Ultima Ratio (СИ) - Львов Вадим "Клещ"

— Что?….Придушенно прошептал Мокроусов.

— Да вы Аким Савельич с сыночком вашим старшеньким, Петром, что в Швейцарии живет — уж шибко вольно с деньгами общины обращаетесь. Не только Фролу Анисимовичу, руку в карман засунули, но и Егоровым, Портнягиным, Кожиным. У всех понемногу, но обидно ведь, как вы считаете? Тут уж не в деньгах дело, вы людям православным, в душу плюнули. Про младшенького вашего, Илью, что марафетом колумбийским закидывается и вкусах его сексуальных, говорить будем?

— Нет…нет… не стоит… откуда ты…откуда вы …знаете…? Голос в трубке уже не шептал — хрипел.

— Ты Аким забыл, по тугодумию своему, кем я при Хлынове — состою. Не вышибалой и не гайменником[37] копеечным. Я специалист по особым поручениям. В том числе и окружение Хлынова, проверяю на вшивость. Что то Фрол Анисимовичу, говорю, а что то для себя оставляю. На черный день так сказать. Так что ты дышишь, гнида подкожная, только благодаря моей доброте. Ты согласен, Савельич?

— Да. так точно… чего изволите, господин…

— Филиппов. Предупредительно сообщил Сергей. Мне нужен срочный перевод в военный госпиталь из земской больницы. Причем в окружной, в Киеве. Я же герой, как никак…Времени тебе — час…

— Час? Но как я успею…

— Очень просто. К Преображенской общине, принадлежит Никанор Кузьмич Кожин, чья фабрика, основной поставщик хирургических инструментов для военно-медицинской службы. Так что залезь в телефонную книгу и парой звонков реши этот вопрос. И повторюсь…у тебя час времени. Через пятьдесят девять минут я должен ехать в Киевский окружной госпиталь.

— Урааа! Раздался вопль в коридоре и Дельвиг вздрогнув, бросил трубку на рычаг. — Наши Львов взяли!…

Приоткрыв дверь, Сергей увидел как толпа перебинтованных раненых не обращая внимания на мечущихся медсестер и предостерегающие крики врача, пытается танцевать и даже подпрыгивать нелепо раскидывая ноги и попутно обнимаясь.

— Тевтонов побили, наш Львов…Галиция наша…орали служивые в коридоре и Сергей вдруг почувствовал что то теплое и соленое на губах… черт, что за ерунда…

«Неужели я плачу….» Удивился Сергей проведя рукой по лицу и стирая невесть откуда взявшиеся слезы…Не иначе из-за контузии, такая реакция.

Рывком выскочив в коридор за спинами нижних чинов, Сергей неслышно за шумом толпы, захлопнул дверь и отвинтив крышку от пузырька с таблетками засунул в глотку сразу штуки четыре. Сейчас, боль отпустит и он пойдет в свою палату. Сейчас…. Тут стены завертелись и ноги перестали его держать.

Очнулся, Сергей уже на носилках. Которые тащили к стоящему пятнистому санитарному вездеходу двое крепких служивых во главе с усатым подпрапорщиком и вездесущей Капитолиной.

— Пришли в себя, лейтенант! Ну вы нас и напугали! Тут же запричитала Капитолина. Сам заместитель главврача, господин Макаревич, прибежал вас осматривать..

— Все нормально, будет, сестричка. Прогудел подпрапорщик. Нам до окружного госпиталя ехать часа три, сейчас капельницу поставим и к моменту приезда, господин лейтенант в себя придет.

— Так уход же хороший был, мы от него не отходили….

— Ну, не знаю. Господина Филиппова приказано доставить в Киев…так что прощайся, Капитолина с лейтенантом и пора в дорогу.

— Горилка….прошептал Дельвиг. Там моя горилка….

— Ну прошу прошения, господин лейтенант, но вы хоть и герой, национальный — но с горилкой, хе-хе, придется обождать. Оскалившись, заметил подпрапорщик. Давай, ребята, задвигай.

Установленные на направляющие, носики как по маслу заскользили в нутро санитарного вездехода.

Хлопнула дверь и санитары сели на откидные сиденья. Следом протиснулся подпрапорщик с солидной кожной папкой в руках. Видимо, все документы Филиппова.

— Трогай, ефрейтор. Гаркнул служивый и обратился к Сергею.

