Жуть - Алексей Жарков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Алан посмотрел в иллюминатор, в пустоту. Ни звёзд, ни галактик, — совсем ничего. И тут возникла другая мысль. А вдруг «Гагарин» стоит на месте? Может, всё-таки произошел сбой? Компьютер считает скачки в гиперпространстве, а корабль уже давно стоит на одном месте? И как эта мысль раньше не приходила в голову? «Надо срочно что-то сделать. Надо срочно дать команду. Не важно какую, надо проверить. Надо вернуться. Или не стоит? Вот же она, кнопка „Отмена“. Всего одна только кнопка». Боб сказал, что специально сделал её красной и на виду, чтобы они всегда знали, что в любой момент могут вернуться. Этот дебил Брайан, разумеется, не запомнил. Надо просто нажать.
Алан хищно посмотрел на красную кнопку «Отмена».
* * *
В висках стучало, и ноющими глазами не получалось последовательно и целиком прочитать большое сообщение, они перескакивали, дергались, бились, как затравленный в клетке зверь, торопились, выхватывая отдельные слова: «…невозможен…», «… извините…», «…выполнена не может…». Черепная коробка сдавила мозг, как обруч. Мыслям сделалось тесно, они толкались и копошились, то уплотнялись до головокружения, то покидали голову, оставляя вакуум.
— Как же это? — наконец пришёл в себя Алан, — он же сказал… в любой момент… я нажал кнопку. Отменить! Отменить! Отменить! Надо отменить!
Алан сел на пол рядом с компьютером и посмотрел на чёрный и пустой иллюминатор. «Что теперь делать? Отменить я не могу. Что теперь делать?» Этот вопрос перестал быть просто бытовым и наполнился грустным философским смыслом. На экране по-прежнему увеличивалась цифра прыжков. Всё работало, как и прежде. Щёлкал метроном расстояния, щёлк, щёлк, автоматически. Алан навалился на пульт и подёргал мышь.
Что-то было странным в этом интерфейсе управления. Он сонно прошагал на кухню, подошёл к холодильнику. Открыл, закрыл. Снова открыл. «Что же делать?» Глухая темнота дверных проёмов насмешливо промолчала в ответ.
Алан открыл ноутбук. Дневник. Пролистал назад, вперёд, нажал на кнопку внесения новой записи, и тут в мозг вонзилась догадка — в интерфейсе управления кораблём только одна кнопка. Только одна! Интерфейс исключал возможность управления. Конечно! Всё теперь стало понятно — этому кораблю не нужен человек.
* * *
Алан встал из-за стола и прошёл по комнате. Зацепился в темноте за что-то ногой, включил свет и увидел Брайана.
— Чёрт! Ты всё ещё здесь?
Пришлось заняться.
— Тут тебе будет удобней, — сказал Алан, запирая за собой дверь морозильной камеры. Вытер руки, остановился на мгновение. И вновь что-то привычное показалось странным.
«Странная темнота. Мне лучше думать одному. В этой темноте. Мне лучше думать во сне. Как всё ясно и четко. Корабль — робот. Это же очевидно. А зачем тогда нужен я? Зачем я на корабле?»
Алан лежал на диване и уже ничто не могло нарушить его тяжёлый, липкий сон.
«Зачем ты послал меня? Боб? Зачем я нужен на этом корабле? Я мог быть на Земле. Мог не лететь. Или я на Земле? Это моя Земля? Мой корабль — моя Земля? Земля — робот. Она на автоматике. Я ей не нужен. Я не нужен кораблю. Я не нужен никому. Нужен только себе. Но я… зачем я себе?»
Алан проснулся, но тягучее месиво сна продолжалось бесконечными вопросами, мешая человеку определить когда тот спит, а когда нет.
— Надо взять себя в руки, — сказал он бесшумно.
«— Боб, зачем я полетел? — Ты сам хотел. — Зачем я нужен на корабле? Боб? Эй, Боб?» Снова проснулся.
Вопрос преследовал, не давал отдышаться глубоким сном. «Зачем Боб отправил в „Гагарине“ двух людей, если мог запросто отправить пустым. И не надо брать столько продуктов».
