Ultima Ratio (СИ) - Львов Вадим "Клещ"

— А вы молодец, Евгений Викторович. Неожиданно услышал возле уха тихий голос.

Ночной визитер стоял чуть сзади него демонстративно показывая засунутый за пояс пистолет.

— Не надоело, товарищ!? Повысил голос Женя. Хватит уже пистолетом в меня тыкать!

Неизвестный хохотнул и запахнув суконную куртку, протянул руку.

— Меня Брюс зовут. Если вам интересно.

— Брюс, так Брюс. Как меня зовут вам известно. Итак, я вас слушаю. Говорите быстрее что вам надо господин Брюс. Вы все таки во всероссийском розыске.

— Вот это, мой брат. Он сейчас на каторге Надо его вытащить из этой дыры. И я весь ваш. С явками, паролями и прочей требухой.

Небогатов повертел бумажкой в руках.

— Этого мало. Мне вот интересно, где лежит профессор Куролесов и княжна Ухтомская.

— Владимирский тракт. Тринадцать верст от МКАД. Купавна. Выгребная яма. Там их и найдете. Я удовлетворил ваш интерес, Евгений Викторович?

— Да. Отчасти.

— Вы поймите правильно. Жизнь моего брата это то из за чего я с вами сотрудничаю. Вытащите его сегодня в Москву, хоть в отдельную камеру Бутырской тюрьмы. И наше сотрудничество окупит ваши затраты сполна.

— Как вы об этом узнаете?

— Мне достаточно будет вашего слова. Встречаемся завтра. В это время, место укажу по телефону. До свидания…

Резко повернувшись, Брюс сделал шаг и растворился в темной толпе, словно кусочек сахара в горячем чае.

*****

Генерал Алексеев ждал Небогатова возле черного «Руссо-балта» с правительственными номерами небрежно облокотившись на сияющий борт лимузина.

Увидев Алексеева, Женя застонал про себя «Как же они достали! Уже непонятно, где я служу! В жандармерии или на побегушках у Алексеева»

— Господин Небогатов. Вас ждут…

— Опять!? Что скажет мое начальство!?

— Думаю подполковник, на сей раз они ничего не скажут. Особенно учитывая, что вы до сих пор на больничном.

Поломавшись для приличия с минуту, Женя влез в теплое, кожаное нутро «руссо-балта» напротив молчащего Алексеева.

Выдрессированный шофер, плавно тронул тяжелую, явно бронированную машину, с места и так же плавно влился в поток машин.

— Вы кушать хотите? Евгений Вадимович? Поинтересовался Алексеев.

— Угощаете?

— Несомненно. Думаю предстоящая встреча, подполковник, здорово может изменить вашу жизнь. Все будет зависеть от правильности ответов и общего настроя для беседы.

Машина, протиснувшись по забитому машинами Колымажному переулку свернула в закрытый двор угрюмого серого здания с высокой, увенчанной двуглавым орлом, башней.

— Вот вы и у меня в гостях, Евгений Вадимович. Прошу. Широким жестом показал Алексеев.

Двое стрелков — сибиряков, в роскошных папахах и шинелях, исторически охраняющих Военное министерство на вахтовой основе, козырнув распахнули тяжелые двери лифта и здесь Алексеев сказал.

— Дальше, вы сами! Желаю удачи. Загадочно усмехнувшись процедил Петр Георгиевич, делая знак старику- лифтеру.

Старый лифт с раздвижными дверьми неторопливо полз наверх пока не добрался до 5 этажа, где была министерская столовая.

На выходе у Жени зарябило в глазах от полковничьих и генеральских погон десятки если не сотни высокопоставленных офицеров спокойно сидели за столами накрытыми белоснежными скатертями и вкушали блюда, споро расставляемые половыми с военной выправкой и белых куртках с малиновыми отворотами.

Провожатый старик, лифтер с прямой словно проглотивший аршин, неторопливо вел Небогатова в море полковничьих и генеральских погон, пока не подвел к столу за котором в одиночестве сидел человек.

— Присаживайтесь, Евгений Вадимович. Военный министр Бородин, указал на свободный стол напротив.

— Спасибо….Денис Владимирович. Наконец вспомнил имя министра слегка обалдевший Небогатов.

— Щи с убоиной. Весьма рекомендую. Министерский повар, Агриппина Павловна, у нас за плитой настоящий фельдмаршал.