— Вам удобно, лейтенант? А о дорога долгая, сразу обращайтесь сейчас только капельницу вам поставим. Сидящий справа санитар очень ловко вогнал иголку в вену Дельвигу и тут же закрепил флакон с лекарством в специальном креплении над головой.

Машина дернулась и шурша покрышками по асфальту стала выруливать из больничного двора.

На встречу им, коротко вякнув сиреной, в больничный двор вкатилась полицейская машина из которой выскочило четверо человек. Двое форме и двое в штатском, в коротких пиджаках, так любимых легавыми во всех странах.

Возмущенно заревев клаксоном армейская санитарная машина обогнула полицейский «шевроле» и выкатилась на широкую и зеленую центральную улицу Житомира, Врангелевскую и покатила строго на восток.

— Да тише ты выруливай! Снова заорал подпрапорщик. Не дрова чай везешь, деревенщина… а героя войны.

Представив, как мечутся полицейские агенты по больнице и как бессильно матерятся их начальники, Дельвиг блаженно откинулся на подушку и улыбнулся

Глава 25

Семеновская управа. Земская больница № 36. 20 января.

Запах оружейной смазки, опытный человек почувствует сразу, стоит ему появится среди других араматов. Вот и Женя Небогатов, сквозь сон и больнично-лекарственный аромат, почувствовал знакомый, оттдающий железом, едва уловимый запах смазки. Сигналы дошел до мышц за долю секунды и Женя попытался вскочить, резко открыв глаза.

Удлиненный глушителем пистолетный ствол, уперся Небогатову в подбородок, окончательно выветрив вязкий, болезненный сон. Пистолет находился в руке у господина в небрежно накинутом белом халате и хирургической маской закрывающей лицо. В палате было темно, не считая отсветов скупого уличного освещения проникающего в больничное окно.

— Доброй ночи, ротмистр. Прошу вас не шуметь и не дергатся. Есть один предметный разговор, Евгений Вадимович.

Голос неизвестного звучал весьма уверенно и твердо, пистолет он держал крепко, демонстрируя умение с ним обращаться. На такие вещи полевой агент жандармерии, Женя Небогатов сразу обращает внимание. Жалко из за темноты, глаз неизвестного не видно…жаль!

Прочистив горло и судорожно сглотнув, Женя кивнул, показывая согласие поговорить. Говорить он не торопился, от страха его голос мог сорваться на предательскую дрожь или жалобный писк. Лучше помолчать.

— Вы ведете дело профессора Куролесова и его супруги, княжны Ухтомской?

Небогатов снова кивнул, к нему начало потихоньку возвращаться самообладание.

— Они мертвы, ротмистр. И похоронены вместе, если вам это интересно.

«Во как! Интересно девки пляшут!»

Чуть расслабив спину, Небогатов осторожно, что бы не справоцировать стрелка в маске, откинулся на подушку, убрав наконец то подбородок от уперевшегося в него ствола.

— Первый вопрос, зачем их убили? Глухо и хрипло, спросил Женя, окончательно придя в себя и подавив дрожь в голосе.

— Куролесов оказался паникером. В последний момент у него сдали нервы и пришлось его убрать.

Жене усмехнулся.

— А княжну, надо понимать убрали за компанию.

— Именно так. Вы проницательны. Она сунула нос в его бумаги и стала ненужным свидетелем.

— Чем занимался Куролесов и кто его нанял?

Незнакомец помолчал с секунду как бы взвешивая ответ.

— Его не наняли. Он сам пришел. По убеждениям. Мне это точно не известно. Как и то, чем он занимался. Какие то бактерии или микробы. Разрабатывал для начальства какую то отборную заразу. Дрянь, способную убить миллионы, если ее выпустить.

— Так кто его нанял? Кто нанял вас?

Стрелок чуть покачал головой.

— Я думал, ротмистр вы более догадливы. Подполье. Чертово подполье. Не спрашивайте больше. Я не разбираюсь в кишаших там фракциях, сектах и союзах. Я, вне их идеологии. Я просто чистильщик. Меня зовут прибрать дерьмо, если кто то обделался.

Панический приступ сжал сердце и Небогатов инстинктивно вжавшегося в подушку.

— Не дергайтесь, ротмистр. Убивать вас, в новых обстаятельствах, мне совсем невыгодно. Теперь мои соратники по борьбе …человек желчно усмехнулся, обьявили охоту на меня.