Собрание сочинений. Т. 1 - Саша Черный

РАЗДАВАТЕЛЮ ВЕНКОВ*

«Искусство измельчало!»Ты жаждешь облаков?Приподыми забрало,Читатель Кругляков:Вербицкая и салоИ юмор пошляков.

Тебе нужны молитвы?Пред сном, иль просто так?Быть может, гимн для битвы?Ах ты, тишайший рак!Возьми-ка лучше бритву,Побрейся — и в кабак.

Что дал ты Аполлону?Идею, яркий быт?Опору, оборону?Вознес его на щит?Вон сохнут по хитонуСледы твоих копыт…

Кто моден — рев хвалений,Не моден — и дебош.Вчера был Гамсун — гений,Сегодня Гамсун — грош.Для всех, брат, воскресенийГде гениев найдешь?

«Искусство измельчало!»А знаешь. Кругляков,Как много славных палоВ тисках твоих оков?Заглохло и завялоИль не дало ростков…

В любой семье ты сила.И это ты виной,Что и детей могилаПленяет тишиной…А ведь средь них, мой милый,Был гением иной.

Брось рупор стадной глотки,Румяное робя!Заказывай колодкиЛишь шьющим на тебя,—Бог муз без глупой плеткиИ сам найдет себя.

ПРОЕКТ*

(Привилегия не заявлена)

На каждую новую книжку по этикеПриходятся тысячи новых орудий.Что Марсу при свете такой арифметикиУзоры людских словоблудий?            Долой сентименты!

Но Марс тоже терпит порой затруднения:Пуль много, а хлеб с каждым днем все дороже.Нельзя ж на войне, умирая в сражении,Глодать барабанные кожи.            Долой сентименты!

Заботы господ интендантских чиновников?Но эти ведь заняты больше собою.Нет хлеба, нет мяса, — ищите виновников,Сползаясь к котлам после боя…            Долой сентименты!

Пусть сгинут тупые подрядчики-гадины!О Марс! Покосись лишь железною бровью:В полях твоих груды отборной говядиныДымятся горячею кровью…            Долой сентименты!

VII

ВЕНЧАНИЕ*

(Из К. Генкеля)

Фата, букет и веерИ черный птичий фрак.Гряди, заводчик Мейер,С девицей Зигеллак!Орган и пенье хора,Алтарь в огне горит,За парой средь собораФаланга пар стоит.Весь в черном, пастырь словоПромолвил со слезой —И таинство готово:Герр Мейер — ты с женой!«Да!» вздохом прокатилосьС ее дрожащих уст.К вину она склонилась,Почти лишившись чувств.Они с подушек встали,Он руку подал ей.Толпою ожидалиИх гости у дверей.Платки намокли сильно,Их спрятали давно.Святой пастор умильноКосился на вино.Марш Вагнера. И вскореВсе тронулись к купе.Поэт кудрявый в гореСкрывался там в толпе.Он «ею» вдохновлялся,Он «ей» стихи писал —Ах, с верой он рассталсяИ проклял идеал!..Душистая запискаГласила: «Мы друзья,Но кончим переписку —Эфиром жить нельзя».О белый шлейф, о веер!О черный птичий фрак!За-вод-чи-ца фон-Мей-ерИз рода Зигеллак…

НЕМЕЦКИЕ СТУДЕНТЫ*

В Европе студенты политикой не занимаются.

Студенты-корпоранты,Лихие господа!В науках обскуранты,Но рыцари всегда.Все Карлы, Францы, Фрицы —Традиции рабы:Изрублены из лица,Изранены их лбы.Но пылкая отвага —Мишурная гроза:Щадит стальная шпагаИ сердце, и глаза.Здесь колют только в рожу.Что рожа? Ерунда!Зашьют проворно кожу —Ступай себе тогда.Так «честь» защитив мило,Дуэльный скоморохВрага целует в рылоПод общий дружный «Hoch!» [37].Потом, забинтовавшись,К фотографу идут,А после, нализавшись,Опять друг друга бьют.

В НЕМЕЦКОМ КАБАКЕ*

Кружки, и люди, и красные столики.Весело ль? Вдребезги — душу отдай!Милые немцы смеются до колики,Визги, и хохот, и лай.

Мирцли, тирольская дева! В окружностиШире ты сосен в столетнем лесу!Я очарован тобой до недужности.Мирцли! Боюсь не снесу…

Песни твои добродушно-лукавыеСердце мое растопили совсем,Мысленно плечи твои величавыеЖадно и трепетно ем.

Цитра под сильной рукой расходилась,Левая ножка стучит,Где ты искусству такому училась?Мирцли глазами сверлит…

Влезли студенты на столики парами,Взвизгнули, подняли руки. Матчиш!Эйа! Тирольцы взмахнули гитарами.Крепче держись — улетишь!..

Мирцли! Спасибо, дитя, за веселие!Поздно. Пойду. Головой не качай —В пиво не ты ль приворотное зелиеВсыпала мне невзначай?

VIII

РОДНОЙ ПЕЙЗАЖ*

Умирает снег лиловый.Видишь — сумерки пришли:Над унылым сном землиСизых туч хаос суровыйНадвигается вдали.

На продрогшие осиныВетер северный летит,Хмуро сучья шевелит.Тени холодны и длинны.Сердце стынет и болит.

О печальный трепет леса,Переполненного тьмой!Воздух, скованный зимой…С четырех сторон завесаПокоренности немой…

На поляне занесеннойПятен темные ряды —Чьи-то бедные следы,Заметает ветер сонныйИ свистит на все лады.

Кто искал в лесу дорогу?И нашел ли? Лес шумит.Снег тенями перевит.Сердце жалуется Богу…Бог не слышит. Ночь молчит.

В СТЕПИ*

Облаков оранжевые прядиВзволновали небо на закате.В ароматной, наплывающей прохладеЗазвенел в душе напев крылатый.

Все темнее никнущие травыВсе багряней солнечное око.Но, смиряя пыл небесной лавы,Побежали сумерки с востока.

Я один. Поля необозримы.В камышах реки кричат лягушки.На холмах чертой неуловимойЗасыпают дальние опушки.

Набегает ветер за плечами.Задымились голубые росы.Под последними печальными лучамиМеркнет облако и голые откосы.

Скрип шагов моих чужой и странно звонкий.В темноте теряется дорога.И на небе, правильный и тонкий,Смотрит месяц холодно и строго.

ЗАКАТ*

В стекла оранжевой бронзой ударил закат.Ясно и медленно краски в воде потухали.Даль затянулась лиловым туманом печали,Черные птицы лениво на запад летят.

Скованный город весна захватила врасплох…Теплые камни, звеня, отвечают телегам,Черные ветки томятся по новым побегам.Голос презренья и гнева стыдливо заглох.

В небе рассыпался матово-нежный коралл.Люди на улицах шли и смущенно желали…Ясно и медленно краски в воде догорали,В стеклах малиновой бронзой закат умирал.

ШЛЯПА*