Неизвестный Сталин - Рой Медведев

Балканский «Блицкриг»

Для операции против Югославии и Греции, которой было поручено командовать фельдмаршалу фон Браухичу, руководившему подготовкой плана «Барбаросса», было выделено 40 дивизий вермахта и 24 дивизии румынской и венгерской армий. На новый балканский фронт были переброшены также 1200 танков и около 2 ООО самолетов, с тем чтобы обеспечить быстрый разгром югославской и греческой армий. Таким образом, почти третья часть танковой армады, сосредоточенной к этому времени на востоке, была передислоцирована на юг. На границе с СССР осталось к этому времени лишь 2 700 самолетов, и почти все бомбардировщики этого воздушного флота приняли участие в балканской операции. Захват острова Крит предполагалось осуществить воздушным десантом. Германская армия весной 1941 года потеряла превосходство в воздушной войне с Британией, и авиационная промышленность Германии и оккупированных ею стран с трудом могла компенсировать большие потери самолетов в этой войне.

Советский Союз к этому времени имел в западных военных округах значительное преимущество над Германией по числу танков — их было около 10 тысяч, и самолетов — их было около 8 тысяч. Именно это было в первую очередь основой уверенности Сталина и Генштаба Красной Армии в том, что война на Балканах приведет к значительной задержке возможного нападения Германии на СССР.

Предполагалось, что Гитлер не сможет восстановить наступательный потенциал вермахта на востоке по крайней мере в течение трех месяцев, то есть до конца июля. Но в этом случае военные действия почти неизбежно откладывались на следующий год, так как германская армия не была готова ни к осенней, ни к зимней войне. Вермахт хорошо освоил «блицкриг» — разгром противника одним быстрым ударом, с использованием всей наличной мощи, без резервов.

Гитлер не планировал вести и на востоке тотальную войну, растянутую на несколько лет. Германская военная промышленность не наращивала свою мощь с 1939 года — за исключением авиационной промышленности. Армия пополнялась военной техникой и транспортными средствами за счет захватов в Польше, Франции, Норвегии, Дании, Голландии и Бельгии. Британская военная техника также осталась на территории Франции и досталась Гитлеру. Летом 1941 года военное производство уже сокращалось, так как Гитлер считал, что после победы на востоке ему не будет нужна очень большая сухопутная армия.

Балканскую кампанию можно назвать самым большим и весьма наглядным военным успехом Гитлера. Массированные бомбежки оказали деморализующее действие на югославские и греческие военные части. Против югославских танков немецкие танки и бронемашины впервые эффективно применили огнеметы, с помощью которых было уничтожено около 300 югославских танков. Югославская авиация также подверглась разгрому, и только часть югославских летчиков сумели спасти свои машины, приземлившись на территории советской Молдавии. Белград был объявлен «открытым» городом. Правительство Симовича и король Петр II бежали сначала в Боснию, а потом через Грецию и Кипр в Великобританию. Югославская армия не смогла оказать серьезного сопротивления, и уже 17 апреля был подписан акт о капитуляции. Сотни тысяч югославских солдат сдались в плен. Греческая армия продержалась дольше лишь на несколько дней и капитулировала 22 апреля. Дивизии британского экспедиционного корпуса избежали сражений и были эвакуированы. 27 апреля германские войска вошли в Афины — столица Греции также была объявлена «открытым» городом.

Захват Крита представлял собой самостоятельную операцию. Первый воздушный десант был отправлен на Крит 20 мая, и к 1 июня сопротивление британской и греческой армий на Крите было сломлено. Однако именно здесь, на Крите, вермахт понес серьезные потери. В ходе оккупации всей Югославии было убито всего лишь около 200 немецких солдат. Бои на Крите были ожесточенными, и здесь было убито 3 986 и ранено 2 594 немецких солдат и офицеров. Германия потеряла в этой операции 350 самолетов, главным образом бомбардировщиков и транспортных «юнкерсов». Это была почти половина всех самолетов, использованных в этой десантной операции.[243] Особенно чувствительной была потеря большого числа транспортных самолетов. Их прежняя численность в составе германского воздушного флота была восстановлена лишь к началу 1943 года.

