Легенда дьявольского перекрестка - Виктор Никитин

- Это достойное предложение, - заметил свесившийся с козел возница.

Вместо ставшего привычным крепкого глуповатого молчуна Пауль увидел перед собой лицо полуразложившегося трупа, жевавшего собственные губы. Не разбирая дороги, пастор побежал.

- Убью! - кричал первый мужчина-преследователь, здоровенный, как конь-тяжеловоз.

Двое других мужчин были менее могучего телосложения и менее выносливыми. Рассмотревшего их дьявола передернуло от недовольства и предположения, что неповоротливые крестьяне могут, чего доброго, не догнать свою жертву. Он махнул рукой в сторону ломкого кустарника перед троими мужчинами, и тот вспыхнул. Едва заметив это, преследователи один за другим перепрыгнули преграду, а приземлились уже каждый на четыре мощные лапы. Теперь противниками Пауля стали волки: крупный с огромной серой гривой и двое поменьше.

С шумом крыльев и оглушительным гвалтом из тоннеля вырвалась туча демонов с землистой кожей и мордами, в которых лишь отдаленно угадывались некогда милые лица детей, отданных дьяволу. Исчадия ада, кружа над волками, радостно наблюдали, как те настигли пастора Пауля, долго забавлялись с ним и в конце концов разорвали на куски.

Когда цыган закончил свое повествование, он тяжко вздохнул и приуныл, чего я вовремя не уловил, а принялся нахваливать старика за рассказ.

- Никогда не решался потревожить вас вопросами, но теперь не сдержусь.

- Спрашивай, - развел руками старик.

- Откуда вы знаете истории, свидетелем которых не были? Этой, к примеру.

Цыган хотел что-то ответить, но я резко обернулся, заслышав за спиной шаги. Я увидел карету, в точности такую, которую цыган только что описывал. Я увидел мертвеца, сидевшего на козлах и отрешенно жевавшего верхнюю губу. От экипажа к нам размеренным шагом шел статный господин в шикарном костюме. Это был дьявол, любивший представляться купцом Вильхельмом из Праги.

- Историю твоему другу рассказал я, - проговорил он.

Наклонившись к моему уху, цыган шепнул:

- Извини, Николаус. Он заставил меня завлечь тебя сюда, ведь я тоже его должник.

Глава тридцать четвертая

С минуту Николаус напряженно вспоминал, выуживая из памяти искусственно забытые детали, а потом продолжил:

- С шорохом листвы ветви дерева, под которым мы сидели со стариком, приподнялись и раздвинулись, отгородив нас от дороги. Когда я вскочил, дьявол очутился за моей спиной и сильными пальцами сдавил мне шею, не позволяя убежать. Да я и сам не мог пошевелиться, потому как практически не ощущал тела. Казалось, будто меня по горло зарыли в сырую почву, сковавшую любые движения. Все дальнейшее походило на некую картину, изображавшую кары, постигшие грешников в аду.

Ветки того же дерева, длинные и гибкие, схватили старика и подняли вниз головой. Руки цыгана едва-едва касались земли. Отвратительный мертвец, пачкавший все вокруг каплями мерзостной гнили, принялся пытать моего пожилого спутника, заголосившего на всю округу.

Я попытался повертеть головой в надежде, что кто-нибудь услышит крики и придет к нам. Тогда эта глупость виделось мне единственной возможностью спастись, словно дьявол действительно испугается встревоженного прохожего и в страхе уберется в преисподнюю.

Он уловил ход моих рассуждений и отметил нагло:

- Нас никто не увидит и не услышит, никто не потревожит, даже если остановится на ночлег прямо тут. А кроме того, я никого и ничего не боюсь в мире смертных.

Гниющий палач мучил ни на миг не замолкавшего старика, причиняя тому чрезвычайно болезненные раны, специально выбирая на теле цыгана самые чувствительные места. Не в силах смотреть на страдания, я, тем не менее, не мог закрыть глаза, как ни старался. Веки не подчинялись моим командам. Я хотел взмолиться к Господу о помощи и спасении, но в памяти не осталось ничего, кроме библейских хвалебных песен, которые не возымели действия на могущественного демона. Явно насмехаясь надо мной, он даже подсказывал мне слова псалмов, когда я их забывал.

- Не понимаю, чем старик так тебя зацепил, что ты считаешь его своим другом? - недоумевал дьявол. - Конечно, он гениальный рассказчик, в чьи побасенки охотно верят и легковерные, и скептики, прежде не полагавшиеся и на собственные мысли. Он талантливый артист, отлично умеющий передать слушателям чувства, которых сам никогда не испытывал. Вместе с этим он ничтожный трус и хвастун, нигде не бывавший и пересказывающий истории настоящих искателей приключений, истинных первооткрывателей. И еще. Старик - бессовестный предатель. Знаешь, какую работу он выполнял для меня?

- Не верь ему, Николаус, - простонал цыган и закричал от новой раны, причиненной мертвецом.

Дьявол не удостоил ни малейшим вниманием обращенную ко мне просьбу.

- Историями о якобы своих странствиях он смущал умы подростков, таких же, как ты. Те без оглядки бежали навстречу ожидаемой одиссее, не помышляя ни о чем, кроме как о небывалых похождениях, героем в которой будут они сами. Как бы ни было скверно их прежнее существование, после побега они сталкивались с еще большими лишениями, не говоря уже об опасностях, поджидающих повсюду доверчивых детей. Вот тогда, словно по сценарию забытой мистерии, на сцене появлялся я. Кто-то продавал мне душу за возможность вернуться в чудное спокойствие покинутого дома, кто-то был рад, что его не загрызли, или он не замерз, а кто-то терял душу, приобретая взамен корку хлеба и глоток воды. К каждому я находил персональный подход и утаскивал к себе. Здесь, как с рыбалкой, где для любой рыбины обязательно находится сеть с ячейкой подходящего размера. То же самое предстояло и тебе, но я быстро догадался, что мне следует идти по иному пути, ведь ты вылеплен из другого теста. Твой пожилой друг стар, дряхл и ему осталось ой как недолго коптить небо, а мне нужна достойная замена. Ты и есть наилучшая замена. Ты и сейчас неплохой рассказчик, но со временем все твои способности раскроются в полной мере.

- Я никогда не соглашусь на это! - решительно ответил я.

- Тогда давай и дальше наслаждаться этим великолепным зрелищем.

Дьявол махнул мертвецу, отдавая заранее обусловленный приказ. Палач ножом сделал очередной разрез на животе старика, затем глубоко погрузил туда крюк, каким обычно пользуются мясники для переноски туш. Старик заорал так сильно, что в ушах у меня зазвенело. Мертвец провернул крюк, и цыган забился, крича еще громче. Я с тех пор не слышал ничего похожего и до того не предполагал, что человек способен издавать такие звуки.

- Это все можно прекратить, - пояснил дьявол, вроде бы даже ласково. - Пытка закончится, я излечу твоего друга, и вы оба будете служить мне. У старого цыгана еще достаточно времени, чтобы поднатаскать тебя в искусстве придумывать и излагать небылицы так, чтобы в них свято верили. Ну как, согласен?