Алан сел на диван и постарался вспомнить день перед отправкой. Не смог. В голове вертелся только образ Боба. Безликая говорящая голова. Расплывчатый шар, который не может ответить ни на один вопрос, а только бубнит что-то бессвязное: «бу-бу-бу, бе-бе-бе», и так всё время, сколько ни спрашивай. Неожиданно Алана охватила чувство, что он знает отгадку, но никак не может вспомнить. Ведь было что-то. Ему показалось что-то странным. Боб был странным, и на корабле что-то постоянно казалось странным. Уже то, что Боб отправил людей на полностью автоматическом корабле было странным. Как подопытных. «Подопытные? Но ведь он не узнает результатов опыта. Может, хотел избавиться? Нет, зачем?»
Ход мыслей прервал шум в морозильной камере.
Шум? В морозильной камере?
— Алан, открой дверь!
— Кто там?
— Это я, Боб.
Мурашки забегали по спине. Как Боб мог оказаться на «Гагарине»? Боб остался дома. На Земле. В морозильной камере был только труп никчемного игрока-попутчика.
— Открой же мне эту чертову дверь, мне холодно.
Алан не знал что ответить. Испугался. Включил свет везде, где смог, и проверил, хорошо ли заперта морозилка.
— Не открою, ты не Боб.
— Ну как это? А кто же?
— Не знаю, — Алан задумался, — наверно, за шесть месяцев я сошел-таки с ума. Или мне это снится.
За дверью раздалось ворчание, а затем страшной силы удар заставил Алана вздрогнуть. Кровь застыла в жилах и он замер перед дверью, как кролик перед удавом.
— Что тебе надо?
Снова удар!
— Я не открою дверь, что тебе надо?
Ещё удар. Сильный, до звона в ушах.
— Твою мать, кто это? Что тебе надо?
Четвёртый удар вышиб дверь, она отлетела, сбила Алана с ног, он упал и потерял сознание.
* * *
Космопорт оказался совсем старым. Проложенное рядом асфальтовое шоссе, насколько хватало взгляда, вздыбилось буграми, а разметка потрескалась и облетела. Бесконечная дорога таяла на горизонте, вливаясь в небо зеркальных луж. Солнце варило невадскую пустыню, как сталевар бронзу. Алан вдохнул расплавленный воздух и, глядя на обшарпанные постройки космопорта, подумал: Скоро у них кончатся заказы, и они бросят весь этот бетон ко всем чертям. А потом сами же начнут возмущаться, что куда ни глянь — везде руины и помойки. Новое построить деньги есть, а старое убрать — нет. Натуральные паразиты.
Поправив на плече сумку, он подошёл к дверям.
Боб встретил его в нарядной одежде. Протянул руку и слегка поклонился. Алан посмотрел на чалму. Чёрная. «Чалма, надо же. На востоке это не редкость, а вот на западе. На западе индусов мало, — подумал Алан. — Наверное, Боб это сокращенное от какого-нибудь Балимукха или Бхарадваджа».
— Алан, мы очень рады, что вы проявили интерес к нашей миссии.
— Не стоит.
— Наш корабль называется «Гагарин». Мы назвали его в честь человека, который первым побывал в космосе.
— Понятно.
— К сожалению, по законам штата мы не можем отправлять в космос только одного человека, если миссия рассчитана более, чем на месяц…
Когда речь зашла о «законе штата» Алану сделалось тоскливо. Он нахмурился и огляделся. Вокруг люди. Кто-то прилетел, кто-то улетал. Все они, скорее всего, были туристы. «Таскаются за каким то чертом. Изгадили Землю, теперь не знают где отдохнуть».
— …мы нашли в последнюю минуту… — продолжал Боб.
«Черви. Расплодились вокруг, уже не знают, чтобы ещё испортить и замусорить».
— …имя — Брайан, — Боб внимательно посмотрел на Алана.
— Да, конечно, — рассеянно ответил тот. — А что за корабль?
— О, это замечательный новый корабль, сделан в Индии. Оборудован новым двигателем. Может перемещаться в двадцать раз быстрее, чем любой из ранее построенных.
— Здорово.
— Ещё как. Это очень здорово. Очень! Я совершенно уверен, что у вас всё получится.
— Я тоже.
— Вы всё время будете лететь от Земли. Только вперёд. Но вы должны вернуться. И если вы вернётесь, точнее сказать, когда вы вернетесь, — Боб многозначительно улыбнулся, — мир встретит вас, как героев. Как Гагарина!
— Ага, — согласился Алан.
— Вы докажете, что три пространственных измерения вселенной замкнуты.
— Обязательно докажем.
— И всё же, если вы захотите вернуться… ну, мало ли что, — Боб сделался серьёзным, — там