Эти потери, безусловно, ограничивали возможности десантных операций на территории СССР летом 1941 года. В мае и июне германские дивизии и техника возвращались на позиции вдоль советских границ. Дух немецких солдат и офицеров был, несомненно, высоким, но техника сильно пострадала. Каменистые дороги Югославии и Греции оставили серьезные следы на ходовой части танков и автомашин. Двигатели самолетов также были сильно изношены. Вследствие этого от технических неполадок уже на российских дорогах вермахт потерял больше техники, чем от снарядов. К концу июля 1941 года в летном состоянии на Восточном фронте у Германии оставались лишь 1 400 самолетов. Для намеченного планом «Барбаросса» разрушения именно с воздуха военной промышленности Москвы, Ленинграда и Харькова такого числа самолетов было слишком мало.

Был ли возможен «Блицкриг» против СССР?

Весной 1945 года, находясь в своем бункере в Берлине, Гитлер не раз говорил соратникам, что именно задержка на пять недель начала восточной кампании не позволила ему закончить ее победой до начала зимы. Такого же мнение придерживался и Черчилль в своих воспоминаниях о Второй мировой войне. Немалое число западных военных историков делают аналогичные выводы. Дискуссии на эту тему беспочвенны, так как не только в июне, но и в мае у Гитлера не имелось бы реальной возможности продолжать «молниеносную войну» дольше четырех-пяти недель. Стратегия «блицкрига» была основана на том, что после первых крупных поражений остатки армий противника должны капитулировать. Сравнительно открытый характер концентрации армий вермахта близ советской границы и многочисленные провокации и облеты советской территории преследовали одну цель — придвинуть все главные силы Красной Армии как можно ближе к границе. Гитлер хотел выиграть войну в одном гигантском сражении. По новому графику плана «Барбаросса», уточненному уже после оккупации Югославии и Греции, ожидались «ожесточенные приграничные сражения продолжительностью до четырех недель. В дальнейшем же ходе операции можно рассчитывать только на более слабое сопротивление».[244] Планы «блицкрига» рухнули не осенью и не зимой 1941 года, а уже к концу июля 1941 года, в сухое и теплое время года. Только к концу июля немецкие и румынские войска вышли на дальние подступы к Одессе и начали сражение, которое продолжалось больше двух месяцев. Бои под Киевом начались 7 июля 1941 года, но взять город не удалось ни в июле, ни в августе. Также в июле германская армия была остановлена под Смоленском, и ожесточенные бои в Смоленской области продолжались с переменным успехом до середины августа. На северо-западном направлении наиболее ожесточенные бои начались лишь в августе. Ни одна из задач операции «Барбаросса», намеченных на первые восемь недель войны, не была выполнена. Потери Красной Армии были очень велики, но и потери вермахта были намного выше ожидаемых. У Гитлера к концу июля почти не было резервов, и для продолжения наступления он мог лишь перебрасывать свои дивизии с одного участка фронта на другой. Если бы война была начата в мае, ее все равно не удалось бы завершить к началу зимы. Сталин очень плохо управлял в 1941 году непосредственными военными действиями на фронте, но он постоянно заботился о том, чтобы иметь максимально большие резервы.

В отличие от Генштаба Красной Армии и командующих западными военными округами, озабоченных прежде всего положением дел на границе, Сталин пытался управлять событиями международного характера и любым способом предотвратить войну. Было очевидно, что не только Гитлер, но и германский Генштаб недооценивали реальную мощь Советского Союза и его стратегический потенциал. Ни Гитлер, ни германский Генштаб странным образом не представляли себе масштабов СССР и его возможностей создавать новые линии обороны и выдвигать на них новые группы армий, опираясь при этом на промышленные ресурсы не только своих западных областей, но также Урала и Сибири. Уже позже, весной 1943 года итальянский лидер, или «дуче» Б. Муссолини, отчаянно пытался уговорить Гитлера не планировать в России больше никаких наступлений. В конфиденциальном письме от 25 марта 1943 года Муссолини писал: «Я со всей определенностью заявляю Вам, что „руссий эпизод“ мог бы быть теперь закончен. Если возможно — а я думаю, что это так, — мы должны завершить его заключением сепаратного мира или, если из этого ничего не получится, созданием оборонительной системы — внушительного „восточного вала“, который Россия никогда бы не смогла преодолеть. Учитывая огромные размеры, остающиеся ее величайшим преимуществом, мы не можем стереть Россию с лица земли. Ее территории настолько обширны, что их никогда не удастся завоевать и удержать». Муссолини понял это после разгрома немецких, а также итальянских войск под Сталинградом. Но Гитлер не в состоянии был этого понять даже в 1943-м.[245]