Дымящаяся тарелка с щами появилась перед носом Жени, уже через полминуты после слов министра. Тут же появилась сметана в хрустальной вазочке, деревянный поднос с выставленными брускеттами с паштетами, вырезкойи ветчиной.

— Вы кушайте, подполковник. Сытый голодного не разумеет.

— Спасибо. Но хотелось бы знать цель нашей встречи, Денис Владимирович.

Министр вздохнул.

— Я хочу, что бы занялись Брюсом. Как представитель Корпуса жандармов. Я считаю его не обычным террористом. Успел ознакомится с его личным делом и его брата….Здесь, скажем так чрезвычайное, глупое и преступное рвение чинов провинциальной охранки — разрушило жизнь достойного человека, толкнув его в объятья Подполья. И человек …этот Волошин, имеет право на полное искупление…

Многое готов был услышать, Женя, но не то, что бы сам военный министр, вот так за тарелкой с щами, решал судьбу террориста…. Причем в пользу последнего…

— Это во первых, Евгений Вадимович. А во вторых, я хочу, что бы вы забыли о деле Куролесова и заразы «Чародей»…

Небогатов поперхнулся…

— Забыл?

— Именно так. Ничего этого не было. Ни встречи с Паленом, ни вашей встречи с профессором Каменевым и моим порученцем Алексеевым. Ни звонка в Ташкент генералу Хайдарову… Ни документов на молокозавод под Рузой, ни околоточного майора Дерюгина и его брата… Это уже не ваши проблемы.

Небогатов отложил ложку и посмотрел в глаза министру.

— Я вас понял, Денис Владимирович. Этого ничего не было. Но осталось убедить в этом начальство…

— Думаю, слово первого заместителя шефа Корпуса жандармов, господина Бьерна здесь все решит, Евгений Вадимович.

Пододвинув деревянный поднос с брускеттами ближе к Небогатову, министр указал пальцем на два последних бутерброда.

— Настоятельно рекомендую пармскую ветчину и вот этот паштет. Их делают в Тульской губернии в хозяйстве отставного полковника Семена Максимовича Паппенгута — отличного в прошлом боевого офицера, ныне одного из поставщиков военного министерства. Великолепное качество, лучше чем делают в самой Парме.

Министр придвинулся вперед и глянул в глаза Небогатову. Жене показалось, что он заглянул в бездонные глаза проснувшегося дракона из древних легенд.

— Вы уже получили погоны подполковника и должность офицера по особым поручениям при начальнике Оперативного бюро жандармерии. Это достойное вас звание и должность. За ваше служебное рвение и смелость. Думаю, через три — четыре года, вас ждут погоны полковника и должность начальника отдела… Если вы, конечно, сделаете правильные выводы из нашей сегодняшней беседы.

Министр слегка откинулся на спинку стула.

— Человека на должности в России делает его команда. И выше ты поднимаешься тем многочисленнее и крепче должна быть команда. Она состоит из разных людей на разных должностях, но преследующих одну цель. Поддержку своего шефа, своего патрона…как говорили римляне. В свою очередь — патрон, всячески заботится о своей команде. Я предлагаю вам, сейчас и здесь вступить в мою команду и получить необходимую протекцию….

Небогатов мотнул головой. Перспективы открывались….феерические…

— Но господин министр…

— Просто Денис Владимирович. Поправил Бородин

— Неужели попасть в вашу команду…так просто…

— Нет. Сложно. Но вам дали рекомендации не только Алексеев, но и ваш сослуживец генерал Хайдаров и полковник Громов…

— Громов!?

— Да. Не удивляйтесь. Он талант и поэтому тоже в моей команде. Как и вы, теперь…

Министр встал, протерев губы салфеткой, жестом приказав Небогатову оставаться на месте.

— Продолжайте трапезу, Евгений Вадимович. Как закончите, лифтер, Кузьма Прохорович, проводит вас и вызовет машину. Отправляйтесь лечится домой, к семье, подполковник, вы сегодня отлично поработали.

Глава 27

Перспектива. Москва. Генеральный штаб. 6 мая 2003 года.

Обстановка в военном министерстве и Генеральном штабе, куда прибыл из Кремля, президент Бородин — была нервная, если не сказать — близкая к панике. Испуганными, мокрыми хорьками, по бесконечным коридорам Генштаба носились слухи «Париж сдан», «Франция капитулирует уже на днях», «Британский флот разворачивается в северной Атлантике».