Собрание сочинений. Т. 1 - Саша Черный
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ЮДОФОБЫ*
Они совершают веселые рейсыПо старым клоакам оплаченной лжи;«Жиды и жидовки… Цыбуля и пейсы…Спасайте Россию! Точите ножи!»
Надевши перчатки и нос зажимая,(Блевотины их не выносит мой нос),Прошу вас ответить без брани и лаяНа мой бесполезный, но ясный вопрос:
Не так ли: вы чище январских сугробов,И мудрость сочится из ваших голов,—Тогда отчего же из ста юдофобовПолсотни мерзавцев, полсотни ослов?
<1909>V
УСТАРЕЛЫЙ*
Китти, кис, сними же шляпку,Распусти свою косу.Я возьму тебя в охапку,На кушетку понесу…
Лжет Кузмин, и лжет Каменский,Арцыбашев и Бальмонт —Чист и нежен взор твой женский,Как апрельский горизонт.
Демон страсти спрятал рожки,Я гляжу в твои уста,Глажу маленькие ножки,Но любовь моя чиста.
Если ж что-нибудь случится(В этом деле — кто пророк?) —Пусть мой котик не стыдитсяИ не смотрит в потолок.
Об одном прошу немалоСо слезами на глазах:Не описывай финалаНи в рассказах, ни в стихах!
<1908>«Мы сжились с богами и сказками…»*
Мы сжились с богами и сказками,Мы верим в красивые сны,Мы мир разукрасили сказкамиИ душу нашли у волны,
И ветру мы дали страдание,И звездам немой разговор,Все лучшее — наше созданиеЕще с незапамятных пор.
Аскеты, слепцы ли, безбожники —Мы ищем иных берегов,Мы все фантазеры-художникиИ верим в гармонию слов.
В них нежность тоски обаятельна,В них первого творчества дрожь…Но если отвлечься сознательноИ вспомнить, что все это ложь,
Что наша действительность хилая —Сырая, безглазая мгла,Где мечется тупость бескрылаяВ хаосе сторукого зла,
Что боги и яркие сказкиИ миф воскресенья Христа —Тончайшие, светлые краски,Где прячется наша мечта,—
Тогда б мы увидели ясно,Что дальше немыслимо жить…Так будем же смело и страстноПрекрасные сказки творить!
<1908>ВЕСЕННИЕ СЛОВА*
У поэта только два веленья:Ненависть — любовь,Но у ненависти больше впечатлений,Но у ненависти больше диких слов!
Минус к минусу цепляется ревниво,Злой итог бессмысленно растет.Что с ним делать? Прятаться трусливо?Или к тучам предъявлять безумный счет?
Тучи, хаос, госпожа Первопричина!Черт бы вас побрал.Я, лишенный радости и чина,Ненавидеть бешено устал.
Есть в груди так называемое сердце,И оно вопит, а пищи нет.Пища ль сердцу желчь и уксус с перцем?Кто украл мой нёктар и шербет?!
Эй, душа, в трамвайной потной туше,Ты, что строчки эти медленно жуешь!Помнишь, как мы в детстве крали грушиИ сияли, словно новый грош?
Папа с мамой нам дарили деньги,Девушки — «догробную любовь»,Мы смотрели в небо (к черту рифму)И для нас горели облака!..
О, закройся серою газетой,Брось Гучкова, тихо унесись,Отзовись на острый зов поэтаИ в перчатку крепко прослезись…
Пусть меня зовут сентиментальным(Не имею ложного стыда),Я хочу любви жестоко и печально,Я боюсь тупого «никогда».
Я хочу хоть самой куцей веры…Но для нас уж дважды два — не пять,Правда ткет бесстрастно невод серыйИ спускается на голову опять.
Лезет в рот и в нос, в глаза и в уши(У поэта — сто ушей и глаз) —В утешенье можешь бить баклушиИ возить возы бескрылых фраз:
«Отчужденность», «переходная эпоха» —Отчего, к чему, бухгалтеры тоски?!Ах, еще во времена ЕнохаЭту мудрость знали до доски.
Знали. Что ж — иль меньше стало глупых?Иль не мучат лучших и детей?!О, не прячьте истину в скорлупы,Не высиживайте тусклых штемпелей!
Вот сейчас весна румянит стены.Стоит жить. Не ради ваших фраз —Ради лета, леса и вербены,Ради Пушкина и пары женских глаз,
Ради пестрых перемен и настроений,Дальних встреч и бледных звезд ночей.Ради пройденных с проклятием ступеней,Ради воска тающих свечей —
Вот рецепт мой старый и хваленый,Годный для людей и лошадей…В чем виновен тот, кто любит кленыИ не мучит лучших и детей?
<1910>ГЛАЗА!*
У моей любимой ЛюбыУдивительные зубы,Поразительные губыИ точеный, гордый нос.
Я борюсь с точеным носом,Зубы ставлю под вопросом,Губы мучу частым спросомИ целую их взасос.
Защищаюсь зло и грубо,О, за губы и за зубыНе отдам уютной шубыОдиночества и сна!
Не хочу, хочу и трушу…Вновь искать «родную душу» —И найти чужую тушу,Словно бочку без вина?
Но взгляну в глаза — и amen! [36]Вот он темный старый пламень…Бедный, бедный мой экзамен!Провалился и сдаюсь.
Вновь, как мальчик, верю маюИ над пропастью по краюПродвигаюсь и сгораю,И ругаюсь, и молюсь.
<1910>ЗАСТОЛЬНАЯ*
(Отнюдь не для алкоголиков)
В эту ночь оставим книги,Сдвинем стулья в крепкий круг,Пусть, звеня, проходят миги,Пусть беспечность вспыхнет вдруг! Пусть хоть в шутку, На минутку,Каждый будет лучший друг.
Кто играет — вот гитара!Кто поет — очнись и пой!От безмолвного угара —Огорчительный запой. Пой мажорно, Как валторна,Подвывайте все толпой.
Мы, ей-богу, не желали,Чтобы в этот волчий векНас в России нарожалиДля прокладки лбом просек… Выбьем пробки! Кто не робкий —Пей, как голый древний грек!
Век и год забудем сразу,Будем пьяны вне времен,Гнев и горечь, как заразу,Отметем далеко вон. Пойте, пейте, Пламенейте,Хмурый — падаль для ворон!
Притупилась боль и жало,Спит в тумане млечный путь…Сердцу нашему, пожалуй,Тоже надо отдохнуть — Гимн веселью! Пусть с похмельяЗавтра жабы лезут в грудь…
Други, в пьяной каруселиИсчезают верх и низ….Кто сейчас, сорвавшись с мели,Связно крикнет свой девиз? В воду трезвых, Бесполезных,Подрывающих акциз!
В Шуе, в мае, возле сваиТрезвый сыч с тоски подох,А другой пьет ром в Валдае —И беспечно ловит блох. Смысл сей притчи: Пейте прытче,Все, кто до смерти засох!
За окном под небосводомМертвый холод, свист и мгла…Вейтесь быстрым хороводомВкруг философа-стола! Будем пьяны! Вверх стаканы.С пьяных взятки, как с козла…
<1911>VI
