане, отрабатывая на потерпевших действие вакцин. Именно это подвигло Куролесова, страдающего угрызениями совести и типично интеллигентными метаниями начать сотрудничать с Подпольем. В итоге, в руки к новым эсерам попал целый контейнер «Чародея» и около сотни порций экспериментальной вакцины, похищенными при помощи Куролесова из военно-биологической лаборатории. Безопасность контейнера, его хранение и транспортировку осуществляли агенты Ткача. Зачем эсерам потребовалась эта зараза, Кардинал знать не хотел, хотя догадывался, но пару ампул с вакциной он спрятал для себя. Когда до Куролесова дошло, что разоблачать проклятых империалистов, травящих туземцев для экспериментов — никто не собирается, туповатый вирусолог возмутился и стал нервничать. Ткачу пришло распоряжение — разобраться с ним и всеми кто имел дело с «Чародеем». Помимо распоряжения пришла сумма в пять миллионов рублей «на необходимые расходы».