Графъ - Аля Пачиновна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Граф - это твоя настоящая фамилия или псевдоним… - тихо спросила она после долгой паузы.
- А мы всё ещё играем? - Глеб дотянулся левой рукой до тумбочки, пошарил по ней, понял, что сигарет не найти и вернул руку на Лерину грудь. Погладил, помял, поиграл с бусинкой, наслаждаясь редким сочетанием натурального объёма и упругости. Девочка плавно выгнулась и задышала чаще. Отзывчивая киса. Ластится, но когти ещё не спрятала, держит на взводе.
- Я с тобой не играю, - фыркнула она, - ты все время манипулируешь мной, как будто ждёшь от меня чего-то… а я…
- Это статус! - перебил ее Глеб.
- Что?
- Ты задала вопрос, я ответил. Граф - это статус. Теперь я спрашиваю. Почему ты не взяла псевдоним? Неужели личности с таким характером не хочется собственной славы? Не обидно, что все лавры получаешь не ты, а образ, на который ты пашешь.
Грудь под его ладонью поднялась. Через мгновение Глеб уже был готов пресечь ее резкое отступление, предусмотрительно сжав в ладони пучок волос на девчонкином затылке.
- Ты вообще не по правилам играешь, - она сделала попытку сдать назад, но была тут же подмята Глебом и утоплена сверху в клетку пледа.
- Если бы я все время играл по правилам, меня бы уже грохнули, - вкрадчиво проговорил он на ухо, слегка сжав ее горло в ладони, - ты не съезжай. Отвечай на вопрос.
- Действие… - пискнула Лера.
- Что?
- Я хочу действие…
Неожиданно. Пока Глеб внимательно наблюдал за расползающимся по ее лицу румянцу, пальцы его ловко просочились в тропический зной между ее бёдер. Тихо охнув, Лера едва заметно развела их. Похоже, Девочка слишком быстро познала, что удовольствие можно получать с выгодой. Ничего удивительного для женщины - она не первая и не последняя. Только раньше, в основном, польза выражалась в денежном эквиваленте или конкретными меховыми изделиями. А эта цыпочка, не успев вылупиться, данным древним способом рассчитывала избежать неудобных вопросов. Чем только распаляла интерес. Поскольку снимать с нее слой за слоем душевную скорлупу оказалось не менее приятно, чем одежду.
Глеб рыкнул. Сгрёб женщину в охапку и усадил на набухающий пах. Эти сиськи… шикарный бонус к ее рту, потому что, когда губы такие, можно простить даме грудь любой формы и размера. А когда и грудь и губы такие, как у этой девочки, - считай авансом прилетело за какую-нибудь близкую жесть. Иначе не бывает.
Он притянул ее к себе, зарылся носом в бонус, пробежался языком вдоль ложбинки. Теперь она пахла как его самка. Личная. Эксклюзивная. Его трофейная женщина.
- Спой, мне, Девочка, - Глеб решил, что это имя ей больше подходит, чем Лерочка.
- Я не Монсеррат Кабалье, - напомнила Новодворская и моргнула.
Цапнула слегка, да? Пробует вычислить предельно допустимые нормы обороны, но страшно хочет узнать, что ей будет, если она их нарушит.
- И в этом твой плюс. Потому что мне не нужна опера. Арии небольшой достаточно будет. Вот сюда.
Он подтолкнул ее влажную макушку вниз, к сочленению бёдер и раскинул ноги, чтобы ей удобнее было брать октавы. Дал ей не больше пары секунд, чтобы она не успела отказаться и усилил давление.
- Я думала… - сглотнула, глядя, как Глеб приподнял налитый, ноющий орган, метя его головкой в ее приоткрытые губы.
- Что ты думала? Что я тебя реально петь заставлю?
- Я думала… - забормотала, - я надеялась… что тебе не понравилось… в тот раз.
- Зря, - Глеб усмехнулся и сам почувствовал вспыхнувший в глазах азарт. - Тот раз я запомнил, как свой первый карточный банк.
Поймал ее взгляд, понял, что пропал окончательно. Да и она уже совсем не с ненавистью смотрела. Скорее с интересом и шитым белыми нитками снисхождением. Это она себе может гнать, что угодно. Сама, как школьница пылающая от мысли о наглом хулигане, кусала губы. Злилась и пылала. И не могла это скрыть.
- Ладно, - прошептала чуть слышно, - Я попробую разочаровать тебя ещё раз…
Попробуй, золотце. Попробуй. Губами своими попробуй.
Передав ей эстафетную палочку, Глеб закинул руки за голову, жалея, что на потолке нет зеркала, стал подглядывать за ее робкими попытками сделать минет плохо. И чем больше она старалась, тем больше ему нравилось. Желание немедленно, тремя жесткими фрикциями разрядить в ее горло свежий заряд, боролось с желанием растянуть удовольствие по максимуму. Потому что очень ванильно она к нему прикасалась, осторожно, будто может шарахнуть навзначай. Она чмокнула, а у Глеба в глазах потемнело, будто свет вырубили, потом темнота со свистом всосалась в дыхательные пути, кувыркнулась в груди и вырвалась стоном наружу. Сделай, Девочка, как нам нравится!
Она перекинула волосы на левую сторону и принялась самозабвенно кружить языком вокруг головки, уверенная, что это облизывание именно то, что нужно мужчине с высоким уровнем тестостерона. Но удовольствие накатывало уже от мысли, что это делает ОНА. А звук и изображение обостряли ощущения до боли. Кроша зубы, Глеб какое-то время позволял себе наблюдать за ее исследованием, пока отчётливо не осознал, что ждёт большего. И нетерпение огнём распирало грудь.
- Глубже возьми! - повелительно-хамским тоном выжал сквозь зубы. В минете власть у того, у кого свободный рот. И никак иначе.
Девчонка чмокнула ещё раз и подняла глаза. Сосредоточенное лицо сообщало, что любым делом она занимается с полной самоотдачей, умеет концентрироваться на выбранной цели и требует того же от других. Что нужно совершить, чтобы разбудить в ней спонтанную, искрящуюся бенгальскими огнями жажду наслаждения? И как попасть в круг избранных? Глеб рассудил, что это вообще неактуально, когда разумом всецело руководит похоть.
- Тебе не нравится? - с фальшивым участием поинтересовалась она.
Провокацию Глеб проигнорировал, но счёл нужным обозначить моменты:
- Мне нравится, когда глубоко глотают и сосут, причмокивая.
Девчонка обречённо выдохнула и вернулась к минету, как к задаче по тригонометрии. Она хмурила бровки, обдумывая вероятно, что, по мнению Глеба, есть «глубоко». И выглядела при этом
